Владимир Левендорский - SWRRF. 20?? (воспоминания из будущего). Кн. 6. Часть 1

Как историка его можно было понять. Для него важен был не только смысл, «конечный результат» тех событий, а вопрос почему люди дошли до жизни такой, почему одно принимали, другое отвергали, чему-то сопротивлялись, а у чего-то и кого-то шли на поводу. В конце концов, эти отдельные поступки отдельных людей – та «ткань истории», на которой потом прорисовывается её смысл. И, добиваясь «миссии» в Городе, Александр, в общем-то, преследовал ту же цель: он хотел понять, как жизнь в Городе в той стране, где он счастливо прожил почти пять лет, вдруг, и в одночасье – по историческим меркам, – рассыпалась…

………………………………………………………………………………………………

Александр о времени «Революции бездельников» мало что мог вспомнить. Их «деревеньку» только слегка коснулась «война торговых сетей», эти арьергардные бои того мира, после того, как его «хозяева», занятые разборками между собой, упустили ИХ зарождение и укрепление, и попытались захватить хоть какие-то точки распространения своего влияния, взломать ИХ линии защиты.

Но у консультанта не было и таких воспоминаний, и он стал приставать к Александру с расспросами. А что он мог рассказать?…

Ему было лет одиннадцать.

И он только собирался «пойти в школу».

Это не значит, что он до того рос неучем. Но до того это была просто увлекательная, каждый день заполненная важными и интересными событиями и делами жизнь. На что-то ты нарывался сам из любопытства, и это любопытство тут же подхватывали и развивали. Чем-то тебя умело заинтересовывали. Что-то ты делал за компанию с друзьями или из желания с кем-то из них посоперничать. Что-то делал, чтобы заслужить одобрение родителей или других взрослых, которые вызывали у тебя симпатию и уважение. Что-то потому, что это входило в круг твоих домашних или общих хозяйственных обязанностей, которые были у всех, невзирая на важность дел вне их «деревни»: учёбы, исследований, работы… Многое потому, что так у них это было принято, это было у них естественными нормами, становившимися привычками, которыми ты по мере взросления обрастал.

Сейчас «со стороны» их система образования и воспитания выглядит, как детально продуманная и чётко организованная.

На самом деле, как он теперь понимал, каких-то особых изначально продуманных и чётко организованных «образовательных структур», «организаций учебного процесса» у них никогда не было. Просто, образование и воспитание у них основывались на нескольких принципах, следование которым эту систему формировало и развивало естественным образом.

Образование – это попытка построения модели человека и совмещения, включения этой модели в модель общества, в котором он предположительно должен будет жить.

Правильнее говорить, конечно, о просвещении – единстве образования и воспитания. И одна и главных «образовательных проблем» как раз и вырастает из разрыва между образованием и воспитанием. Можно на самом высоком уровне преподавать конкретные «учебные дисциплины», – эффект будет приближаться к нулю, если окружающая жизнь будет воспитывать из учащихся тупых бездельников… или, когда единственным стимулом к образованию является получение «инструментальных» познаний ради «успеха», обогащения, власти…

Да и «модель» в данном случае не совсем точное слово. Здесь больше подойдёт экзистенциалистское понятие «проект». Потому что образование, просвещение, это многолетний – в идеале до конца жизни, – процесс, который должен естественно, гармонично ложится на заложенные природой этапы формирования и развития личности и согласовываться с развитием окружающего социума, решаемые им задачи. Разрывы, возникающие при переходах на разных этапах, ступенях «образовательного проекта», разрывы между «образовательными задачами» и реальными жизненными – пожалуй, главная проблема любой «системы образования». В семье тебя учат, воспитывают по-своему, в начальной школе совсем по-другому, в «старших классах» совсем иначе. Если учишься дальше – там своя история. А, когда ты пытаешься что-то делать в реальной жизни, тебя первым делом начинают переучивать… При этом, чем дальше по ходу жизни, тем больше появляется всяких, желающих поучить тебя жизни, научить, что тебе реально нужно знать и как эти знания применять… В итоге оказывается, что ты не находишь себя ни в одном предлагаемом реальной жизнью проекте, потому что свой проект тебе так и не помогли создать, а сам ты его создать не смог…

Дальше можно бесконечно долго рассуждать о возможной множественности проектов, создаваемыми разными социальными группами, государственными и экономическими институтами… о конфликтах между этими проектами…

Но, в конце концов, приходишь к одному заключению: все кризисы образования – это, в конечном счёте, отражение общего кризисного состояния общества, социума, непонимания им себя и своих перспектив…

Идеальное образование, просвещение, возможно только в социально гармоничном обществе с единой культурной средой, основанной на общепризнанных ценностях и общих целях…

Идеал недостижим. И в этой недостижимости его «жизненное предназначение» … Но образование, полученное Александром в «питомнике людей будущего», было очень близко к этому идеалу.

До двенадцати лет он почти безвылазно рос в Familiendorf’е, «деревеньке», основанной двенадцатью «коренными» семьями.

Эти семьи объединили «общее понимание жизни», личных взаимоотношений, подхода к воспитанию детей, жизненных норм и правил, общие увлечения… Всё это никак и нигде формально не фиксировалось. Просто членов этих семей объединили взаимная симпатия, и взаимоуважение. Все, кто позже поселялся в их Familiendorf’е или кого туда специально приглашали, как бы, негласно принимали здешние «правила жизни». Точнее будет сказать, тот, кто не разделял эти «правила жизни», здесь просто не мог поселиться. Поэтому для Александра и всех, с кем он рос, эти «правила жизни», нормы взаимопомощи, взаимоуважения, вовлечённости в общие дела и интересы, увлечения и развлечения становились естественными нормами их жизни.

Как много позднее понял Александр, люди, основавшие их Familiendorf были создателями ИХ первых проектов. Самых первых. Тогда, наверное, четверть населения Familiendorf’а были «Основателями», а остальные – из «первого призыва». Выдающиеся, для многих не будет преувеличением сказать, великие учёные, конструкторы, инженеры, специалисты самых разных областей исследований, технологий… Или те, кто, вроде отца Александра, по мнению этих неординарных людей «подавал надежды» и были ими «отобраны». Реальное значение каждого из них, «статус» в понятиях ТОГО мира, Александр узнавал позже, иной раз через много лет, встречаясь с ними на разных проектах, попадая на их учебные курсы… О роли, значении кого-то, кого он знал с детства, он, наверное, и сейчас имеет смутное представление или, вообще, не представляет, кто они на самом деле (если уж о том, кем реально является GP, он узнал совсем недавно, перед этой поездкой к «вечноживущим»). У них, вообще, все эти распространённые в ТОМ мире мерения «достижениями», «статусами», «авторитетами» и тому подобными эфемерностями не были приняты. С одной стороны, из соображений их «режима секретности», уровней «посвящённости». «Кто есть кто» и «кто есть что», ты понимал по мере восхождения по этим уровням «посвящённости». А, с другой стороны, вся эта показушная шелуха претила этим людям, противоречила их природе. Для них важно было, насколько интересен, глубок человек, а не его умения «самопиариться». И они прекрасно понимали, что случайных людей здесь нет. Каждые из них Мастер. Хотя, до конца ты можешь и не знать, в каком именно деле, и какого уровня…