Алиса Буйских - Петля Мёбиуса

– А с чего ты взял, что это двойной был? Может, это тоже неназываемый? Тоже ведь на шаре прилетел.

– Мне батька сказал; правда, тоже отодрал, когда пришлось ему рассказать, почему задержался так долго у старосты, – Миха поморщился.

Мальчишки заворожённо молчали, впечатлённые.

– Хорошо, что он тебя не сожрал!

– Да уж, повезло!

– А давно это было? – заинтересованно спросил Нита.

– Да нет, недавно совсем, несколько дней назад.

– А вот мне рассказывали, что двойные в городах живут, – начал говорить Тиша, – их ещё гэмиус зовут по-другому. Потому что это не один человек, а два. Вроде как человека пополам разрезали, и он от этого тонкий-тонкий становится, будто прозрачный. И они всегда в плащах ходят до земли, а может, и не ходят, а летают над поверхностью. Поди пойми там, под плащом-то.

– Да ты дурной, – заржал Самон, – как можно человека разрезать, и чтоб над землёй ходил.

– Так, может, и не люди то вообще, – поддержал Тишу Миха, – кто их разберёт.

– Вот, – обрадованный поддержкой атамана, продолжал Тиша. – А города у них странные, там домов нет совсем. А словно соты огромные к горе прилеплены, но не для пчёл, для двойных. Там они и живут. Там внутри огни мигают яркие-преяркие, и тени тёмные бродят, охраняют. Там ещё лютые радуги бывают. Они всегда в горах от людей подальше находятся, и люди там не бывают.

– А если не бывают, так откуда ты знаешь? – опять стал нападать на него Самон.

– А их заметить можно и издали; огни-то яркие очень и мерцают, если ночью в горах будешь, то иногда видно. Вон как у нас на другой стороне реки иногда огни появляются, – он кивнул на спокойно текущую под обрывом широкую реку. – Тоже ведь там никто не бывал. А люди говорят, что город и там есть.

– Кто это – люди? Опять, небось, твой Бакон недоеденный, – иронично протянул Самон.

– Что ты всё на Бакона нападаешь. Он хороший человек. Добрый. И знает много, – вскочил на ноги обычно спокойный Тиша, глаза его горели гневом.

– Да вот уж именно чересчур много… – иронично протянул Самон. – И откуда бы?

Он тоже встал на ноги и стоял теперь напротив Тиши, уперев руки в бока.

– Не нужно драться, парни, – возник между ними Миха, – не стоит того, давайте лучше спать будем, а то уже рассвет скоро.

Несостоявшиеся противники ещё немного поворчали, но разошлись в стороны.

– А лютые радуги – это как? Что это такое? – задал вопрос Нита.

– Лютые радуги – это очень странная и опасная штука, – начал объяснять Тиша. – Я сам-то не видел, но к Бакону знакомый приходил как-то, он рассказывал. Ну, вы все радугу видали. Встаёт дуга сразу после дождя и разноцветная такая. А лютые радуги, они ночью бывают и могут разной формы быть. Чаще всего столбами стоят просто в небо, но не загибаются. Прямой такой столб разноцветный. Красиво, говорит, жуть. Иногда шаром бывают таким переливчатым, и тогда по земле катится, подпрыгивает. Или ещё какую форму примет, как захочет. Но самое страшное – ни в коем случае нельзя на пути у этой радуги попасть. Если кто с ней встретится – тут же пеплом станет. И даже косточки не найдётся. Раз – и нет человека, только горстка пепла, да и тот ветер раздует. Поэтому их лютыми и зовут.

– Никогда такую не видел, – восхищённо пожал плечами Нита, – вот бы посмотреть.

– Так опасно на них смотреть – кто такую радугу увидит, он сразу же, как зачарованный, к ней идёт, и всё! Тут нужно сразу глаза прикрывать и отворачиваться.

– Ой, ерунда какая, от радуги отворачиваться, – опять захохотал Самон, – держите меня семеро, счас умру. Да всем известно, что радуги удачу приносят, а тут отворачиваться.

– — Ну, топор тоже удачу приносит, когда дрова на зиму в лесу рубишь, – сухо ответил ему Нита, – а если по голове прилетит, так и вся удача кончится. Мы же не знаем, что это такое, не зря же их лютыми прозвали

– Ну-ну, и ты туда же, – фыркнул Самон, – совсем как дети малые стали. Уже радуги боятся.

– Ты же сам про перстные облака рассказывал. И ведь тоже обычных облаков бояться не стоит, а это совсем другое, хоть и так называется. Понятно, что и не облако совсем, а просто похоже. Может, и радуга так же, тоже только похожа, а на самом деле неизвестно что, да ещё и с бантиком.

Ребята вновь замолчали и затихли. Небо на горизонте начало светлеть. Солнце ещё не всходило, но по всему было видно, что заря недалеко. Наступало то предутреннее время, когда звёзды на небе бледнеют и меркнут, туман рваными клочьями поднимается над поверхностью и всё словно затихает в преддверии нового дня. Опять вдалеке возник и стал разрастаться какой-то высокий звук. Поднялся над землёй и распространился повсюду, как бы замирая. Ребята вздрогнули, переглянулись… Собаки соскочили с мест, но не убежали к лошадям, а, точно напуганные чем-то, ворчали, скалили зубы и жались к мальчишкам. Кони вздыбились и встревоженно заржали.

– Прислушаешься, как будто нет ничего, а звенит, – произнёс Самон.

– И кто-то ему отзывается из лесу! – кивнул Гапа.

– Ерунда, кажется, всё! – убеждённо бросил Миха. – Я ж вас предупреждал, что напугаетесь! – усмехнулся он.

Слабый шипящий свист раздался с реки. И снова как будто что-то откликнулось из леса тонким пронизывающим гудением.

– Лишь бы лошади не напугались! – повторил Миха и хотел шагнуть, чтобы посмотреть на табун.

В этот момент из наползавшего со стороны реки прозрачного серебристого тумана неожиданно появилось множество фигур. Собаки, словно включённые, зашлись лаем. Раздалось бешеное ржание ярящихся в испуге лошадей. Ребята соскочили и замерли, переглядываясь. Их быстро окружала довольно большая толпа с косами, вилами, кольями и дубинами; у некоторых в руках были странные палки с заострёнными лезвиями с обеих сторон, виднелись даже арбалеты.

– Вы чего, мужики, мы ж свои. Всегда тут с лошадьми, – недоумённо заговорил Миха, заметив среди наступавших на них знакомых людей из соседней деревни.

– А ну заткнись, малявка! – гаркнул высокий очень бледный человек с длинными, то ли белокурыми, то ли полуседыми волосами и сверкающими глазами на мясистой физиономии. Они у него были большие, тёмные, будто совсем без зрачка.

– Так мы ж вам ничего не сделали, – пробормотал Нита.

– Заткнись, я сказал! – рявкнул великан, занеся руку для оплеухи, и наотмашь ударил Ниту по лицу.

От неожиданности мальчуган упал на траву. Ребята отступили к костру, недоумевающе переглядываясь, прижимаясь друг к другу плотной группкой.

– К логу их отведите, – распорядился предводитель. – И чтоб без шалостей у меня! – прикрикнул он. – А то…

Он угрожающе обвёл всех взглядом – на судорожно сжимавших арбалет пальцах выделялись побелевшие костяшки. Несколько человек подхватили мальчишек и потащили в лес. Нита ещё успел заметить, как мужики сноровисто ловят и уводят лошадей в сторону соседнего села.