Мюррей Лейнстер - Удивительные истории

Тут доктора прервали — кто-то громко постучал в дверь библиотеки. Профессор поднялся и открыл, впустив крепкого полицейского в форме. Напуганная горничная выглядывала из-за его спины. Представитель закона казался очень встревоженным. Его голос дрожал, когда он спросил:

— Где Руни?

— Он находится на посту в лаборатории, — ответил доктор. — Вас послали его подменить?

— Я — офицер Барк. Девушка показала мне лабораторию, но Руни там нет. Это — ужасное место. Не обвиняйте его в дезертирстве.

— Да. Тот скелет на полу точно не симпатичен.

— Тот скелет? Вы подразумеваете те скелеты. Их два, и второй в униформе полицейского!

С восклицанием удивления и ужаса доктор бросил рукописи и помчался в сторону лестницы. Я ломанулся следом.

То, что мы увидели в этой ужасной комнате смерти, подтвердило наши самые дикие страхи. Ещё один скелет, с костями побелевшими, как и кости профессора, лежал на полу, перед дверью. Одна костистая рука была протянута через порог, как будто мертвец пытался выскочить из комнаты, когда неведомая сила оборвала его жизнь. Синяя униформа мешком болталась на костях, на ногах были тяжелые, подбитые гвоздями, старомодные ботинки, которые я заметил на ногах Руни, перед тем как мы спустились в гостиную.

Доктор смотрел искоса на звезду на груди лежащего. Тогда он повернулся к офицеру Барку, стоявшему позади нас.

— Каков был номер Руни? — спросил он.

— Девятьсот два.

— Тогда это его униформа, и это, вероятно, — его скелет. Звоните шефу и скажите ему, что случилось. Странное дело!

— Ваша теория проливает какой-нибудь свет на это? — поинтересовался я у своего друга.

— Напротив, — вздохнул он. — Это делает случай более странным. Кажется невероятным, что такие вещи могут действительно случиться. Я говорю вам, Эванс, здесь поработала неизвестная, таинственная сила, что-то новое и неслыханное в летописи научных исследований. Я считаю, что покойный профессор Таунсенд случайно наткнулся на некую силу, до настоящего времени неизвестную ученым, и стал играть с ней, как маленький ребенок с огнем, пока она внезапно не убила его. Смерть офицера Руни — вполне достаточное доказательство того, что эта ужасная сила, независимо от того, чем она может оказаться, пережила профессора… Теперь попробуем догадаться относительно природы этой мерзости, которая забрала жизни двух человек. Мы знаем, что главная амбиция профессора состояла в том, чтобы создать жизнь из инертного вещества. Все его эксперименты в лаборатории были связаны с этим. Все записи говорят о том что профессор был уверен в успехе, при условии исчерпывающего анализа всех свойств протоплазмы. Поскольку протоплазма — состав почти неограниченной сложности в ее физической и химической конституции, наши самые квалифицированные химики были неспособны распутать ее тайны. Будучи составом из сложных веществ, которые в свою очередь составлены из других, еще более сложных, и так далее, до бесконечности, протоплазма столь же непостижима, как и тайны звездной вселенной. Первое, что должен был сделать профессор, должен был бы проанализировать протоплазму. Предположим, что он преуспел в том, чтобы разложить ее до основных элементов. Тогда его следующая проблема будет состоять в том, чтобы взять подобные элементы и, через процесс, еще более сложный чем предыдущий, собрать их, так, чтобы они стали способны к поддержанию жизни… Позвольте нам предполагать, что он сделал эти вещи, преуспел в том, чтобы создать протоплазму. Что дальше? Мы скажем, что он принял некоторую примитивную форму жизни как образец, возможно, животное самого простого типа, состоящее из единственной клетки. Но существует различие между одноклеточным существом и искусственно созданной клеткой. Химически и физически они — то же самое, но одноклеточное существо живое… Что такое жизнь? В широком смысле — это союз духа и материи. Может быть, есть другой вид жизни, которая является просто духом без материи, но мы в материальном мире знать этого не можем. Для нас сознание без материи и материя без сознания равно мертвы. Даже у амебы есть ум, дух, душа — назовите как желаете. Клетка профессора из искусственной протоплазмы не имеет души. Вы можете представить какой-либо процесс, способный создать душу?

— Это кажется невозможным, — ответил я.

— Мне кажется так же, — ответил доктор. — Все же только такой гипотезой я могу объяснить таинственную смерть профессора и офицера.

— Но я не вижу, как одноклеточное или существо, отдаленно напоминающее его, могло убить и полностью пожрать человека меньше чем за два часа, — возразил я.

— Аналогично, — согласился доктор. — Фактически я считаю, что, если профессор действительно преуспел в том, чтобы создать жизнь, результат оказался непохож на любое существо, большое или маленькое, из тех, что теперь населяют Землю. У него получилось отвратительное, чудовищное, возможно, обладающее невероятными силами и возможностями — чуждый организм среди миллиардов других организмов, ненавидящий их всех, потому что он не имеет ничего общего с ними, злобное существо, которым управляют исключительно примитивные желания: оно хочет лишь кушать и расти, а ещё испытывает ненависть и зависть к более удачным естественным существам, летающим вокруг него.

— Если профессор действительно преуспел в том, чтобы создать такое существо, — сказал я, — оно находится, очевидно, все ещё в доме. Если оно не может быть невидимым, мы его найдем. Для того чтобы поглотить двух мужчин, это должно быть чудовище значительных пропорций, а не тот малыш, которого жет наш Мак Гроу.

— Верно, — согласился доктор, — однако, у меня есть другая гипотеза, которая одинаково достойна нашего рассмотрения, если мы принимаем предпосылку, что профессор создал живое существо. Судя по его записям, он потратил значительную часть времени, учась и экспериментируя в микробиологии. Предположите, что он преуспел в том, чтобы создать микроскопический организм, и у этого организма была способность к воспроизводству и размножению. Если организм размножается делением, то погубить его может только нехватка пищи. И, напротив, изобилие пищи приведет к интенсивному размножению. Бесчисленные миллиарды таких существ могли бы заполнять эту комнату и все же быть невидимыми без помощи мощного микроскопа. Есть вполне достаточно места для роя таких существ, достаточно многочисленных, чтобы пожрать человека, чтобы плавать в воздухе над нашими головами, не раскрывая свое присутствие.

Слова доктора затронули странные струны моей души. Непреднамеренно я вообразил рой, готовых пожрать меня рукотворных микробов. На мгновение меня охватило чувство паники, столь сильное, что я едва удержался от позорного бегства. Сгустившиеся тени в комнате усугубили мрачность моего настроения. Я пересек комнату и нажал выключатель. Синеватый электрический свет от шарообразных светильников затопил комнату, разгоняя мрачное наваждение. Когда я пересекал комнату, мои глаза на несколько мгновений задержались на стоящем в центре лаборатории стеклянном чане. Я заметил нечто и, хотя не был уверен, все же позвал доктора Дорпа.