Александр Лютиков - Млечные истории I

Фрагусту прилетевший меч, может быть, даже ещё и добавил малую толику ускорения. Пролетев над водой где-то с два своих роста, даксарский царь ушёл в тёмную воду.

Лучник прокричал напарнику:

– Дорогу!

Добежав до конца мостков, первым делом лучник пустил стрелу чуть дальше того места, где нырнувший царь взбудоражил воду. Никто не всплыл. Лучника явно бесило подобное положение дел – стрелы напрочь отказываются попадать в цель. Сразу достал из-за спины следующую, заправил, натянул лук и стал нервно водить глазами по воде, пытаясь угадать, где же может вынырнуть эта, сопротивляющаяся смерти, жертва. Но как раз тут и поджидало лучника то, ещё одно невезение, которое разбивало в пух и прах его логику насчёт стрельбы по плывущей мишени. Даксарский царь не только хорошо нырял, но и прекрасно плавал… что по воде, что под водой. С раннего детства Фрагуст с Сермягом любили ходить летом на реку купаться и оба они по сей день чувствуют себя в воде как рыба. Но справедливости ради, заметим: пловцу в данный момент сильно мешали одежда и тот факт, что вода ледяная.

– Под мостками смотри! – крикнул лучник напарнику, не отводя глаз от воды.

Но напарнику уже было не до продолжения попыток кого-то найти и убить, по причине быстро приближающегося Шрамгана. Естественно, он тоже знал кто именно сейчас к нему подбегает. Решил не сопротивляться. Демонстративно стал нагибаться и приседать, показывая, что кладёт оружие.

Шрамган, завидев сдающегося противника, на бегу коротко велел ему:

– Меч в воду и повернись.

Тот исполнил. Шрамган, подбежав, передал ему сзади трофейный щит. Тем самым сделав из него новую разновидность пешего воина – с двумя щитами в руках и без поражающего оружия.

– На, защищайся от стрел, – сказал Шрамган в ухо новоиспечённому щитоносцу. Затем, крепко схватив его за шиворот, добавил: – Побежали!

Вдвоём – один толкая, а второй поневоле – ринулись на лучника.

Лучнику следовало бы раньше отвлечься от воды. А сейчас стрелу он, конечно, выпустил, в бегущих на него, прокричав при этом какую-то злобную мерзость, но два щита практически полностью закрывали теперь уже бывшего напарника, а за ним и Шрамгана. Стрела попала в левый край того щита, что был выше. Больше стрелять лучнику не пришлось. Следующая стрела упорно не хотела по-быстрому заправляться в тетиву. Руки начали трястись уже не только от ярости, тут и страх собственного конца стал добавляться.

Бывший напарник, с не своего разбега, мощно обрушился на лучника и они оба полетели в реку. Падая, лучник смог краем глаза заметить, как появилась из воды – причём, на удивление, далеко от мостков – голова предполагавшейся жертвы.

Опять слегка прокрутим назад время.

Ледяная вода обжигала Фрагуста. Надо бы плыть с полной отдачей, да не совсем это возможно. Но на сколько мог загребал руками, отталкивался ногами. В такой воде и судорога запросто может схватить. И в противовес ко всему, надо учитывать, что чем энергичнее твои движения, тем на меньшее время хватит запаса воздуха в груди.

В студёной воде Фрагуст бывал в жизни один раз, давно, ненамеренно провалившись на тонком льду. Правда, глубина там была лишь до живота. А плавать под водой в таком холоде, да ещё и на как можно дальнее расстояние, вот это впервые.

Но здесь другой случай, ведь на кону жизнь. Экстремальность ситуации всегда добавляет сил. Темнота кромешная и с закрытыми глазами плыть даже лучше. Интуитивная координация. Течение реки – дополнительный помощник. Беспокоило то, что там, наверху, наверняка стрела наизготове. Стоит всплыть, так сразу и прилетит в шею. Надо плыть ещё и ещё, через не могу, пока грудь совсем не сожмёт. А там будет что будет. Уповал, конечно, больше на Шрамгана, ну и немногим на ещё один промах лучника.

Вынырнул, когда совсем уже грудь спёрло. Когда стало казаться, что тут быстрее утонешь, чем от стрелы погибнешь. Всплывал с разворотом, чтобы сразу увидеть обстановку. Но первым делом вобрать воздуха. И вобрал его в себя Фрагуст много и очень громко.

