Валерий Сабитов - Империя-Амаравелла

Мне захотелось всплеснуть руками, как делают женщины Внизу. Да что значат наши знания!?

— Он будет отлипать от всякой поддержки. Активно отказываться, — я сам не заметил, что использую логику Сухильды, — До той поры, пока не поймет смысл своего предназначения.

— А почему надо знать смысл? Тем более в начале пути… Твоя проблема в том, что не получается приблизиться к нему. Ведь так?

Еще как так. И не просто проблема, а загадка. Тот разговор с Сухильдой крайне полезен. Воспоминания отвлекли от обдумывания меню то ли на обед, то ли на ужин. Прислонил ладонь к ключу-отпечатку на люке своей квартиры, как услышал зов Куратора.

Итак, личная встреча в столовой оперотряда. Столик в дальнем углу. В литровых бокалах горит протуберанцами апельсиновый сок. В вазочках три вида печенья. Кухня на Базе — автомат. Но почему от некоторых блюд исходит теплота рук и аромат вложенной в готовку любви? Вот как сейчас. Столик окружен синим полупрозрачным сиянием. Знак-предупреждение: не беспокоить! Куратор не торопится и начинает с малого. С эпизода.

— Расскажи, как получилось… Как он потерял свою улицу. Ночью, при возвращении домой.

Я понял: его интересует то же, что и меня. Вопрос на самом деле звучит так: какая сила той ночью помогла или помешала «звездочке»? Ему известно, что эта сила — не я. Я был тогда рядом. И подтверждаю — улица действительно исчезла. Но откуда возьму ответ? Объяснив, как это произошло, спросил:

— Ты знаешь больше?

И тут, внезапно, до меня дошло — эта загадка связана с другой, большей. Со смыслом существования оперотряда «Чандра». Атхар заметил мое волнение.

— Да. Знаю. Но мое знание тебе не поможет. Пока… Ты не исчерпал свой потенциал влияния.

Я вздохнул. Если бы… И попытался выразить смятение:

— Я пытаюсь вносить коррективы. Но выходит так, что условия складываются помимо моих действий. Даже вопреки. С Графом не было такого. Ни у кого в отряде такого разлада не наблюдается.

— Хорошо что признался. Мог бы и промолчать. Я ведь был рядом с вами той ночью. Извини, но у меня свои права. Я все же начальник. Куратор…

Протуберанец в моей руке заволновался, предвещая световую бурю. От печенья уже не пахнет любовью. Атхар усмехнулся, я невольно повторил усмешку. И сделал хороший глоток солнца, иначе слова не проходили через горло.

— Хорошо, что признался? Ты видел то, что было мне недоступно?

— Да, видел. Ему организовали засаду. На том самом маршруте, на родной улице. Десяток идиотов со сдвинутой психикой. Из тех, кто не понимает, что творит. Поодиночке они трусливы и не опасны. Но иногда собираются стаями. Точнее, их собирают. Тебе известно, что Нижне-Румск ставит рекорды по всем видам преступности…

Это «их собирают» прозвучало как удар колотушкой большого барабана. Оркестровый инструмент «нашего» одноклассника Бори-спортсмена. Кто-то вербует отморозков и зомбирует на конкретную задачу. Во времена Графа такого не случалось. Понятие честь еще бытовало. Все удары направляются из одного источника? Как же я… Формируются противостоящие оперативные отряды. Враг к нам ближе, чем мы к нему…

Я допил сок, повертел в пальцах и отложил кусочек печенья с растительным узором. Все такое кислое… Надо собирать разбежавшиеся мысли. Пока я ни на что не годен.

— Между мной и Анваром барьер, — признался я Атхару, — До Графа могу дотронуться. А здесь — какая-то стена. Просил Систему помочь, но…

Атхар улыбнулся. И так ярко, что я засомневался не только в своем разуме. А он еще вопросы ставит вселенские.

— Наир… Тот, кто зомбирует стаи и тот, кто стены ставит — не один и тот же? Как считаешь?

Я машинально взял печенье и принялся жевать. Оказалось ничего, с тем же апельсиновым вкусом. Придется выложить Атхару все свои догадки-сомнения. Мелочь в моем понимании может обернуться общей проблемой. Куратору виднее. Чтобы протолкнуть печенье через пересохшее горло, я отпил из его бокала. Он чуть кивнул. Посмотрел ему прямо в глаза, и на мгновение показалось: я беспомощный мальчик, испытавший незаслуженную обиду. Мальчик рядом с отцом, готовым утешить и помочь. Ну как не рассказать обо всем?

— Есть у меня… Впечатления, ощущения… Не знаю, как определить. Люди Внизу называют это «дежа вю». У других в отряде нет. Дело в моей психике? Не зомбируют же и меня! Кажется, что я знал Анвара до того. И вот… И твое лицо как будто мне… До такой степени, что… Будто и тебя я знал до Лунной Базы.

Я замолчал, с ненавистью глядя на вновь наполненный бокал. Новый протуберанец горит совсем ярко, почти ослепляюще. Неужели на кухне нет чего попроще, нейтральнее? Атхар одобрительно качнул головой и я продолжил откровение.

— Я видел некоторые из его снов. С трудом великим внедрился. Мы ведь не можем предвидеть будущее? Так?

— Даже мы не можем, — подтвердил Атхар, — Так.

— А в его снах оно есть! Грядущее не наступившее… Предстает живым и красочным, полным движения и смысла. Я проверил через Систему, это так, подтверждено. А бывает, мне и ему снится одно и то же. То, что я назвал снами-мечтами. Нереально. Но как близко… Как то в полусне он назвал своего друга Сашу Сандром. Было на квартире Воеводы. Это имя пробудило во мне… Не подберу точных слов, но что-то родственное. И оно же вызвало у меня странное сновидение… Вижу: сидит мой Валерий, но под другим именем, в пестрой компании за пиршественным столом. Две группы: одни жирные и грязные, другие светлые и чистые. Он среди светлых, и грозит им некая опасность. Странное место — будто и Земля, а будто и нет…

…Атхар выслушал и долго молчал. Охранное сияние вокруг нашего стола углубило морщины на его лице, зелень в глазах сгустилась, и он показался глубоким старцем. Затем, покрутив в руках золотистый бокал, твердо, почти приказом, сказал:

— Тебе следует погрузиться в историю. Доступную нам реальную историю планеты. Послепотопный период…

Он нацеливает на материалы сверх учебного курса. Из него я кое-что, конечно, знаю. Первое после Потопа поколение было мощнее, сильнее, разумнее последующих. Тем более — нынешних. Возродилось подобие бывшей цивилизации. Деградация продолжается. Прогресс вкупе с имперским вектором готовят новое глобальное потрясение. И вот, в дичающей массе загораются наши «звездочки». Но что они могут? Что дадут мне детали истории? Ключики к пониманию происходящего? Грядущее все равно не предсказать… Детали, увиденные через сновидения, что они прибавят?

— Посети Георэма, Наир, — сказал Атхар, положив на прощание руку на мое плечо; рука оказалась неожиданно тяжелой, — Он ждет тебя. У себя дома…

А ведь я задумывался о такой встрече. Георэм действует в так называемой Первой Империи, в Вечном Прайме. Оттуда проистекает многое из происходящего во времена Анвара.