Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели (авторский сборник)

— Эту воду дало нам бедствие — не будь его, она осталась бы для нас недоступной. Не новое ли бедствие отклонило течение от его нынешнего направления? Не будем же производить работы наугад. Достаточно довести до конца те, которые необходимы.

Слова эти показались мудрыми, и все покорились перед неизвестностью. К ночи понижение уровня воды стало замедляться. Волна надежды пронеслась по оазису. Но ни начальники вод, ни Тарг не разделяли оптимизма: скорее всего, замедление произошло лишь оттого, что уровень опустился ниже главных расщелин, через которые уходила вода. Вода, находившаяся в озере, могла опуститься до четырех метров, и если бы источники оказались закрытыми, то с содержимым резервуаров тут оказалась бы вся вода, которой владели последние люди. Машины Красных Земель рыли новые резервуары, не останавливаясь ни на минуту. И всю ночь вода, матерь всей жизни, не переставала уходить в пропасти планеты. К утру уровень ее упал на восемь метров, но оба резервуара были готовы и быстро наполнили свои запасы. В них вошло три тысячи кубических метров жидкости. Заполнение резервуаров еще более понизило уровень воды. Показалось отверстие первого источника. Тарг проник туда первым и увидел, что земля недавно снова сдвинулась с места. Образовалось множество расщелин, а глыбы порфира закупорили проход. Временно приходилось отказаться от исследования.

Следующий день прошел мрачно. К пяти часам подземная утечка и наполнение нового бассейна понизили уровень воды до высоты второго источника, устье которого, оказалось, совершенно исчезло. Начиная с этого момента, убыль почти прекратилась. Торопиться с постройкой новых резервуаров стало почти бесполезным. Тем не менее Рэм не останавливал начатых работ, и в течение шести дней люди и машины оазиса продолжали строить резервуары. К концу шестого дня усталый и с надорванным сердцем, Тарг стоял перед своим жилищем и размышлял. Серебристые сумерки окутали оазис. В небе ярко сиял Юпитер. Острый серп Луны рассекал воздух. Таргу подумалось, что эти планеты тоже когда-то создавали свои царства, которые пережили свежесть молодости, силу зрелого возраста и вымерли от истощения и тревоги. Тихо подошла Эра. В лучах луны ее длинные волосы походили на мягкий и теплый свет. Тарг привлек ее к себе и прошептал:

— С тобой я узнал счастье античных времен. Для меня ты была мечтой бытия. Чувствуя твое присутствие, я верил в бесконечность жизни. А теперь. Эра, если мы не разыщем источников или не найдем новой воды, через десять лет последние люди исчезнут с лица Земли.

Прошло шесть сезонов. В поисках влаги начальники вод прорыли огромные галереи, но им не удалось ничего найти. Обманчивые расщелины или бездонные пропасти губили все усилия. Надежды рушились с каждым месяцем. Привычная пассивность снова овладела умами, безразличие людей, кажется, даже возросло, подобно тому, как усиливаются хронические болезни после перерывов. Вера окончательно покинула их, а смерть уже держала этих печальных существ в своих объятиях. Запасы воды уменьшались и наступило время Главному Совету издать декрет относительно первых эвтаназий. Оказалось, людей, готовых расстаться с жизнью, было больше, чем того требовал закон.

Только Тарг, Арва и Эра не мирились с судьбой, но Мано пал духом. Он не больше прежнего думал о завтрашнем дне, но теперь его не покидала фатальная покорность судьбе. Когда начались эвтаназии, он с такой остротой почувствовал приближение конца, что его покинула всякая энергия. Он жил в мрачном и безразличном ожидании смерти.

Его любовь к Арве исчезла, как и любовь к себе самому. Он не проявлял никакого интереса к своим детям и был уверен, что эвтаназия тоже вскоре унесет их. Беседы вызывали ненависть, а попытки жены и друзей влить в него хоть немного сил оказывались тщетными. Он делался молчаливым и целые дни проводил в оцепенении. Впрочем, такое существование вели и почти все остальные обитатели Красных Земель. Любые работы почти прекратились. За исключением нескольких клумб для сохранения свежих семян, все земледелие замерло. Вода резервуаров была в безопасности от испарений, она очищалась машинами и не требовала никаких забот. Что касается самих резервуаров, то было достаточно их ежедневно осмотреть, но и это делалось автоматическими датчиками. Ничто не нарушало безразличия последних людей. Дольше и успешнее всего сопротивлялись маразму наименее впечатлительные — те, которые никого не любили и были безразличны к себе самим. Отлично приспособившись к тысячелетним законам, они жили в однообразном постоянстве, им были чужды как радости, так и печали. Инертность удерживала их и от крайнего отчаяния, и от внезапных решений. На первый взгляд они казались лучшим продуктом осужденной породы. Тарг и Арва поддерживали друг друга и шли наперекор очевидному. В противовес всесильной планете они ставили две маленькие, но пламенные, исполненные любви и надежды жизни, трепетавшие от ненасытных желаний, которые сто тысяч веков поддерживали существование живых существ.

Хранитель не отказался от своих поисков. Он старательно поддерживал в порядке целый ряд планеров и моторов. Он также не допускал разрушения главных уловителей и следил за сейсмографическими аппаратами. Однажды вечером, вернувшись из путешествия в Опустошение, Тарг долго не спал ночью. Через прозрачный металл его окна виднелось созвездие, которое во времена побасенок звали Большим Псом. В нем сияла самая яркая из звезд, и к ней Тарг возносил свои неугасимые надежды. Он думал о том, что видел в полдень, когда пролетал невысоко над землей. Это находилось в одной мрачной долине, где возвышалось несколько одиноких скал. Железомагнетики здесь были повсюду, но он не обращал на них внимания, пока вдруг на светло-желтом пространстве заметил особенную, еще никогда не виданную им породу. Она порождала крупные особи, каждая из восемнадцати групп. Некоторые из них достигали до трех метров в длину. Тарг рассчитал, что масса наиболее крупных из них должна быть не менее сорока килограммов. При этом они передвигались намного быстрее, чем все известные железомагнетики, — их скорость доходила до полуметра в час.

— Кошмар! — подумал хранитель. — Мы погибнем, если они проникнут в оазис. Малейшая щель в стене грозит нам гибелью.

Он задрожал. Нежное беспокойство привело его в соседние комнаты. При оранжевом свете одного радиатика он залюбовался лучезарными волосами Эры и свежими личиками детей. Сердце его дрогнуло. При одном их виде он не мог смириться с мыслью о конце человечества. Как! Молодость, таинственные силы поколений, заключенные в этих полных нераскрытых талантов существах, должны исчезнуть? Было бы логично, если бы к такому концу была приведена истощенная вырождением, худосочная раса, но не эти прекрасные и юные создания!.. Когда он в задумчивости возвращался назад, земля слегка дрогнула. Он едва заметил толчок, не поколебавший ненарушимое спокойствие, окутавшее оазис. Но Тарг испугался. Некоторое время он ждал, склонив голову к плечу. Все оставалось спокойно.