Песах Амнуэль - Смещение

Алан отхлебнул из бутылки, закашлялся, отхлебнул еще и закашлялся сильнее. Шеффилд хотел встать, похлопать Бербиджа по спине, сказать, что не следует ему пить, не умеет он пить виски, и вообще хватит говорить непонятное.

Вместо этого Шеффилд закрыл глаза, чтобы не видеть Бербиджа. Он и уши заткнул бы, чтобы не слышать, но руки лежали плетьми на столе, и поднять их Шеффилд не мог — все равно что сдвинуть с места пирамиду Хеопса.

Шеффилд не хотел продолжения. Знал, что услышит страшное. Почему? Физика — чистая, никому не нужная физика. Но Шеффилду стало страшно. Не от слов — слов он не понимал. Не от голоса Бербиджа — голос он перестал слышать. Страх возник сам по себе, ни от чего, будто в давно забытом детстве, когда он, маленький, лежал в кроватке, свернувшись клубочком, мама выключила свет и вышла, и в темноте возилось нечто черное, огромное, душное, подходило, протягивало руки…

Что… что было потом?

— Что было потом? — спросил Шеффилд.

— Ничего. — Алан курил, жадно вдыхая дым, и ответил не на вопрос адвоката, а на свой, сказанный, но не заданный. — Не было ничего. Вы представляете, Шеффилд, каково жить, зная, что главную идею, главную работу вы не сможете не только опубликовать, никакой физический журнал не примет статью к публикации, нет, вы даже обсудить ее не сможете, даже намекнуть! Вы сказали «А» — ждите, пока люди с вами согласятся, и только после этого говорите «Б». Если сказать «Б» раньше времени, люди и от «А» отвернутся окончательно.

А? Б? О чем он? С каждым новым словом Бербиджа страх, родившийся из тьмы, все ближе подбирался к свету. Если открыть глаза, страх взорвется, как брошенная наугад граната, станет больно.

— Не надо!

Кто это сказал? Кто-то третий вошел и вбросил два слова, будто дважды выстрелил?

— Что?

Бербидж замолчал наконец, и адвокат смог разлепить веки. Страх не взорвался, но и не растворился в ярком свете, густом, как сметана.

— Что? — переспросил Бербидж.

Ответить Шеффилд не успел. Медленно начала открываться дверь, и адвокат указал пальцем. Было тяжело, но он смог. То, чего он боялся, сейчас входило в дверь, невидимое и неотвратимое.

Алан обернулся на звук.

— Миссис Риковер! — воскликнул он. — Могу я попросить еще бутылку?

Эльза высоко подняла брови. Встретив вопросительный взгляд Шеффилда, сказала:

— Звонит миссис Чарлз из офиса доктора Кодинари. У них что-то произошло, и она хочет говорить с вами, шеф. И она не хочет, чтобы доктор знал о звонке.

— Странно… — Шеффилд почесал переносицу, пытаясь сосредоточиться. — Хорошо, Эльза, переведите разговор на меня.

— Уже. — Эльза кивнула на лежавший на столе Шеффилда телефон.

— Пожалуйста, — подал голос Алан, — сделайте громкий звук, я… мне нужно…

Он не закончил фразу, не сумев придумать внятное объяснение, почему ему непременно нужно слышать, что скажет миссис Чарлз.

Шеффилд провел пальцем по экрану, оставив телефон лежать на столе.

— Доктор Шеффилд? — Голос был взволнованный и, как показалось Алану, испуганный.

— Да, миссис Чарлз. Доктор Кодинари в порядке, полагаю?

— Не уверена. Сейчас его нет на месте, и я решила… Прошу прощения. У нас ночью было… вторжение… пропал документ.

— Я знаю.

— Полиция не обнаружила… то есть камеры наблюдения… Простите, я волнуюсь…

— Что-то произошло еще, миссис Чарлз? — догадался Шеффилд.

— Да. Только что звонил детектив Остмейер. Они пытались найти отпечатки пальцев взломщиков, ничего не нашли, но сняли молекулярные следы с поверхности сейфа. Провели анализ обнаруженных ДНК…

— Что? — изумился Шеффилд. — Это невозможно! Даже частичное секвенирование занимает минимум неделю! Полицейский дурит вам голову, миссис Чарлз, если утверждает, что ваша ДНК…

— Не моя, — перебила миссис Чарлз. — И он сказал, что сейчас этот анализ — достаточно полный, чтобы делать уверенные выводы — производят в течение двадцати четырех часов, а при необходимости и быстрее. Так вот, эксперты обнаружили ДНК, которые могли принадлежать мистеру Эверетту и…

Она замялась.

— Эверетту? — продолжал удивляться Шеффилд. — Зачем бы мистеру Эверетту красть документ, который и так принадлежит ему? И почему его не увидели камеры?

— Ох, там был еще второй набор данных. Я потому и звоню, чтобы предупредить. Ваша ДНК, доктор.

Шеффилд хотел воскликнуть «Моя?», он так бы и сделал при любых иных обстоятельствах, но сейчас сумел извлечь из себя только неопределенный вздох.

— Данные по вашей ДНК, доктор, — с оттенком извинения в голосе, будто она сама была виновата, произнесла миссис Чарлз, — по словам Остмейера, есть в полицейской базе данных.

Естественно. В базе есть все обо всех, кто работает или сотрудничает с органами безопасности, будь то полиция, ФБР, АНБ, ЦРУ и любая другая охранная и правоохранительная структура. Не говоря, конечно, обо всех гражданах США, кто когда бы то ни было оказывался объектом внимания этих структур.

— Полагаю. Это. Ошибка, — произнес Шеффилд, четко отделяя слова друг от друга.

Ошибки быть не могло. Искусственный интеллект, настроенный на решение проблем распознавания, еще ни разу не ошибся, это Шеффилду было известно. На ум пришла и другая, более здравая мысль:

— Это результат расследования, верно, миссис Чарлз? Детектив не имел права сообщать вам… Почему вам, собственно?

— Не знаю, — растерялась миссис Чарлз. Похоже, этот вопрос не пришел ей в голову. — Он только что звонил…

— И сообщил вам, — резко сказал Шеффилд, придя в себя настолько, что сумел просчитать развитие событий на пару ходов вперед, — догадываясь, что вы немедленно позвоните мне. Это похоже на намеренный слив информации.

— Ммм… Я об этом не подумала…

— Спасибо, миссис Чарлз, — придав голосу как можно больше теплоты, сказал Шеффилд. — Вы правильно поступили.

— Спасибо.

— Это… чушь какая-то. — Шеффилд отключил связь.

Алан покачал головой. Эльза сказала:

— Шеф, если понадобится, я сделаю заявление, что в ту ночь…

— Бога ради, Эльза! — взорвался адвокат. — Мне не нужно алиби, о чем вы? Я никогда не был в офисе Кодинари. Я понятия не имею, где этот офис находится! В Сан-Хосе я ездил единственный раз семь лет назад, когда участвовал в гражданском процессе.

— Но надо же что-то делать! — воскликнула миссис Риковер.

— Зачем? — вяло осведомился Шеффилд. — Формально я ничего не знаю. Если я начну предпринимать какие бы то ни было действия… какие, кстати?.. детектив поймет, что миссис Чарлз проговорилась. Возможно, он специально слил ей информацию, надеясь, что она поступит так, как действительно поступила. Тогда он ждет от меня действий или какой-то реакции. Я не собираюсь…

— О том, что миссис Чарлз вам звонила, — перебил адвоката Алан, — детектив, возможно, уже знает. Может, ее телефон прослушивается?