Мюррей Лейнстер - Удивительные истории

— Что случилось, Эванс? — спросил он.

— Жидкость в этом резервуаре, — ответил я. — Она изменила цвет. Теперь она розовая.

— Эффект искусственного света, без сомнения, — заверил он, подходя ко мне. Тогда я увидел, что выражение сомнения на его лице сменилось на выражение безграничного удивления.

— Вы правы, — воскликнул он. — Жидкость не только изменила цвет, но, кроме того, случилось еще более замечательное преобразование. Когда мы днем рассматривали эту жидкость, резервуар был на треть полон бесцветной жидкости. Эта розовая жидкость достигает половины его объема!

Раздался грохот шагов. Шеф Мак Гроу, остолбенев, стоял на пороге, глядя на скелет своего несчастного подчиненного. Позади него замерло четыре полицейских в униформе.

— Который из них является скелетом бедного старого Руни? — спросил шеф. — Это слишком ужасно, чтобы поверить.

— Боюсь, что этот, — ответил доктор Дорп.

Шеф опустился на колени и исследовал звезду на висящем как мешок синем мундире.

— Это чертовщина, адская, дьявольская чертовщина, — сказал он, поднимаясь. — Вы знаете, что убило его?

— Мы разработали теорию… — начал доктор, но был прерван шефом.

— Теории все на помойку! — заорал он. — Работайте над вашими теориями, если хотите… Это дело зашло слишком далеко. Мне нужны факты. — Он обернулся к четырем полицейским, стоявшим позади него. — Обыщите дом, — приказал он. — Осмотрите весь дом! Загляните во все уголки! Повсюду! Если убийца здесь, мы обязаны его найти!

Когда полицейские ушли, шеф переступил через скелет Руни.

— Я обыщу эту комнату сам, — сказал он.

Он сделал это с профессиональной тщательностью, ища тайники и полости в стенах, а так же за шкафами и полками. Тогда он начал открывать ящики в высоком шкафу, который стоял в одном углу, доставая хирургические и анализирующие инструменты различных видов, внесенный в указатель набор объективов и окуляров микроскопа с некоторыми дополнительными линзами, платиновые блюдца; фарфоровые лабораторные чашечки, огнеупорные сосуды, стеклянные пруты и трубки, пипетки, резиновые трубки и пробки, резиновые перчатки и передники и другие разные лабораторные принадлежности.

Ящик для мусора лаборатории был весьма большим и глубоким. Руководитель воскликнул взволнованно, когда он видел его содержимое.

— О господи! Посмотрите на это!

Ящик был полон сухими, белыми костями.

— Тут только кости маленьких животных, — сказал доктор Дорп, поднимая череп. — Это, например, является черепом собаки. — Затем, поднимая другой: — Вот череп кролика. Заметьте характерные зубы в форме долото. А вот это было вместилищем мозга домашней кошки.

— Что, вы предполагаете, он делал с ними? — спросил шеф.

— Они были принесены сюда, чтобы быть убитыми и пожранными той же самой тварью, которая убила профессора и Руни.

— И эта тварь…

— Пока это просто смутная теория, хотя у нее есть фактическое основание. Есть сила в этом доме, которая является угрозой всем собравшимся под этой крышей — мерзкая и чудовищная тварь, которая убивает людей неизвестным науке, не имеющим аналогов в истории способом. Это мы знаем по результатам действий этой твари. Ещё мы знаем, что целью исследований профессора Таунсенда было создать живое существо из неорганического вещества, и мне кажется, что логично предположить, что он или преуспел в том, чтобы создать чудовище, неизвестное биологам, или обнаружил и развил неслыханные силы и привычки в существе, уже известном.

— Если такая тварь и в самом деле прячется в этом доме, нужно найти ее, — сказал шеф, выходя из комнаты.

— Теперь у нас есть немного времени и теория, — подвел итог доктор Дорп, когда шеф ушел. — Давайте применим наши научные методы. Я чувствую, что мы имеем превосходный мощный микроскоп в нашем распоряжении, и любопытно будет исследовать жидкость, так загадочно растущую в объеме и изменяющую цвет в резервуаре.

Он взял чистое стекло из ящика кабинета и маленький стеклянный прутик от стола. Но, когда он собирался опустить прут в жидкость, что-то привело его в изумление. Профессор воскликнул от удивления.

— Что такое? — спросил я.

— Эта удивительная жидкость снова стала прозрачной, — ответил доктор. — Красный оттенок ушел.

Он погрузил наконечник прута в вязкую жидкость и взял пробу. Хотя жидкость казалась весьма тяжелой, она соскользнула с конца прута, словно белок яйца. После долгих манипуляций Дорп преуспел в том, чтобы получить немножко этого вещества, которое он поместил на столик микроскопа. Опытной рукой он настроил инструмент.

— Получилось? — спросил я, после того как он всматривался в окуляр в течение полных десяти минут. — И что это такое?

— Посмотрите сами, — ответил он.

То, что я видел в окуляр микроскопа, казалось, было скоплением пены чрезвычайно прекрасных пузырей или, возможно, капель. Гранулы различных размеров и формы казались вставленными в эти капли, и все было усеяно с промежутками маленькими белыми объектами. В то время как я наблюдал, несколько из этих белых объектов растворились и исчезли. Все они, очевидно, были живыми, поскольку я заметил, что они явно пытались вырваться из поглощавших их пузырей.

— Кажется, своего рода пена, — пробормотал я. — В ней есть что-то живое.

— Пена, как вы назвали её, имеет исключительное сходство с основным субстратом жизни, протоплазмой, когда изучаешь ее под микроскопом, — ответил доктор.

— Но те белые штуковины… — начал я.

— Белые штуковины, — продолжал доктор, — являются живыми остатками сложного организма, который был разрушен. Они ведут неравную и безнадежную борьбу против ассимиляции каплями, которые окружают их. Эти преданные стражи организма все еще борются и продолжат бороться с врагом до, фигурально выражаясь, последнего издыхания.

— Но что это такое? — спросил я, ожидая ответа.

— Если я не ошибаюсь… — начал доктор, но не договорил.

Его ответ был прерван появлением шефа Мак Гроу.

— Коронер и понятые внизу, — объявил он кратко. — Предполагаю, что они будут хотеть ваших показаний. Я оставлю несколько человек начеку здесь, если вы спуститесь.

— Позвольте нам посетить библиотеку и закончить прочтение рукописей профессора, в то время как коронер проводит освидетельствование, — проговорил доктор. — Мы можем таким образом спасти большое количество времени и будем под рукой, когда они будут готовы взять показания у нас.

Мы встретили коронера Хэйнеса и понятых у основания лестницы. Они собирались подняться в лабораторию. Доктор Дорп включил одну из ламп для чтения и закрыл дверь. Затем он устроился в удобном кресле с кучей бумаг, и я последовал его примеру. Мы нашли эссе и статьи на почти каждый предмет, относящийся к гипотезам о происхождении жизни. Имелись документы по анатомии, бактериологии, клеточной структуре, микробиологии и эмбриологии. Были трактаты по эволюции, самозарождению и структуре и поведению микроорганизмов. Сильно написанные и очень эмоциональные эссе содержали изложение поразительной теории, о том, что жизнь была просто формой движения материи. Рассуждения, носили спекулятивный характер, строясь на рискованных аналогиях. Профессора кратко заявил, например, что так же, как электричество, сила, которая невидима и неопределима, создается путем трения некоторых видов материи, так и жизнь есть не более чем свойство материи, проявляющееся при наличии необходимых ингредиентов и условий.