Герберт Уэллс - Остров доктора Моро (пер. Быкова)

— Ухъ! — вздохнулъ Моро, опуская свой инструментъ. Непосредственно вслѣдъ за этимъ среди желтыхъ камышей раздался топотъ и шумъ голосовъ, исходящихъ изъ болотистой равнины, покрытой густымъ зеленымъ тростникомъ, изъ той самой трясины, въ которую я случайно попалъ наканунѣ. Вдругъ въ трехъ или четырехъ мѣстахъ края пространства, покрытаго сѣрою, показались уродливыя фигуры людей-звѣрей, спѣшившихъ въ нашу сторону. Я не могъ удержаться отъ все болѣе возрастающаго ужаса, по мѣрѣ того, какъ чудовища, одно за другимъ, показывались изъ чаши деревьевъ и тростниковъ и бѣжали почти рысью, волоча по обожженной почвѣ свои лапы. Но Моро и Монгомери, совершенно спокойные, не двигались съ мѣста, и я, пересиливъ себя, остался около нихъ. Первымъ явился Сатиръ, онъ отбрасывалъ тѣнь отъ фигуры и поднималъ пыль своими вилообразными ногами; послѣ него изъ кустовъ вышло уродливое чудовище, представлявшее помѣсь лошади съ носорогомъ; приближаясь, оно жевало солому; потомъ появились женщина-свинья и двѣ женщины-волчихи; далѣе вѣдьма, полу-медвѣдь-полу-лиса съ красными глазами на заостренномъ и хитромъ лицѣ, и много другихъ. Всѣ они спѣшили и суетились. Приблизившись, уроды кланялись Моро и принимались пѣть, не обращая вниманія другъ на друга, отрывки изъ второй половины своихъ статей Закона.

— Ему принадлежитъ способность ранить. Ему принадлежитъ способность исцѣлять… — и тому подобное.

На разстояніи около тридцати метровъ они останавливались и бросились на колѣни и локти, посыпая пескомъ свою голову. Представьте себѣ, если можете, такую сцену. Всѣ мы трое въ синихъ курткахъ, въ сопровожденіи нашего безобразнаго чернолицаго слуги, стоимъ среди обширнаго пространства, покрытаго желтою пылью, сверкавшей подъ лучами палящаго солнца, и окружены со всѣхъ сторонъ ползущими и жестикулирующими чудовищами. При этомъ, нѣкоторые изъ нихъ своимъ выраженіемъ лица и поворотливыми движеніями совершенно походили на людей; другіе производили впечатлѣніе калѣкъ; третьи же были странно обезображены, что подобныя существа, можно сказать, встрѣчаются только въ мрачныхъ сновидѣніяхъ. По одну сторону отъ насъ находилась волнующаяся линія камышей, по другую чаща пальмъ, скрывшая оврагъ съ его берлогами, а къ сѣверу простирался горизонтъ Тихаго океана.

— Шестьдесятъ два, шестьдесятъ три! — считалъ Моро. — Недостаетъ четверыхъ!

— Не видать Человѣка-Леопарда! — сказалъ я.

Моро вторично затрубилъ въ свой рогъ, и при звукѣ его всѣ животныя-люди стали. кататься и валяться по землѣ. Тогда, незамѣтно прокрадываясь камышами, почти ползкомъ, показался Человѣкъ-Леопардъ и пытался присоединиться къ общему кругу за спиною Моро. Послѣднимъ явился Человѣкъ-Обезьяна. Другіе, вспотѣвшіе и утомленные своими тѣлодвиженіями, бросили на него недовольные взгляды.

— Довольно! — сказалъ Моро своимъ звучнымъ и рѣзкимъ голосомъ.

Всѣ животныя усѣлись на корточки и перестали пѣть о своемъ обожаніи.

— Гдѣ тотъ, который учитъ Закону? — спросилъ Моро. Чудовище съ сѣрой шерстью склонилось до самой земли.

— Говори! — приказалъ ему Моро.

Немедленно же все стоявшее на колѣняхъ собраніе чудовищъ, равномѣрно раскачиваясь туловищами и поперемѣнно бросая въ воздухъ сѣрную пыль то лѣвой, то правой рукой, затянуло еще разъ свои странныя причитыванія.

Когда они дошли до фразы: «не ѣсть ни сырого мяса, ни рыбы, это Законъ», Моро вытянулъ впередъ свою бѣлую длинную руку и вскричалъ:

— Стой!

Наступило полнѣйшее молчаніе.

Мнѣ казалось, что всѣ знали и страшились того, что должно было произойти.

Мой взглядъ пробѣгалъ по ихъ страннымъ физіономіямъ.

