Андрей Бабиченко - Транзит: Звёздная Гавань

«Запустившись с момента, когда к оператору подходила белокурая, с втянутыми в обруч волосами женщина.

Она нежно водила по его лицу ладонью, пока не заговорив:

— Как сегодня обстоят наши дела? — кокетливо усевшись на его колени, всматриваясь в рабочие записи на экране.

— Как и всегда. Ничего нового. — заложив руки за голову, выдавил он, наслаждаясь позой.

Осуществляя недолгий поворот головы влево, на доли секунды разрешив рассмотреть кипящую в вычислительном центре жизнь.

Снующих, вечно занятых с толикой расчётов людей.

— А мне всё не даёт покоя. — повернувшись в её глазах играло волнение, старайся найти некую отдушину в нём. — Я думаю о Аккермане. И, то его заявление, про родной мир…

— Не нужно. — приложив и проведя ладонью по её щеке оператор, пресёк разговор. — Просто пустые разговоры. А даже если и так, то кем мы будем, если всё бросим. Мы зашли слишком далеко.

— Но, команда. — она сбилизилась с ним, нашёптывая на ухо. — Что ни случись, мы в меньшинстве. Кто нам поможет? А что если… бунт? Ты подумал об этом? Подумал?

— Просто нужно верить. Верить в людей.

Успокаивающе взяв её за руки, потирая пальцами тыльную сторону рук.

Милый момент, прервали множественные бурные оклики.

Там, где сейчас стоял Аден, на всеобщее удивление заявилась отнюдь не дружелюбно настроенная толпа.

На фоне их призывов, расталкивая, из масс, выступил один.

Глашатай с обезображенным от ожогов лицом, высоко приподняв листок бумаги с печатями.

Тряся и наизусть повторяя текст:

— Слушайте все! — отделяясь подальше от толпы, красивым звонким голосом привлекал внимание. — Сегодня, в два часа пополудни, высшим советом колонизационных сил, единогласно было принято решение об отмене дирректив развития перспективных миров. Отныне, все части, а так же гражданский сектор. — подняв глаза, давая понять о ком идёт речь. — Обязаны дать присягу высшему совету КСЗ. — окончив суть, он терпеливо рапрямился, ожидая толи ответа, толи дебат.

— Изменники! — выкрикнули пару человек. Да кто вы такие? Убирайтесь вместе со своим КСЗ!? — с негодованием от новости, присоединялось всё больше людей.

Даже не заметив как, завязалась потасовка, в неё втянулся и сам снимавший.

В неразборчивой рукопашной бойне, от силы раза два по кому-то попав, был схвачен под обе руки, нещадно принимая увесистые удары.

Зазвучал выстел, ослабляя накал драки, один из толпы в сине-красной робе свалился.

Из расходящегося сборища, пячась, отступал низкорослый виновник, в дрожащей руке дёргая пистолетом по сторонам.

Преодолев опасную для своей жизни черту, тут же заслонился телами пришедшей группы, скрывшись.

В желании помочь раненному кто-то дёрнулся, но пролынав вторым выстрелом — упал замертво.

— Уходим. — распорядился обезображенный внутри толпы глашатай. — Их воля. Если не хотят. — разсерженно пырскнул он. — Пусть получают, что заслужили.

Покинув последним, кулаком стукнув о внутренню панель активации проёма.

— И мы будем просто сидеть? — к оставшимся, обращался чернокожий, с седой бородой и нависшими на глаза густыми бровями. — Пока, они подобным образом посетят всю станцию? Не знаю, как вы, но я — Чёрт побери. — из ящика собственного стола достав громоздкий предмет, отправился к проёму.

— Сколько их было месяц назад — примерно сто. А неделю? — к толпе обрщался уже следующий. — А последние два дня? Ещё вчера, с ними уже были Ноан и Дуи. Каждый же их хорого знает. Я предлагаю.

— Нужно идти ккапитану. Связаться с Землёй. — прервав предыдущего предложил ещё один.

Молниеносной поддержкой, делясь на малые группы, все они столпислись у перекрытого проёма.

В непонимании, кто-то стал стучать по звуконепропускаемой переборке.

Кричать, звать на помощь, выломав панель и возясь с проводами.

— Они нас закрыли! Закрыли! — кто-то завопил.

Со скоростью чумы, истерия перекинулась и на других.

Разбегаясь в разные стороны и хватая личные вещи, впоследствии продолжая скапливать у проёма и стучать.

На глазах у всех, задыхаясь, упал один.

Глатая воздух у самого пола и бья себя в грудь.

С теми же симптомами слегки семеро, ещё пятеро.

Вскоре закашлял и сам снимавший, поползя к перекрытому проёму.

По головм, телам, растопырив пальцы и вытянув руку, но так и не смог».

Адена опять пронзил Голос.

С отвратительным кашлем, прошуршав:

— Что это — добро или зло? — усмешливо спросив, болью сдавливая виски.

— Зачем ты меня мучаешь? — простонал Аден.

— Разве имеет значение. Всего лишь некое экзестенциональное понятие.

Миф, скрывающий за своей личиной ровно одно и то-же действие. Интерпретируемое каждым по своему. Что Для тебя — хорошо, для другого — плохо. — продолжив свой долгий монолог, голос остановился, подводя к мысли, прочно забившейся в голове Адена и теперь выдавливаемую за чистую истину. — И никогда, не будет всеобще согласных. Никогда.

Испраившись свистом в ушах, из носа и глаз закапали кровавые пещринки.

Аден захромал ещё сильнее, всхлипывая, утирая с лица потоки, бредя по единсвтенно освещённому пути.

Как, если бы, кто вёл его.

Толи автоматически, толи действительно умышленно, стоило ему прийти к тупику, перед носом включалась незамеченная панель, снимая впервые за долгие годы неподвижные заслоны дверей.

Заранее хватаясь за голову, указательными пальцами исполняя грубоватые движения у висков.

Однако, за место знакомо-противного, с тёмных уголков паралельной палубы, затрепетали испуганные нашёптывания.

Аден не хотел, но всё это время, само собой, представляя, сколько мертвецов могло находиться там.

Как восставая, они, не суясь к свету, наблюдали за ним, выставив руки и трепеща ожидая.

В цикличной аудиозаписи, нервно, привычно часто сменяя быструю ходьбу на бег и отдышавшись в уромном месте надиктовывая:

«— Какой я дурак. Все мы дураки! Не мог предусмотреть, не мог. Как последний осёл. Надо же было записаться в инициативу. — заикнувшись, поглупому рассмеялся диктующий. — А как же это всё громко звучало — Решение главного человеческого вопроса: бесконечные источники энергии, колонизация, познания тайн вселенной.

Нечто, услышав, голос изрядно задрожал и затих.

С прятаемого в карман одежды записываемого устройства, запись зачиркала, спустя минувшую угрозу, шёпотом продолжившись.

— А теперь нет ничего, некуда возвращаться. Все словно в одночасье обезумели. Построили собственную религиозную секту местного разлива — Великое единение. — голос усмешливо хмыкнул. — На что они надеються? Хорошо, пускай, они этим завлекут к себе дураков и доверчевых, но, как быть с остальными? Переубедят? Перевоспитают? Изгонят? Убьют? Ам…