Эндрю Нортон - Космические оборотни. Сборник

До меня это дошло не быстрее, чем до остальных. Сенатор настолько обставил свое предложение словесной чепухой, что было очень трудно уловить, о чем он говорит. Я посмотрел на Старика.

Старик внимательно смотрел на Мэри.

Она тоже глядела на него, на ее лице было выражение крайней напряженности.

Старик выхватил из кармана блокнот, что-то нацарапал на листке, смял его и бросил Мэри. Она поймала комочек, развернула — и передала листок президенту.

Он сидел со спокойным, даже безмятежным видом, как будто не слыша того, что один из его старейших друзей склоняет и как только может позорит его имя, а вместе с ним — и безопасность республики. Он прочел записку, затем, не торопясь, взглянул на Старика. Тот медленно кивнул.

Президент слегка подтолкнул председателя Сената. Тот, повинуясь движению президента, наклонился к нему. Они шепотом обменялись несколькими словами.

Готлиб еще гремел, не унимаясь. Председатель Сената постучал своим молотком.

— Если сенатору угодно…

Готлиб пораженно взглянул на него и удивленно произнес:

— Но я еще не кончил!

— Сенатора не просят кончать речь. Вследствие важности того, о чем он говорит, сенатора просят подойти к столу президиума для некоторых переговоров.

У Готлиба был смущенный вид, но он неторопливо пошел к кафедре председателя. На пути к ступенькам на трибуну стоял стул Мэри. Вместо того чтобы уйти с дороги, она стала неуклюже возиться со своим стулом, пытаясь поднять его и поставить в сторону. В результате всей этой деятельности она еще больше загородила сенатору дорогу. Готлиб остановился, и она почти прижалась к нему. Он поймал ее за руку, чтобы ни она, ни он сам не потеряли равновесия. Она что-то сказала ему, он ей что-то ответил, но слов слышно не было. В конце концов он подошел к трибуне.

Старик дрожал, как пес, делающий стойку. Мэри подняла глаза и кивнула. Старик тут же крикнул:

— Возьмите его!

Я перемахнул через перила и довольно ловко приземлился на плечи Готлиба. И только тогда я услышал за своей спиной голос Старика:

— Перчатки, сынок! Перчатки!

Я не стал их дожидаться. Я разорвал пиджак секретаря по шву на спине голыми руками и увидел, что под рубахой у него пульсирует слизень. Я сорвал рубашку и его смогли увидеть все присутствующие.

Шесть стереокамер могли бы и не записывать то, что произошло в течение следующих нескольких секунд. Я несколькими ударами утихомирил Готлиба. Мэри сидела на его ногах. Президент стоял надо мной и кричал:

— Вот! Вот! Теперь вы все можете видеть это!

Председатель Сената продолжал стоять ошарашенный, вертя в руках свой молоток. Конгресс превратился в вопящую толпу: женщины визжали, откуда-то сверху Старик выкрикивал распоряжения телохранителям президента.

После нескольких выстрелов порядок был восстановлен. Президент начал речь. Он сказал, что случай дал всем возможность увидеть природу противника. Он предложил членам Конгресса по очереди самим взглянуть на одного из титанов, прилетевших с самого крупного спутника Сатурна. Не дожидаясь согласия с их стороны, он указал на передний ряд и приказал занимавшим его подняться.

Они поднялись на помост.

Мэри осталась на помосте. Около двадцати человек выстроились в очередь и с одной из женщин — членом Конгресса — произошла истерика, когда я увидел сигнал Старика. На этот раз я его опередил. Возможно, началась бы настоящая драка, если бы рядом не оказались двое наших ребят. Этот второй был молодым и крепким, он еще недавно служил в морской пехоте. Мы положили его рядом с Готлибом.

После этого последовала повальная «проверка и розыск» независимо от того, нравилось им это или нет. Я гладил женщин по спине, когда они проходили мимо меня и изловил еще одного. Я думал, что поймал еще одного, но это оказалось ошибкой. Меня сбило с толку, что она была слишком жирной и студнеобразной.

Мэри заприметила еще двоих, затем пошла долгая полоса — человек триста без паразитов. Было очевидно, что некоторые из них прячутся в задних рядах присутствующих.

Восьмерых телохранителей с лучеметами оказалось бы недостаточно, вернее одиннадцати — считая Старика, Мэри и меня. Большинство титанов ускользнуло бы, если бы не помощь служителей Конгресса. С их помощью мы поймали тринадцать, из них десять были еще живыми. Только один из людей-«носителей» был тяжело ранен.

Итак, президент получил верховную власть. Старик стал, фактически, главой его команды. Наконец-то мы стали во главе этой гонки и получили возможность наносить ответные удары. На уме у Старика была весьма простая кампания. Карантин, предложенный им, когда инфекция была ограничена районом Де-Мэйна, теперь был бесполезен. Прежде чем начать борьбу, нужно было найти противника. Но правительственные агенты не могли следить за 200 миллионами людей. Население должно было делать это само.

«Режим голой спины» был первой фазой «Операции Паразит». В основе его была мысль, что все — все без исключения — должны были раздеться до пояса и оставаться раздетыми до тех пор, пока не будут выявлены и уничтожены все титаны. Женщины могли иметь бюстгальтеры на тонких шлейках — паразиты под бюстгальтеры, конечно же, не могли спрятаться.

Мы отредактировали сделанные в зале Конгресса записи, чтобы пустить их вместе с обращением президента к народу. Имевшиеся у нас семь живых паразитов были подсажены к «хозяевам»-животным. Мы могли показывать их по стереовидению, кроме того, планировали показать наименее страшные части фильма с моим участием. Президент сам должен был появиться в шортах, а натурщики должны были продемонстрировать, что будут носить в этом сезоне Правильно-Раздетые граждане, включая панцирь, прикрывавший голову и спину, предназначенный для того, чтобы защитить владельца во время сна.

Мы подготовили все эти материалы за одну ночь, проведенную за черным кофе. В конце передачи должно было быть показано заседание Конгресса, на котором обсуждалось чрезвычайное положение и на котором у всех мужчин и женщин были голые спины.

До начала стереопередачи оставалось двадцать минут, когда президенту позвонили из города. Я присутствовал при этом. Старик весь вечер был вместе с президентом и держал меня под рукой для мелких поручений.

Все мы были в шортах — «режим голой спины» был уже введен в Белом Доме. Президента не волновало то, что мы слышали его разговор.

— Говорите, — произнес он в трубку. Через некоторое время он добавил: — А вы уверены в этом? Очень хорошо, Джон, что вы посоветуете?… Понимаю. Нет, я не думаю, что из этого может что-то получиться… Мне лучше самому выйти на улицу. Скажите им, чтоб были готовы. — Он положил телефонную трубку и повернулся к одному из своих помощников. — Велите им задержать стереопередачу. — Затем он повернулся к Старику. — Идемте, Эндрю, мы должны отправиться в Капитолий.