Алеся Троицкая - Церебрум (СИ)

Соня резко перестала жевать, обернулась. Попала в точку, подумала Эва. Хоть она не знала, что за фото было на медальоне из-за выцветшей картинки, она выпалила догадку и, как оказалась, в цель.

Соня выкинула недоеденный шоколад, вскочила на ноги.

— Ты ничего не знаешь! И не тебе меня судить, дрянь! Если хочешь знать, я тоже его любила. Я любила его так сильно, что было трудно дышать, что невозможно было уснуть, если его тепла не было рядом. Я все сделала, как он просил. Я даже последовала за ним в этот чертово завтра, наше светлое будущее, чтобы мы никогда не расставались. Но оказалось, что разочарование и непримиримое упрямство с новым миром сделало его другим человеком, отстраненным, злым, невменяемым, он захотел все изменить, но я-то знала, что это глупо, что он тем самым погубит себя. И мне ничего не оставалось, как его отпустить.

— Отпустила, — жестоко усмехнулась Эва, складывая обрывки фраз Влаславых слов воедино:

— Сначала воткнуть в него нож, заставив скрываться в подземелье, а сегодня вообще позволить застрелить, это действительно благородно.

Соня в миг оказавшаяся возле Эвы, со всей силы ударила по лицу.

— Соня! — лысый, наблюдавший за сценой из-под нахмуренных бровей, оказался между девушками, оттолкнул траппершу и угрожающе произнес:

— Не смей ее трогать.

— Больно надо! — откинув свои косы назад, она отошла.

— Иногда я ее не понимаю. Болит? — Эва отстранилась, когда он попытался дотронуться до пылающей щеки.

— Синяк останется, — произнес парень, неодобрительно косясь на Соню.

— Не переживай, Лимея с нее сдует все пылинки.

Артур еще долго не мог отвести от Эванжелины взгляд, даже когда, на поляну рядом с ними опустился многороторный вертолёт. Он ее будто сканировал, дивясь ее мужеству. Не плакала, не стонала. Не просила ее отпустить и даже не пыталась давить на жалость. Что самое любопытное, не поинтересовалась, зачем она им понадобилась. Как будто это было неважно, так как у нее свои планы на эту ситуацию.

Артуру стал собирать немногочисленные вещи, кидая мимолетные взгляды на девушку, — куртку, которую успел снять, наполовину опустевшую бутылку с водой. Ему было горько осознавать, что он нехотя причинил ей душевный вред. Хоть он и знал, на что шёл, когда согласился ее поймать, не думал, что это будет так тяжко, что одну секунду его тело откажется ему повиноваться и он без колебаний застрелит примитива. Хладнокровно и безрассудно.

— Пойдем, — позвала Соня, уже наполовину скрывшись в летающей машине с четырьмя огромными лопастями.

Артур подошёл к Эве и предложил ей помощь. Но она лишь яростно на него зыркнула, заставляя его физически ощущать ее ненависть. Артур отступил, пропуская ее вперед. Передернув плечиками, девушка ядовито улыбнулась:

— Тебя не затруднит поднять фотокарточку, она выпала из моего кармана.

И не дожидаясь ответа, направилась к мультикоптеру. Артур рассеяно кивнул, стал осматриваться. Что еще за фотокарточка и как она выглядит?!

Понимая, что трава высокая, но не понимая, какого размера должен быть предмет, он нагнулся, раздвигая травинки, и в этот момент боковым зрением уловил стремительное движение. Девушка побежала в противоположную сторону от мульткоптера. Соня, которая скрылась в кабине и разговаривала с пилотом, заверещала:

— Лови ее!

Двое ищеек-принципалов, присланных Лимеей для помощи, собрались ее догнать. Но Артур их остановил:

— Я сам!

Еще не хватало, чтобы они ей навредили. Ведь ищейки это не тупые трапперы, это запрограммированные машины, созданные для уничтожения, а не поимки примитивов.

— Стой!

Но девушка ускорилась, бежала, как никогда быстро, даже сцепленные руки не мешали. Не теряя ни скорости, ни прыти, она умудрилась убежать на достаточное расстояние и приближалась к кромке леса. Понимая, что потерять ее там легче, Артур включил все свои спринтерские способности. Его беспокоило не то, что она сможет скрыться, а то, что она не сможет снять магнитные кольца, и в лесу это ее убьёт в ближайшее время, несмотря на то, что она там выросла.

— Эва, пожалуйста, стой!

Девушка перемахнула через огромную корягу, как изящная лань, но при падении подвернула лодыжку, громко вскрикнула. Быстро встала, попыталась вновь побежать, но в это время руки Артура сомкнулись на ее теле, толкая на землю. Эва упала на спину, сверху вышибая дух, приземлился Артур.

— Эва. Эва… Прошу не брыкайся… с-с-с… — гримаса боли смазала красивые черты, когда девичье колено попало в цель между его ног.

— Слезь с меня убийца! — она попытала еще одну попытку брыкания, но Артур пригвоздил ее к месту.

— Прошу, ты сделаешь себе больно, не нужно. Я не причиню тебе вреда.

— Ты уже это сделал. Я тебя ненавижу! Ненавижу! — выплюнула она, давясь отчаянными словами.

— Эванжелина, послушай… — Артур поймал ее голову, заставляя смотреть в свои глаза.

И тут же утонул сам в темных глубинах ее взгляда, сверкающих, подобно молнии, и заполняющих пустоту в его сердце. Он на секунду прикрыл веки, успокаивая учащенное дыхание, вторящее девичьему. И на миг в своем сознании срисовывал яростный и полный боли образ. Даже в такой момент девушка была прекрасна, борьба делала ее настоящей. И это завораживало.

— Тухлые бобры, отпусти меня, как только я освобожусь, я убью тебя!

Артур улыбнулся и придвинул свое лицо ближе.

— Я буду ждать.

Под оглушительный гул летательного аппарата в небольшом круглом окошке медленно удалялась земля. Огромные лопасти поднимали мощный вихрь, заставляя траву пригибаться. Это напоминало стихийную морскую рябь, только переливающуюся не голубым, а зеленым. В другое время это могло очаровать. Но сейчас Эвин взгляд был пуст, а сама она отрешена.

Она была зажата между трапперами и чувствовала их скользящие взоры. Особенно парня, которому хотелось выколоть за это глаза. Сколько можно. Эва к нему обернулась.

— Чего уставился?

Парень пожал плечами, открыл рот, чтобы ответить, но передумал, и рот закрыл.

Но когда Эва вновь отвернулась к окну, до нее донеся его голос:

— В жизни ты намного красивее.

Возможно, ей показалось, из-за шума. А возможно, нет, но когда она на него покосилась, он как ни в чем не бывало смотрел в другую сторону немигающим взором. Очень задумчивым и невероятно печальным. Украдкой Эва заметила, что он напряжен не меньше, чем она, и выглядит уставшим. Его безусловно красивое лицо казалось потускневшим. Как будто на его плечи возложена поддержка всего мира. И что его так тревожит? Так, стоп! Эва нервно смахнула челку с лица. И совсем неинтересно. Он убийца, а значит, не заслуживает даже мысли о себе.

Она попыталась спрятаться за своим тихим горем. Но голова повернулась в другую сторону. К виновнице душевных Влаславых страданий. К той, с которой он однажды перепутал ее. Она искала сходства. «И как нас можно было спутать?». Соня выше и изящнее, с мягкими чертами лица и округлыми формами. Тогда как Эва казалась себе этаким кремнем, с режущими скулами, делающие ее лицо осунувшимся, острым проницательным взглядом, и угловатой во всех остальных местах.