Валерий Сабитов - Явь мира Тантры

Малахитовые речки бежали вниз, к невидимым озёрам и морям, скрывавшимся за хребтами.

Дальше покрытая круглыми холмами равнина расстилалась до края моря, казавшегося издалека блестящим листом зелёного железа. Синие деревья клубились густой листвой, поляны расцветали пурпурными полосами и пятнами неведомых кустов и трав. А из глубины аметистового неба могучим потоком струились золотисто-зелёные лучи».

Заметив, что глаза Ефремова повлажнели, Нур замолчал. И прошептал, подойдя к нему:

— Всё хорошо, Иван. И правильно. А сценарий больше наш, чем королевский.

Ефремов кивнул и пожал ему руку. А Демьян комментировал разворачивающуюся на картине панораму планеты.

— Космодром… Город… Завод какой-то… Видите остатки конвейерных корпусов? Красивый мир. Неужели они в плену Дзульмы, Нур?

Нур покачал головой и сказал:

— Королева показывает: вокруг нас стянуто кольцо. И уверяет: Анахата не единственная опора Дзульмы. А я убедился: треугольник миров нам необходим. Как и переустройство наших цивилизаций. Работы впереди предостаточно.

Повернувшись к Ефремову, добавил:

— И никакого коммунизма, Иван, не предвидится.

Эрланг, успевая смотреть и слушать со всеми, выделял картины, подлежащие обязательному подробному анализу. Когда обзор планеты зелёной звезды завершился, он пригласил экипаж к громадной панораме звёздного неба.

— Обратите внимание. Не сегодня, но, возможно, уже завтра, это знание нам пригодится. Точка съемки — в космосе, где-то в нашем секторе. То туманное облачко, выделенное не случайно светлым фиолетом — Галактика М-31 по каталогу, которым пользуется Демьян. Или, как предпочитает её называть Ефремов, Туманность Андромеды. Скопление звёзд, превышающее Млечный Путь размерами и количеством светил почти в два раза. А рядом, в созвездии Треугольника, красивая спираль маленькой галактики М-33. Я попробую приблизиться вместе с оператором к М-31.

Движение пошло сразу и резко ускорилось. Через несколько минут на музейной стене светили миллиарды звёзд, собранные в громадную спираль.

— Посмотрите внимательно и запомните изображение. А я попробую переменить направление съемки. Эти ребята летают как минимум парами…

У Эрланга получилось. Обзор сместился в сторону, и в блеске звёзд предстал галактолёт, пересекающий в составе неизвестной эскадры расстояние от Млечного Пути к Туманности Андромеды.

— Тот самый спиралодиск! — с волнением воскликнул Ефремов, — Застывший на Дахмау! Но если он принадлежит им, то почему там и в бездействии? Ведь какая мощь!

Эрланг усмехнулся. Нур только теперь начал представлять весь масштаб нераскрывшейся личности Эрланга. Этот фаэт не успел проявить свои возможности на Земле. Нашествие испытало его, а неведомая королева-чудище из неизвестного мира остановила, прервала его путь на годы.

— Удачный ракурс, — продолжил Эрланг, — Вид сверху. Диск, спираль… Это ведь схема М-31. Галактолёт оттуда, возвращается домой. Запомним — через внешний вид корабля возможно выявить координаты звезды — хозяйки диска. Способ наверняка существует. Чем-то точка выделяется.

— А как они передают изображения? Минуя скоростные ограничения? — спросил неуверенно Демьян.

«Загадка адреса в чужой галактике! — восхитился Нур, — Эрланг мыслит совсем не так, как Эрвин или Леда. С ним будет приятно работать».

— Что им понадобилось почти на окраине Млечного Пути? Почему в гости к Чакравартину не захотели? — множил вопросы Демьян.

Ответить ему никто не успел. Постучав тростью по звонкому полу, «Паулиновна» строго сказала:

— Время сегодняшнего посещения исчерпано. Вам позволено продолжить экскурсию в ближайшие дни.

Экипаж в молчании вышел из здания. И обнаружилось: они провели в изучении прошлого Земли и демонстрации могущества хозяев Анахаты весь день. Диск звезды Дафран укатился за горный гребень, оставив за себя сияние. Лёгкая кисейная дымка прикрыла синие тени, протянувшиеся поперёк долины. Впечатление некоей полуреальности не располагало к беседе.

Транспорт ожидал за оградой. Трава тормозила шаг. Но не вязко, а приятным, игривым сопротивлением.

— В Музее — великое богатство. Есть что показать, есть чем нас поразить, — сказал Эрвин, занимая место в кресле.

— Но ещё больше того, что от нас скрывают. И ни за что не покажут, — продолжил его мысль Демьян.

— Да, это так, — согласился Нур, — Следующий визит, как я понял, не завтра. В скором времени придётся наведаться сюда неофициально. Демьян прав. Запах великого секрета очень силён. Здесь хранят что-то чрезвычайно важное.

— Военная и государственная тайна? — спросил повеселевший Ефремов. — Это по мне. Обязательно возьмите меня с собой, если не выйдет всем сразу.

Эрланг пнул ногой упругое колесо машины, вызвав глухой звук, и сказал:

— Одного не понимаю. Мы им нужны. На нас рассчитывают, как на будущих союзников. Они думают, что земляне примкнут к ним в борьбе против Земли?

— Но, — не согласился с ним Ефремов, — Факты из неизвестного прошлого говорят именно о таком сотрудничестве. Тот чёрный кристалл на столе… Он как-то странно мерцал при нашем возвращении. И, — мне показалось? Какая-то тень рядом. Словно призрак.

— И конфет в Музее нет, — со смехом сказала Кея, — Отсюда и призраки. Ефремов, я им намекну. Так же нельзя — целый день без шоколадок.

Опять машина и дорога. На сей раз в место совсем не живописное. Три часа езды, километрах в трёхстах от столицы на север. Голая степь, ни деревца. Трава цвета неба, небо цвета травы. И — вытянутые в линию три одноэтажных барака из лёгкого металла.

В бараках минимум необходимых удобств, вода добывается из колодцев, еда доставляется раз в неделю. Никакой охраны, никакой ограды.

И здесь живут люди, формально свободные, но не желающие покидать резервацию. Зона для оставленных в живых экипажей чужих Анахате звездолётов, а также взятых в плен при посещении или штурме иных планет. Разве не велико могущество королевы Синхии? Истинной правящей Львицы многих миров… Дух Дзульмы витает здесь свободно и торжествующе.

— Им продляют жизнь по милости королевы. Мы, по вашему выражению, преследуем гуманность.

Так сказал сопровождающий, глава службы наблюдения за подобными зонами. Представительной наружности глава: ростом с Эрланга, комплекция ефремовская, миловиден как Эрвин. Очаровательный самец. И внутри, как выяснил Нур, тоже не пусто. Наряду с преданностью королеве — недюжинный интеллект. Человек яркий и броский, и голос соответствующий — мощный уверенный баритон.