Артём Курамшин - Вселенная полна потерянных кораблей [сетевая публикация]

— Мирель, если мы так и будем стоять в дверях, то лекции никогда не начаться, — усмехнулся Раткирой, приглашая девушку внутрь.

Не то чтобы наугад, но вероятность фиаско далеко не нулевая. Возможность ошибки в выборе цели земными специалистами оценивалась весьма высоко — практически прямо пропорционально узости их специализаций. Для восьмисотлетнего путешествия подобная ошибка стоила бы неподъёмно дорого, и все это понимали. Особенно — на Земле, на подготовительном этапе, когда ещё можно было что-то поменять и отправить космических колонистов в какую-нибудь другую сторону.

Что зачастую и происходило: за четыре месяца до старта генеральный план экспедиции «Белого лебедя» был пересмотрен в пользу дублирующей цели — одной из звёзд Южного созвездия. В земном небе она выглядела едва заметной холодной точкой и даже не имела собственного имени. Астрономы обозначали цифробуквенным кодом, но для населения ковчега она стала Новой звездой, будущим домом потомков.

Своя Новая звезда была и у «Чёрного лебедя». Второй корабль проекта отбыл шесть лет спустя. Достиг ли цели, Венатор не знал: связь с Землёй окончательно прервалась через сто десять лет после старта. Как неизвестно и о судьбе предшественников — полутяжёлых ковчегов класса «Аврора». И о миссиях следующей серии — сверхмассивных «Викингов».

Кто-то доплыл до своей Новой Земли, кому-то, вероятно, везло меньше…

Раджеш Венатор был двадцать третьим гросс-командором «Белого лебедя» и о Земле знал мало. Почитывал на досуге классическую литературу, изучал наследие предков. В детстве был шокирован историей о Робинзоне Крузо, которая буквально парализовала воображение: необитаемый остров посреди бескрайнего океана — фантастика, да и только. А вот ситуация с изолированной от всего мира деревней Макондо близка и в чём-то даже понятна.

В целом, представления о далёкой прародине у гросс-командора были довольно абстрактными. А ещё, он уверен в том, что достигнув цели, не сможет жить на планете. Одно пугающее бездонное небо чего стоит!

В конце концов, нежелающие высаживаться, вероятно, останутся на пришвартованном к планете ковчеге — в последние годы подобный вариант обсуждается в народе всё чаще и чаще. А значит, гросс-командор не одинок в своих опасениях.

В противовес ему, командор Бослор всегда мечтал обрести непоколебимую твердь под ногами. Не скрывал желания пройтись по гипотетически существующим зелёным лугам, часто высказывается в этом смысле — идеология случившегося лет тридцать назад демографического взрыва, который детонировал, между прочим, от неосторожности самого Раджеша Венатора.

«Нынешнее поколение будет жить на Новой Земле!» — объявил населению ковчега гросс-командор, по тем временам — ещё новоиспечённый. Астрономы «Белого лебедя» окончательно подтвердили, что цель путешествия однозначно является планетой земного типа, и Венатор поспешил поделиться с согражданами долгожданной и радостной новостью.

Имей на тот момент чуть больше социально-политического опыта, был бы поосмотрительнее. Беби-бум произошёл нешуточный, как бывает после страшных войн. А Венатор приобрёл этот самый, вышеназванный, опыт: где-то уговорами и убеждением, временами мерами административного воздействия удержал ковчег от перенаселения.

Одним из плодов охватившей «Белого лебедя» любовной эйфории был и Раймонд Бослор, который в духе своего поколения романтизировал образ никогда не виденной им Земли. Иной раз поражал гросс-командора сочной и убедительной художественностью излагаемых подробностей.

Откуда такой осведомлённости взяться? Ведь земной быт знаком лишь по книжкам.

Впрочем, и для Венатора Земля — вроде сказочной страны, в существовании которой вполне правомерно можно сомневаться. А посему гросс-командор и сам не может быть уверен в правдивости помощника. Не в состоянии отличить реальность от вымысла, а где бы найти сведущих в вопросе людей, если последний полноценный сеанс связи имел место лет семьсот назад?

Мифическая прародина в чудовищных по количеству световых годах и не досягаема для уверенного радиосигнала.

Первое время после отлёта Земля регулярно вызывала сыновей на разговор, но потом расстояния стали слишком большими, а тех, кто помнил, с чего всё начиналось и зачем это нужно, — всё меньше. Сеансы связи происходили реже и реже, пока не сошли на нет.

К чему навязываться к дальнему родственнику? Зачем вспоминать давно покинувших твой мир людей? Постепенно забыли друг друга, да и чисто физические ограничения радиосвязи никто не отменял.

Разумеется, периодически «Белый лебедь» высылает сообщения в сторону Земли, но получают ли их? Читают или давно утратили интерес? Также, иногда удаётся поймать обрывки сигналов с прародины, однако они с каждым разом всё менее понятны для обитателей ковчега.

Одиночество во Вселенной привычно настолько, что гросс-командору и его астрономам даже в голову не пришло послушать радиофон окрестностей Новой звезды. На «Лебеде» никто и представить себе не мог, что эфир будет переполнен разумными сигналами и сообщениями между населёнными объектами естественного и искусственного происхождения. Настоящий галдёж, бурные дискуссии на непонятном языке, и вполне возможно, что некоторые послания адресованы «Белому лебедю».

— Эта система — обитаема! — с тревогой констатирует Главный астроном корабля вице-командор Опти. Сказал так, будто присутствующим не понятно.

— Но как же так? — упёрся в своё командор Упсдоо. — Ведь мы рассчитывали… Неужели, другая цивилизация?..

— Если и другая, то техника у них очень похожа на людскую, — парирует командор Бослор, выгружая на стол кипу документов. — Отчёты инженеров, — пояснил он. — Несмотря на то, что сопровождающий корабль явно совершеннее нашего, внешний вид соответствует принятым на Земле канонам, угадывается привычная нам техническая парадигма.

Бослор смотрится поувереннее коллеги и этим выгодно от него отличается. Упсдоо растерян, кажется, ещё немного — и лишится самообладания. Бослор же в тонусе, в состоянии решать острые насущные проблемы.

Его настроение передаётся гросс-командору.

— Будем считать их дружественной стороной, — помедлив, решил Венатор. — Как правильно заметил Раймонд, корабль нас явно сопровождает. Ведёт себя, кстати, вполне миролюбиво, — продолжает гросс-командор, своим тоном сообщая запаниковавшему было коллективу уверенность. — Мне показалось, что они предлагают нам посадку. Сесть на планете, что скажете?

Обвёл помощников вопрошающим взглядом, задержался на вице-командоре Опти. Но никто не решился высказаться — слишком велика ответственность. Подобные решения может выносить только гросс-командор.