Когда я увидѣлъ ихъ дрожащія позы, съ тайнымъ ужасомъ въ блестящихъ глазахъ, меня поразила мысль, — какъ могъ я хоть одно мгновеніе счесть ихъ за людей.

— Законъ былъ нарушенъ! — сказалъ Моро.

— Никто не избѣгнетъ! — восклицало безформенное чудовище съ серебристой шерстью.

— Никто не избѣгнетъ! — повторилъ хоръ колѣнопреклоненныхъ животныхъ.

— Кто нарушилъ его? — вскричалъ Моро, и щелкая бичемъ, острымъ взглядомъ окинулъ фигуры уродовъ.

Гіена-Свинья, казалось мнѣ, болѣе всего была напугана и смущена, такое же впечатлѣніе производилъ и Человѣкъ-Леопардъ.

Моро повернулся къ послѣднему, который по кошачьи лежалъ передъ нимъ; безконечный страхъ мученій выражало все его существо.

— Кто совершилъ преступленіе? — закричалъ Моро громовымъ голосомъ.

— Горе тому, кто нарушаетъ Законъ! — началъ блюститель закона.

Моро остановилъ свои взоры на глазахъ Человѣка-Леопарда, и подъ его взглядомъ послѣдній сталъ корчиться, какъ будто бы у него вырывали душу.

— Тотъ, что нарушаетъ Законъ… — началъ Моро, отведя глаза отъ своей жертвы и повернувшись къ намъ. Въ тонѣ послѣднихъ словъ слышалась какая-то экзальтаціи.

— … возвращается въ домъ страданій! — воскликнули всѣ разомъ. — Возвращается въ домъ страданій, «Учитель»!

— Въ домъ страданій… въ домъ страданій… — тараторилъ Человѣкъ-Обезьана, какъ будто бы такая перепектива улыбалась ему.

— Слышишь? — спросилъ Моро, обращаясь къ преступнику. — Слышишь…

Человѣкъ-Леопардъ, не чувствуя на себѣ взгляда Моро, поднялся и, съ воспламененными яростью глазами и съ блестѣвшими на солнцѣ громадными кошачьими усами на отвисшихъ губахъ, вдругъ прыгнулъ на своего мучителя. Я былъ убѣжденъ, что только отчаянный ужасъ вызвалъ его на это нападеніе. Весь кругъ шестидесяти чудовищъ повернулся къ намъ. Я вытащилъ свой револьверъ. Человѣкъ и звѣрь столкнулись, я видѣлъ, какъ Моро пошатнулся отъ прыжка; кругомъ насъ раздавался лай и яростныя рычанія; все пришло въ замѣшательство, и одно мгновеніе я подумалъ, что поднялся всеобщій бунтъ.

Разсвирѣпѣвшее лицо Человѣка-Леопарда вмѣстѣ съ Млингомъ промелькнуло вблизи меня. Я видѣлъ разгорѣвшіеся отъ возбужденія желтые глаза Гіены-Свиньи и подумалъ, что звѣрь рѣшился напасть на меня. Сатиръ также наблюдалъ за мною черезъ сгорбленныя плечи Гіены-Свиньи. Послышался шумъ отъ спуска курка револьвера Моро, и среди суматохи искра пламени прорѣзала воздухъ. Все шумное собраніе, казалось, повернулось въ сторону, указываемую свѣтомъ огня отъ выстрѣла, и я самъ поддался магнетическому вліянію такого движенія. Минуту спустя, я бѣжалъ среди ревущей и буйной толпы, въ погоню за Человѣкомъ-Леопардомъ.

Вотъ все, что я могу сказать. Мнѣ показалось, что Человѣкъ-Леопардъ бросился на Моро, потомъ все вокругъ меня перемѣшалось, и я опомнился уже тогда, когда бѣжалъ со всѣхъ ногъ.

Млингъ двигался во главѣ, по пятамъ бѣглеца. Позади съ уже высунутыми языками большими прыжками бѣжали Женщины-Волчихи. За ними слѣдовали съ крикомъ и въ сильномъ возбужденіи Мужчины и Женщины-свиньи вмѣстѣ съ двумя Людьми-Быками, опоясанными вокругъ бедеръ бѣлой матеріей. Далѣе шелъ Моро съ толпою различныхъ двуногихъ. Онъ потерялъ свою соломенную шляпу съ широкими полями и бѣжалъ, зажавъ въ кулакъ револьверъ, а его длинные сѣдые волосы развѣвались по вѣтру. Около меня прыгала Гіена-Свинья, придерживаясь моего шага и украдкой бросая на меня взгляды своими кошачьими глазами, наконецъ, позади насъ слышался топотъ ногъ и ревъ остальныхъ.