Сквозь туман в глазах разглядел две фигуры, падающие в воду, и одну знакомую фигуру, оставшуюся стоять на мостках.

– Давай, плыви к берегу! Они более не опасны! – прокричал Шрамган царю, после чего посмотрел на реку, туда, где кто-то пятый, сидя в лодке, следил издали за происходящим.

Со стороны избушки разрозненной толпой бежала подмога с угора. Первым бежал Эф, за ним Парька Горбатый, потом ещё один сотник и шестеро новобранцев.

Шрамган махнул рукой, мол, давайте сюда.

Сойдя с мостков, когда малочисленное воинское подразделение подбежало, проинформировал их:

– Покушение на Фрагуста. Нападавших четверо. Там двое жмуриков, – воевода взглядом показал на поляну, – и двое в воде, – кивнул головой в обратную сторону. – Ещё в лодке какой-то пятый, ублюдок, за всем наблюдает.

Все посмотрели на середину реки.

В это время лучник поставил себе совсем уж невыполнимую задачу – доплыть до лодки с наблюдателем. То, что он сможет это сделать в ледяной воде, всем показалось крайне сомнительной затеей. Да и тот в лодке совсем даже не собирался приближаться в эту сторону. Наоборот, завидев намерения лучника, он развернулся вниз по течению, насел на вёсла и сразу набрал весьма быстрый ход, убираясь восвояси.

– На этих нам его не догнать, – сказал Паря Горбатый, указывая на привязанные лодки.

– Я его сам попытаюсь поймать. Вы этим двоим утонуть не дайте, – Шрамган указал Клыком Дракона на торчащую из воды голову лучника, который никуда уже не плыл и вообще не знал, что ему теперь делать, и на второго плавающего вражину, что пытался сейчас выкарабкаться на мостки, но у него это не получалось.

Бойцы разбежались выполнять данное воеводой поручение.

Паря Горбатый, зайдя на мостки, крикнул-таки бесперспективное приглашение в сторону уплывавшего некто-ублюдка:

– Эй, там в лодке! Плыви сюда, разговор есть!

Ответа ожидаемо не последовало.

Фрагуст вышел из воды совершенно невредимым. Тяжело дышал, всего колотило от холода и почему-то в руке он держал стрелу. Вода стекала с него, как с намоченной губки.

– Ты как? – спросил Шрамган.

– Злой очень, – ответил тот, не оборачиваясь.

– Порадовал ты меня… неуязвимостью, – на лице Шрамгана скривилась, надо полагать, улыбка. – Стрелу-то где взял?

– Что?!

– У тебя в правой руке.

Замёрзший, скукожившийся царь уставился на трясущуюся руку с зажатой в кулаке стрелой.

Трясся Фрагуст с головы до ног, такой крупной тряской. Зуб на зуб не попадал.

Кулак напрочь отказывался разжиматься.

У каждого человека в жизни бывают такие дни, когда даже из дома лучше не выходить. Этакий день сплошного невезения. Как выйдешь из дома, так и начнут происходить вокруг тебя злосчастные несуразицы. Можешь прямо тут, на крыльце, сразу и поскользнуться. И упадёшь-то обязательно неудачно, или ногу подвернёшь, или локтем ударишься, и нога распухнет, и плечо будет долго болеть. А не поскользнёшься, пойдёшь дальше, так всё, мимо чего будешь проходить, постарается упасть на тебя. Да народ почему-то поголовно будет переть именно туда, куда нужно тебе. Даже добравшись, куда шёл, там вдруг выяснится, что лучше бы ты сюда не приходил. Лучше бы ногу подвернул и имел бы уважительную причину не ходить. Весь день примерно в таком духе будет проходить. Дома сидеть, никуда не выходя, – тоже не застрахован. Руками нужно будет постараться поменьше что-либо трогать и вообще сильно ими не размахивать. Давненько дома ничего не разбивалось и не ломалось? Значит, разобьётся и сломается сегодня. В такой день жди подвоха в любой момент и из-за каждого угла. Всё против тебя, будто специально. И зла твоего не будет хватать. Да что говорить, в такой день и убиться запросто. Если рядом с опасностью окажешься, то она, без сомнений, тебя заденет.