Алеся Троицкая - Церебрум (СИ)

— Гоблин! Сколько долгих подземных дней мы с тобой не виделись, а ты не меняешься. Все также подкрадываешься, когда я немного занят.

— Занят, сильно сказано… Эй ты, — он щелкнул толстыми пальцами, на которых красовались металлические кольца, подзывая разносчика. — Самую лучшую чагму из моих запасов и пару пакетиков дурмана, — он перевел взгляд на Влá слава. — Не переживай, все за мой счет. — Он жестом отослал подавальщика и с любопытством уставился на мужчину.

— Ну надо же. Я думал, тебя давно прибили, а ты целёхонький, здоровенький, еще и бабенку себе нашёл, да не абы какую, а с поверхности. Ну-ка признавайся, где сей трофей подцепил?

— У падальщиков, они хотели ее сожрать. Представляешь, эта глупую они украли с поверхности и притащили сюда.

— Видать, совсем плохо стало, раз они стали вылезать наружу. Местные им уже не по зубам, — рассмеялся Гоблин. — Наверно, ее благодарность выливается в страсть?

— А то! Правда, еще немного артачиться, но ничего скоро совсем сломаю, — Влá слав зыркнул на Эву так, что она поежилась.

«И зачем я терплю все эти издевательства? Пнуть бы его посильнее, и уйти». Но здравый смысл, с которым начался спор, объяснил. Без Влá слава она не выберется на поверхность, и умрет в ближайшее время. Ведь уже полно смогла ощутить жестокость нижнего мира. Скрепя зубами от досады, Эва лишь мимолетно одарила Влá слава убийственным взглядом. Вкладывая в него обещание долгой и мучительной смерти.

В это время вернулся подавальщик и поставил на стол большую бутылку с двумя заляпанными стаканами, а рядом небольшой пакетика с красным содержимым.

Пока Гоблин разливал пойло, Эва рассмотрела неприятного типа, о котором уже была наслышана. Это в его источники она чуть не утонула. Это он был нынешним покровителем Венеры. И, оказалось, он хорошо знал Влá слава. Невысокий тучный мужик, на лице которого отсутствовали брови, с крючковатым тонким носом и колющем взглядом. Таким проницательным, что хотелось сжаться. Но самым примечательным в его внешности был огромный бугор на плече, делающий его кривоватым и несуразным.

— А может, она просто не хочет быть твоей, смотри, как меня разглядывает, — не отрываясь от разлива, произнес Гоблин. — Нравлюсь, крошка? Хочешь стать моей? Могу легко устроить. Я, в отличие от этой зелени, настоящий мужик, буду иметь тебя так, что ты забудешь свое имя.

Эва в ужасе округлила глаза и незаметно ближе придвинулась к Влá славу. Тот усмехнулся, положил свою ладонь на ее бедро, как бы успокаивающе поглаживая, будто норовистую лошадку.

— Нет, ну и ладно, мне хватает шлюх. Будем! — подняв стакан повыше, гоблин залпом осушил содержимое, выразительно глянув на Влá слава.

Тот не заставил себя долго ждать и тоже опрокинул стакан. В это время музыка сменилась на более медленную, и пульсирующий свет сфокусировался на сцене, выхватил из тени полуголых девчонок, которые начали извиваться, изображая танец.

Эва была готова сгореть со стыда. То, что она видела, было настолько похабным, что хотелось выколоть себе глаза. Отвратительно. Как так можно? Но дальше началось действие похлеще прежнего. На сцену поднялся мужик, и схватив одну из девушек, привязал к столбу. В его руках обнаружился хлыст, которым он начал медленно ее истязать. Девушка на сцене стонала, изгибалась, пытаясь подставить под удар другие части тела. Что было дальше, она смотреть не стала. Трусливо опустила взгляд, испытывая невероятный стыд и смущение.

Гоблин, наблюдая за ней, усмехнулся, достав из кармана коричневого пиджака две деревянные трубочки. Одну протянул Влá славу, в другую стал набивать красный порошок. Когда ловкие пальцы закончили трамбовать дурман, он его поджог, добиваясь густого дыма. Порошок начал медленно тлеть, выдавая из конца трубочки насыщенные ядовитые пары.

Эва от отвращения скривилась, когда поняла, что он собрался вдыхать эту дрянь. Она перевела взгляд на Влá слава, тот сделал то же самое и вернул ладонь на Эвино бедро.

— Обожаю эту часть представления…

Гоблин прикрыл глаза и указал на сцену, с которой стали раздаваться ритмичные стоны и покрикивания.

— А ты, девочка, смотри и учись, — он хотел засмеяться, но получились хрюк и покашливания.

Эва из-под опущенных ресниц осуждающе взглянула на Влá слава, у которого хмурое выражение сменилось озадаченностью, а после очередной затяжки — веселостью. Он ткнул Гоблина в плечо, привлекая к себе внимание.

— Мне нужна информация.

— Слушаю, — не отрывая взгляд от сцены, произнес Гоблин.

— Трапперы. Сухопарая женщина в змеином костюме, два дибильных мальчишки с ней, и громила тоже с дебильной рожей.

— Видел, — совсем поплыл Гоблин. — Они частые и желанные гости в моем заведении, так как на торги выставляют интересные лоты. Буквально на той или предыдущей неделе я купил у них мальчонку, такого ладного, что слюнки пришлось с пола подбирать. Я его называл Черныш. А какая у него попка… м-м-м… — мечтательно причмокнул толстяк. — Жаль, оказался слабаком, позавчера отправился в небывалое. Зря всё-таки я его побил. Вот теперь приходиться иметь, кого попало, — погрустнел Гоблин и с вновь разросшимся интересом окинул взглядом Эву.

— Может, всё-таки продашь? Смотри, какие губки… если не хочешь насовсем, давай на пару дней, я, честно, не поврежу ее и верну, как договоримся.

— А что?! На пару дней можно…

Горячая ладонь Влá слава, прожигающая кожу через джипсы, больно ущипнула. И девушка взвизгнула, вызвав приступ неконтролируемого смеха у обоих.

— Но с условием, ты скажешь, где мне найти упомянутых товарищей. Мне нужно вернуть им должок.

— Ха, чего их искать. Они развлекаются в приват-комнате, — жирный палец указал направление.

— Влá слав?

— Сиди здесь, — поднявшись, прикрикнул мужчина, за плечи пригвоздил девушку к месту. — Я вернусь, и мы обговорим условия передачи тебя ему, — палец скользнул от нее к хрюкающему жирдяю, опустошающему бутылку прям из горла.

— А ты смотри, на кану твоя честь. — Влá слав шутливо погрозил Гоблину и быстро скрылся в толпе.

От накрывшей паники девушка сжалась.

— Не бойся, милашка, со мной ты в безопасности. Лучше посмотри шоу и расслабься, — он подвинул стакан, из которого пил Влá слав, к ней и наполнил до краев из новой бутылки.

Эва поднесла пойло к губам, надеясь, что Влá слав знает, что делает, отпила глоточек. Но Гоблин не позволил остановиться, его рука придержала дно стакана, заставляя захлебываться обжигающей горло дрянью. Не понимая, зачем ей это нужно, наверное, включился инстинкт самосохранения, но Эва стойко отпила половину. Поймала одобрительный, слегка рассеянный взгляд жирдяя.

Спасибо, Влá слав, я тебе это еще припомню! Не дай лося, все это было напрасно, я сама лично тебя придушу. За унижение, за поцелуй, за… За то, что заставил меня увидеть все это…