Сергей Бушов - Миссия в пыли

Как и во многих других местах, здесь есть зоны для экстравертов и интровертов. Выбираю второе, чтобы обойтись без общения с официантами. Усаживаюсь за столик, просматриваю меню на голограмме, которая всплыла передо мной. Проматываю пальцами. Первое желание – заказать что-то, к чему привык, типа каши или макарон с мясом, но я вдруг передумываю. Раз уж я сейчас на переломном моменте жизни, не стоит ли отныне совершать маленькие безумства? И я двигаюсь по меню к блюдам экзотическим, малознакомым. Выбрав горячее из местных морепродуктов и холодный чай с добавками, названия которых мне абсолютно ничего не напоминают, дохожу до фруктов. Вряд ли меня можно этим удивить. Я за жизнь побывал, кажется, на тысяче планет… О. А это что? Вижу изображение фрукта, похожего на зелёный шар с тонкими оранжевыми прожилками. «Оума», одна штука в порции. Цена огромна, но… Почему бы и нет? Подтверждаю заказ.

Через пару секунд подлетевший дрон опускает на стол огромный стакан холодного чая. Отпиваю. Приятно удерживать кончиками пальцев увесистый скользкий стакан. Чай омывает язык, спускается в горло. Каждая молекула дарит мне вкус, но я сосредотачиваюсь на том, чтобы смешать их, ощутить все вместе. Получается. Что ж, очень необычно и неплохо, мне нравится.

Следующий дрон приносит тарелку с морепродуктами. Они нарезаны кусочками, чего я не ожидал, но, кажется, так даже удобнее. Я беру маленькую двузубую вилочку, накалываю один из кусочков, красно-зелёный, и пробую. Хотя нет, на самом деле кусочек коричневый. Красный плюс зелёный, смешанные в определённой пропорции – это коричневый, нельзя об этом забывать.

Вкус солоноватый, немного сладкий, нечто среднее между рыбой и яйцом, текстура мяса плотная.

Беру другой кусочек, серый. Кладу в рот. Похоже, но вкус нейтральнее, не такой яркий. Перепробовав всё ассорти, удовлетворённо откидываюсь на спинку кресла. Знать бы ещё названия всех этих морских гадов. А с другой стороны, зачем?

Итак, я снова получаю от еды удовольствие. Может, мне уволиться со службы и предаться чревоугодию? Отращу себе брюхо, буду сидеть на берегу, попивая разные напитки. Люди вокруг меня примерно так себя и ведут, кажется. За столом в дальнем углу, в зоне экстравертов, компания из двух мужчин, пожилого и помоложе, и одной женщины. Женщина выглядит неплохо. А мужчины, похоже, последние годы как раз чревоугодничали. К компании подходит ещё один человек, в котором я узнаю Тамняа. Разговаривают. Могу подслушать, но мне это неинтересно. Собственно, я вообще сейчас не очень в настроении общаться, так что отвожу взгляд. К тому же как раз подлетает дрон. К дрону привязан мешочек. Я снимаю его с крючка и чуть не роняю, поскольку он оказывается неожиданно тяжёлым. Кладу на стол, с трудом развязываю узел. Внутри мешочка – фрукт, тот самый, который я выбрал на картинке. Оума. Он гораздо меньше, чем я ожидал. Размером примерно с глазное яблоко. Я беру его в руку. Весит он так, будто сделан из очень тяжёлого металла. Если не считать небольшой выпуклости там, где, по всей видимости, был черенок, это идеальный шар. Зелёный с оранжевыми полосками. Его нужно чистить? Пытаюсь поддеть ногтем кожуру, но ноготь не проминает её ни на волосок. Беру нож, но он абсолютно не оставляет следов. Поколебавшись секунду, выбираю в голограмме пункт выбора официанта.

Он тут же возникает рядом, будто всё это время стоял за моей спиной и только ждал, когда я его позову. Хотя на самом деле это не так, я всё время отслеживаю перемещения людей в помещении и знаю, что он находился через пару столиков от меня, просто двигается быстро.

Официант – не человек. Гибридная раса. Тело в целом человеческое, только сгорбленное, а вот лицо по форме напоминает рыбье, сплющенное с боков. Видимо, прямо перед собой он мало что видит, поэтому в данный момент его голова повёрнута ко мне правой стороной.

– Слушаю, господин, – говорит он.

– Простите, – я показываю ему фрукт. – Я заказал вот этот фрукт в первый раз, попробовать. А вы не подскажете, как его есть?

Он два раза моргает серым полупрозрачным веком.

– Это оума, господин, – говорит официант. – Её не едят.

– Не едят? А что же с ней делают?

– Оума – очень редкий фрукт, – говорит официант. – Очень ценный.

– Её что, нюхают? – предполагаю я. – Макают в чай?

Однако тут же понимаю, что не прав. Оума пахнет, конечно, но этот слабый древесный запах могу учуять только я. И что толку макать в чай металлический шарик?

– Может, её можно использовать как-нибудь ещё? – я теряюсь в догадках. – Сосать? Подкладывать врагу, чтобы он сломал зубы?

– Это очень престижный фрукт, – говорит официант.

До меня доходит. Ценность этого фрукта как раз в том, что он очень дорогой и абсолютно бесполезный. Это просто признак статуса.

– А я могу его взять с собой? – уточняю я.

– Да, разумеется. Но будьте осторожны, чтобы его не украли. Иногда в этом городе встречаются воры… Хотя и редко. И, должен сказать, вывезти с Буда оуму вы не сможете. Во всяком случае, без специального разрешения губернатора.

– Спасибо, что предупредили, – я улыбаюсь, хотя вряд ли моя улыбка более искренна, чем улыбка девушки на ресепшне. – Всё было очень вкусно.

Я возвращаю оуму в мешочек, затягиваю шнурок, встаю и задвигаю кресло. Направляюсь к выходу. Мешочек непривычно оттягивает карман брюк. Что ж, новая жизнь – новые правила.

Вернувшись в номер, провожу некоторое время в колебаниях, пойти в город или на пляж. Вспоминаю, что днём здесь слишком жарко, можно сгореть, несмотря на нанокремы. Но не понимаю, какой из этого можно сделать вывод, так что решаю идти на море.

Меняю трусы на плавки, беру с собой всякие мелочи, включая пляжное полотенце. Как и всё в этом отеле, полотенце с кучей наворотов. Автоматическая сушка, сворачивание и разворачивание, два вида подогрева, смена раскраски с управлением через телефон, регулируемая высота ворса.

В общем, вещь неплохая. Если у меня когда-нибудь будет свой дом, можно будет прикупить. Хотя оно и стоит, наверно, как дом.

Выхожу из холла на улицу. Отмечаю, что свет очень яркий. Видимо, ослепляющий, но я не слепну. Я научился с этим справляться.

Отель стоит практически на пляже. От входа лучами расходятся три с половиной дорожки из желтоватой плитки. Половиной я называю ту, коротенькую, которая почти сразу переходит в деревянный настил и ведёт прямо к морю.

Я стою некоторое время, озираясь. Если мысленно убрать рекламные щиты, растяжки, голограммы и дроны, то вид чудесный. Рекламы здесь слишком много. С точки, где я стою, можно насчитать больше ста надписей и изображений, которые пытаются к чему-нибудь вас склонить. Реклама местных точек питания и магазинов, аттракционов и развлекательных программ, брендов одежды, космических кораблей… Самое экзотическое, пожалуй – дрон, который периодически пролетает над морем, оставляя за собой тающую в воздухе надпись: «Уходите достойно! „Штарс и сыновья“, бюро ритуальных услуг».