Александр Филиппов - Сказка без чудес

По двору, едва не столкнувшись с полковником, довольно шустро в направлении колодца промчался, нелепо хлопая по пяткам шлёпанцами, седенький, невысокий толстячок в синем спортивном хлопчатобумажном трико с двумя пустыми вёдрами.

За ним семенила с порожней шайкой согбённая годами старушка в длинной, путавшейся в ногах, тёмной юбке, кофточке в блеклый мелкий цветочек, и пёстрой косынке на голове.

Бабуля была боса, и на искривлённых артритом, сухоньких ножках её вызывающе сверкал на солнце, нелепый в такой ситуации, золотой педикюр.

На появившегося во дворе рядом с Елизаветой полковника водоносы никак не отреагировали — не до того было.

— Воды! Несите больше воды — командовал зычный голос в глубине дома.

Перегудов узнал своего давешнего собеседника и, чего уж греха таить, вышло так, что и собутыльника, Еремея Горыныча.

Однако битва за сохранность имения, как оказалось, ещё не закончилась.

И, хотя с опушки больше не доносилось выстрелов, смолкли крики, в голубом, чуть подёрнутом синим дымком от пожарища небе над усадьбой вдруг промелькнуло нечто, напоминающее дельтаплан.

На землю прямо перед полицейским от неизвестного летуна упала чёрная, скользящая быстро, зловещая тень.

Полковник задрал голову вверх. Прямо над двором беззвучно парил, стремительно передвигался в потоках воздуха некий аппарат, широко распростёрший чёрные крылья.

Приглядевшись, щурившийся от солнца полицейский с удивлением понял, что там, в небе, нарезает круги над крышей дома какой-то человек, напоминающий своим облачением гигантскую летучую мышь.

— А эт-то ещё, что за хрень?! — воскликнул в негодовании Перегудов.

В это время «хрень», ловко планируя, заложила там, в небе, крутой вираж, и вдруг исторгла из себя, шандарахнула по крыше, метнув что-то, похожее на шаровую молнию.

— Бабах!

Громкий хлопок — и кровля в месте попадания светящегося сгустка озарилась, полыхнула ярким пламенем, занялась, задымилась горящей краской.

Лиза, не раздумывая, подняла пистолет, и дважды выстрелила в чёрного летуна.

Без особого, впрочем, эффекта.

Дельтапланерист, или чёрт знает что, там, в небе, сделав круг, вновь спикировал на крышу, и метнул ещё один плазмоид. Тот угодил, озарив бело-синим пламенем, в кровлю возле дымоходной трубы.

Лиза опять выстрелила.

И тут случилось вовсе невероятное.

Из распахнутого настежь окна дома на встречу атакующему, словно снаряд из переносного зенитно-ракетного комплекса «Стрела», метнулось другое крылатое создание!

Напоминающее дракона, каким изображают его в иллюстрациях к детским сказкам — с крокодильей зубастой мордой, удлинённой шеей, туловищем и лапами динозавра, крупной чешуёй с зеленоватым отливом, но, главное, ити ж твою мать, с перепончатыми, огромными крыльями!

Тут уж Перегудов совсем очумел. Тряхнул головой заморочено, и молча, следил за схваткой, разворачивающейся между двумя чудовищами в дымном небе.

А гигантская «летучая мышь» тут же запулила в «дракона» шаровую молнию, возникшую, как успел заметить полковник, таинственным образом, где-то между передними лапками, напоминающими человеческие руки. И даже, кажись, затянутыми в чёрные перчатки.

Уклонившись от попадания ловким маневром, «дракон» выплюнул в ответ, словно из огнемёта, из ощеренной клыками пасти струю жаркого пламени! Опалив крылья агрессивной, бомбардирующей дом зажигательными плазмоидами, мыши.

И тут же, из того же окна, вслед за первым драконом, столь же стремительно стартовал второй. Впрочем, летел он как-то неуверенно, взял сильно правее, но там развернулся, неуклюже перекувыркнувшись в воздухе через голову, и, показалось, едва не шлёпнулся оземь. Но потом выправился, махнул пару раз крылами, и подоспел на помощь собрату, тоже дохнув на чёрного агрессора струйкой пламени — тонкой, прерывистой, неуверенной.

И вот уже над усадьбой закружились, схлестнувшись в схватке, сразу три чудо-юдо.

Испуская из пастей языки пламени, швыряясь во все стороны шаровыми молниями, взрывавшимися в воздухе, словно ручные безосколочные гранаты, невообразимые создания кувыркались, вертелись в небе, то взмывая свечкой под облака, то сваливаясь в штопор, проносясь низко над самым двором, обдувая ветром и едва не задевая крыльями ошеломлённых, зачарованных наблюдателей.

— Охренеть — не встать! — только и молвил полковник, заворожено взирая на происходящее. — Что здесь твориться?!

Лиза, несколько раз безуспешно попытавшись прицелиться в «чужого», опустила пистолет, без особого удивления, с восторгом, глядя на поднебесную битву.

А потом, обернувшись к отцу, объяснила:

— Да всё нормально идёт. Это Еремей Горыныч, и, сдаётся мне, Глеб Сергеевич упыря отгоняют…

— Дык, — только и смог выдавить из себя Перегудов, и, не найдя слов, ткнул пальцем в небо, где кружилась сошедшаяся в воздушном бою невообразимая нежить, а потом беспомощно развёл руками.

— Ничего особенного, — пожала плечами Лиза. — Никакого волшебства, мистики. Просто генетическая трансформация, только мгновенная. Ты же по телевизору «Секретные материалы» смотрел? Ну, про агентов ФБР Малдера и Скалли? Там тоже серия про такого человека-монстра была. Только здесь всё взаправду…

— У-ф-ф… — шумно, словно пробитый автомобильный баллон, выдохнул полковник. И, обессилено присев на травку, мотнул обескуражено головой: — Парк юрского периода, динозавры… Чужой против хищника… Голливуд, твою мать! — А потом, помолчав и осмысливая увиденное, посетовал: — Ну, Елизавета! Нашла, понимаешь ли, нам родственничков…

А для измаявшегося неопределённостью в столице губернатора Курганова наступил, наконец, судьбоносный час встречи с главой государства.

Закончились невероятно долгие сутки томительного ожидания, проведённые Александром Борисовичем в домике областного постпредства, без телефонной связи, в полном одиночестве и в режиме секретности самого факта пребывания в Москве по соображениям безопасности.

Конечно, в такой ситуации было бы благоразумным запастись с вечера бутылкой хорошего коньяка, а лучше двумя, и провести время, попивая и расслабляясь.

Однако президент известен был своей трезвостью, и заявиться к нему на следующий день с запахом перегара, красными глазами, и следами тяжёлого похмелья на помятом, отёчном лице, было немыслимым.

Собираясь на встречу, губернатор облачился в свежую белоснежную рубашку, тёмно-синий, нежаркий, но вполне официальный костюм, чёрные итальянские туфли. Извлёк из портфеля кожаную папочку бордового цвета с золотым орлом — краткий доклад президенту о социально-экономической ситуации в Южно-Уральской области на двух страничках, выдержанный, конечно же, в позитивном, оптимистичном ключе.