Нелл Уайт-Смит - 150 моих трупов

– Пойдёшь под суд, – он заговорщически подмигнул нам, – теперь он точно предпримет попытку всех убить, а меня попробует законсервировать в этом поезде и пустить его по вечному кругу вокруг ничто, помяните моё слово перед смертью.

Онвар почти сразу же примолк, побледнев. Словно кто-то снял его обычный цвет кожи, как тряпку, и вывесил взамен белый. Он что-то забормотал, отдавая пальцами знаки отрицания. Разобрать я не старался. Хозяин Луны ему назидательно повторил последнюю мысль. Возможно, демон получал от этого некое удовольствие.

– Кончена, кончена твоя карьера. Головой соображать следовало, а не гормонами. Подумать только: где-то на краю мира, в пустошах, посреди ничто, совершить убийство силой мысли. Но Центр знает, кто виноват. Центр видит…

Онвар не стал легко сдаваться. Став ещё белее прежнего, он глухо, но чётко произнёс:

– Вы возьмёте меня на Луну.

– Интересно, – задумчиво отозвался демон, отвлекшись от своей работы и снова посмотрев за окно, – сколько механоидов мира, увидев меня, хотят, чтобы я забрал их с собой? На Луну… м-м-м? Что ты думаешь, Риррит?

Отвечать я не стал. Хозяин Луны решил не настаивать. Он вернулся к кропотливому труду над големами. Они ластились к нему. Они ему очень радовались. Теперь он стал их мастером.

Я посмотрел на нотариуса и доктора. Они выпили фильтрата достаточно для того, чтобы один очень заинтересовался туманом, а другой – мирно уснул. Под каждой сказанной фразой в этом вагоне плотно звучал ропот колёс, а под ним, самой основой, – тишина.

Онвар сидел тихо. Лицо его стало серым от осознания своего будущего. Бесцветным. Хозяин Луны оказался прав: никто не мог поручиться за его адекватность. Тем более что раньше он не мог выдержать нервного напряжения. Каждый раз прогибался под ним.

Я понимал, что долго эта благостная тишина не продлится. Разговор следовало перевести в другое русло.

Я задал демону вопрос:

– Куда вы едете?

Он ответил, быстро и не слишком внимательно, словно отвлекшись от своих мыслей:

– В Низкий Ветер.

– Город ещё не построен.

– Я знаю. В построенные города, – он усмехнулся, – мне ехать уже поздновато. Там нельзя учесть моих пожеланий. Мои пожелания – глубоко под нулевым метром города. В костях. Луна полностью зависит от поставок с мира, поэтому здесь следует очень хорошо следить за ходом работ. Ты видишь, Риррит, мир растёт. Он… со временем станет больше старого мира. Такова закономерность всей жизни. На место меньшего приходит большее. Каждый шаг назад – это задел для прыжка. Всё в будущее. Новому миру будет мало одного космопорта. Мало Восходящей Луны. Нужен будет ещё Низкий Ветер. Подумай вот о чём, Риррит: ты везёшь трупы за край известного мира, для того чтобы из их ликры поднялся город, доставляющий мастеров к звёздам…

– Зачем такой город сейчас? – глухо спросил я, горло всё так же саднило солёной горечью. – Я не понимаю. Ведь каменная пыль закрывает нам небо.

– Да. Но видишь ли, Риррит, она не всегда там будет. Однажды небо очистится. Ты не увидишь этого. И твои ученики, если они будут, тоже этого не застанут. Но однажды… Однажды это случится. И небосклон вновь обретёт для наших взоров голубой цвет. К этому времени мир станет чуть больше. Больше за счёт вещества, что мы добудем из Хаоса. Заберём у него. Отвоюем в схватке не на жизнь, а насмерть. И тогда изменятся параметры, важные для взаимодействия между миром и Луной. И вот к этому времени… когда солнце засияет прямо на лица и снова… снова мир станет обожать дирижабли… Вот тогда город-космопорт Низкий Ветер проснётся от векового сна.

– Тогда зачем его строить сейчас? Зачем усыплять?

– Ради даров жизни, Риррит. Ликра в его венах за эти сотни лет обогатится, – улыбнулся Хозяин Лены, и мне показалось, что он смотрит мимо меня прямо в это небывалое будущее. – Войра под его основанием насытится. Проснувшись, он будет полностью готов к выполнению своих функций.

– Возможно. Но технологии за это время значительно улучшатся. Город проснётся древним стариком, не отвечающим требованиям современности.

– Ты так думаешь? Наивный механоид… Ты видишь сейчас расцвет паровой эпохи. Каждый год становится всё больше городов, всё новые локомотивы, блистая боками с латунными гербовыми бляхами предприятий, покидают депо… Ты думаешь, что так будет всегда, что каждый механоид предпочтёт спать в бараке, есть что придётся, перебиваясь, как вы сейчас, ликровыми ополосками, лишь бы тянуть в нутро пустошей кости мира – железные пути? Нет. Ученикам твоих учеников не нужны будут кости мира. Им нужен будет расписной фарфор. Яркая одежда и булавки в шейные платки. Предприятия, производящие высококвалифицированную живую механику, войдут в длительный, небывалый кризис… Проснувшийся от глубокого сна город всё ещё будет воплощать собой вершину инженерной мысли. Возвышаться над миром, погрязшем в пучине комфорта и тепла… Вы слышали о Хрустальном Оке?

За всех нас отозвался Онвар, сказав, что мы ничего об этом не знаем, и этим самым дав демону то, что он хотел.

Хозяин Луны любезно пояснил:

– Суть та же самая. Очень далеко на Севере, вплотную к ледяному панцирю, скоро будет заложен город. Сейчас в пласты под землёй накачивается пустая войра и мёртвая органика. Над этим строится город. Хрустальное Око. После строительства город будет усыплён. И демоны начнут ждать. За века и века ледяная шапка должна проползти над Хрустальным Оком. Закрыть его собой на тысячу или полторы тысячи лет… Войра, оказавшись между холодом поверхности и жаром недр, насытится. Её быстрые агенты успеют к этому времени переработать органику в нефть. Нефть – высвободить природный газ. А после… Лёд отступит. Он пойдёт дальше. Пойдёт своей дорогой. А Храму… Ему останется только разбудить Хрустальное Око. Как открыть крышку бутылки с крупнейшими залежами земных богатств внутри… Но есть хитрость. Всё сработает, только если расчёты инженеров-механиков мира оказались верными. Если же там есть ошибка, если пустой войры слишком много, если земля поведёт себя не так… Всё может быть утрачено: уйти вниз на недоступную глубину или, наоборот, надавить слишком сильно из-под земли и уничтожить Хрустальное Око. Размозжить город о ледовый панцирь изнутри. И если возникнет такая угроза… Кто спасёт город? Кто кинется в лоно снегов, чтобы начать добычу, снизить давление? Механоиды не пойдут. Нет. А големов, способных работать там, где так холодно… Их не смогут сделать. Никто не может открыть секрет ликры. Сделать её пригодной для работы в таком холоде. Поверь, Хрустальное Око умрёт, потому что миру будет слишком тепло…

Он умолк. Задумался. Туман отражался в линзах увеличительных окуляров. Колёса шумели. Туман превращался в ночь.