Валерий Сабитов - Явь мира Тантры

Музей расположился за пределами столицы, в живописной долине, окружённой крутыми горами с заснеженными вершинами. Горы, за исключением пиков, покрыты густым тёмно-зелёным лесом. Сама долина, имеющая один вход-выход, выглядит волшебно: сплошной ровный луг, поросший волнующейся на ветру травой с серебристыми лёгкими метёлочками-колосьями, пёстро усыпанный множеством цветов. Луг рассекает на неравные части горная речка. Спускаясь каскадами со скал между деревьями, она пропадает за оградой территории Музея.

Само здание вознеслось к чистому синему небу метров на тридцать, увенчанное знакомым шпилем с круглым зеркалом. Ниже шпиля — четыре башенки, ориентированные по сторонам света. Каменные стены отсвечивают на ярком солнце множеством искр, в большинстве розовых и лимонных. И воздух долины светится тепло и розово.

Столицу с Музеем соединила дорога с гладким покрытием. Экипаж доставили на колёсном транспорте, с неизвестного типа мягко журчащим двигателем. Удобная машина, с мягкими кожаными сидениями, свободным обзором.

— Красота какая! — воскликнула Леда.

Наверное, она впервые так открыто и искренне проявила эмоции. Эрвин с Демьяном посмотрели на неё широко раскрытыми глазами.

Ограда из кованого металла, ворота открыты. Мягкий аромат, сплетённый из запахов травы, цветов и мягкой свежести ручья, за оградой сменился другим, жёстко перечным, раздражающим. Воздух близ Музея существовал независимо от окружающей природы. И трава тут ниже ростом, и цветов нет.

Вход в Музей распахнут, их ждут. Лестницы, в отличие от Храма-Дворца, не предусмотрено. Вошли, перешагнув порог. Ещё одно отличие — внутреннее помещение первого этажа освещается солнечным светом, пропущенным через цветные витражи. В холле гуляет многоцветье, настраивая на беззаботную лёгкость.

В центре, за небольшим деревянным столом, сидит немолодая женщина, наряженная в тёмную непонятно покроя хламиду. Худая, ростом по плечу Эрланга, она поднялась со стула и просверлила блеклыми глазками вошедших. Нур зафиксировал давление интеллекта, пытающегося проникнуть в сознание и внушить какую-то мысль. А Ефремов, остановившись в трёх шагах, выдохнул:

— Паулиновна!

Нур вспомнил. И процитировал вслух цитату из романа «Лезвие бритвы»:

«Я знал одну учёную женщину, заведовавшую лабораторией, привлекательную и развратную, которая умело использовала внушение для самых разных целей».

— Это Иван Антонович написал мягкую карикатуру на свою современницу из научного тогдашнего мира, Александру Паулиновну. Они очень не любили друг друга. Так, Иван?

Ефремов справился с первым впечатлением. И спросил:

— А мы не провоцируем их? Слишком уж открыто выражаем себя.

Вместо Нура ответил Эрланг:

— Не будем скрываться или лицемерить. Не уподобимся. Нам некого и нечего бояться, к тому же. Да и, как сказал Роух, с нами айлы.

Он широко, по-сандровски улыбнулся Нуру и Азхаре. А Нур заметил на тёмно-коричневой поверхности стола чёрный кристалл, очень похожий на найденный Ледой у крепости Тьмы на Иле-Аджале. Так они с ним и не разобрались до его исчезновения из Ананды. Кристалл отсвечивал чёрными гранями, внутри едва уловимо посверкивали цветные искорки. И, ответив контрвзглядом «Паулиновне», сказал:

— Нам что-то покажут. В том числе, уверен, любопытные вещи. Мы будем смотреть, реагировать. Под непрерывным контролем, фиксируются все наши слова и эмоции. В этом смысл экскурсии. И последующих тоже.

И, не оставив возможности старушке представить себя и предложить план посещения Музея, сказал:

— Пойдём, смотрительница! Ведь ты знаешь, что показывать.

Она с подозрением оглядела окутанную радугой фигуру Нура, перевела взгляд на Азхару, затем на Эрланга. Остальные её не заинтересовали.

Первый зал, на нулевом уровне, посвящён планете Земля! Старушка Паулиновна представила её как временно ушедшую из-под контроля колонию Анахаты. Трёхмерные слайды заинтриговали. Даже Кею, единственную из экипажа не побывавшую на планете. Но Земля предстала незнакомой и землянам. Ящеры бродят среди гигантских деревьев, покорно подчиняясь высокорослым людям с кожей голубоватого оттенка. Всюду изобилие невиданных фруктов, колосящиеся поля злаков. Жилые и храмовые здания, отдалённо напоминающие оригинальную архитектуру современного Ефремову Востока.

— Какие гордые и красивые люди! — восхищённо произнесла Азхара, — Но где золотоволосые и золотоглазые фаэты?

Эрланг, поражённый увиденным, ответил:

— Возможно, другое земное измерение. Или же фаэты уже укрылись в Цитадели.

Ефремов так увлёкся слайдами, что не расслышал его:

— Вот она, ведическая цивилизация! Пришлось одолеть столько световых лет, чтобы увидеть. Но оно стоит того, я благодарен Роух и айлам!

Эрвин подошёл ближе к изображению в два метра по диагонали и сказал:

— Посмотрите, здесь та же видеозапись, которую мы нашли на «Звёздном Парусе». Каким образом она оказалась на Анахате? Догадка Ефремова верна, эти миры связаны?

Нур обратил внимание на другой момент:

— А вы заметили, друзья? В каком ракурсе предстают картины Земли? Настроение тех, кто разместил историю Земли здесь, чувствуете?

Кея ответила сразу:

— Я чувствую! Зависть! Они завидуют землянам. Ефремов объяснил мне, что такое зависть. Они тоже хотели бы так жить, но у них не получилось. И они знают — не получится.

Нур посмотрел на неё с уважением:

— Ты права. Лучше не скажешь.

Демьян привлёк общее внимание к другой картине. Как и предыдущая, она ожила под давлением взглядов. Хранительница спокойно застыла в стороне, опираясь на трость. Эта вполне земная на вид опора окончательно отождествила её с Паулиновной. И не только Ефремов, но и другие перестали обращать на неё внимание.

— Смотрите! Совместная экспедиция. Два корабля: земная вимана и малое подобие галактолёта с Тёмной планеты. Они прилетели на эту планету как хозяева!

— Где это? — спросил Ефремов.

— Сейчас определю, — Демьян наморщил лоб, — Недалеко от звезды Ахернар. Альфа Эридана, рядом с Туканом на нашем, земном небе. Двадцать один парсек от Солнца. Диаметром превышает нашу звезду в три с половиной раза, светимостью в двести восемьдесят раз. Яркая голубая звезда. Но совсем рядом с Ахернаром неизвестная мне, не отмеченная на земных картах, ярко-зелёная звёздочка. Класса S, циркониевая, очень слабая по светимости. Планета принадлежит этой же звезде. На «Звёздном Парусе» мы бы её легко нашли. Смотрите, мы уже там…

Нур посмотрел на Ефремова, прищурился и принялся цитировать:

— «Страна высоких гор, окутанных во все мыслимые оттенки золотого света. Чёрно-зелёные тени глубоких ущелий и крутых склонов, голубовато-зелёные и лиловато-зелёные освещённые скалы и долины, аквамариновые снега на вершинах и плоскогорьях, жёлто-зелёные, выжженные горячим светилом участки.