Александр Фролов - Гребень Дракона

– А куда ведет эта дверь?

– В мастерскую, – ответила она. – Правда, в неё можно пройти через спальню и кабинет, как я и собиралась сделать.

– Спать мне пока не хочется. Давай-ка пойдем другим путем – через мастерскую, – предложил я и, не дожидаясь её ответа, толкнул дверь.

Прямоугольное длинное помещение мастерской было функционально разделено стеллажом на лабораторию и слесарный цех. Я осмотрелся. Всё здесь было аккуратно расставлено, разложено; всё имело укомплектованный и товарный вид; кругом было опрятно и чисто.

В лаборатории, торцом к окну, стоял покрытый фторопластовым листом большой стол, на котором лежали две реторты, миниатюрная газовая горелка, сосуд Дюара и портативный лазерный гиперболоид – об этом гласила надпись на его корпусе. К одной стене были пристегнуты хомутами баллоны с жидким азотом и углекислотой; вдоль другой стены на амортизационных подставках размещались – вакуумная установка, компрессор и домашний синхрофазотрон. На полках – термометры, манометры, какие-то колбы, мензурки, ёмкости с реактивами, бутылочки да флакончики с наклейками; на одном пузырьке я прочитал: «жидкость-невидимка», на другом – «капли ночного видения».

На стеллаже среди многочисленного и, в большей мере, незнакомого мне имущества я увидел конденсатную установку – устройство для преобразования пара в жидкость. «Да это же самогонный аппарат!» – мелькнула радостная мысль. Я обратился к служанке:

– Говоришь, в твоём каталоге нет ничего спиртного? А сахар с дрожжами у тебя есть?

– А как же! Без них тесто не получится.

– Если тебя не затруднит, пулей лети на кухню, налей в большое ведро пять литров чистой воды температурой 30 градусов по Цельсию, всыпь туда два килограмма сахара и тридцать грамм сухих дрожжей, размешай, накрой ведро мокрым полотенцем, а сверху – крышкой. Ведро поставь в теплое место, а крышку придави чем-нибудь тяжелым. И ещё столько же дрожжей завтра размешаешь в ста граммах теплой водички, вольёшь в ведро и так же хорошо накроешь, – распорядился я. – Всё ясно?

– Так точно, Фомич! – выпалила Люси. – А пока я летаю пулей, ты можешь сходить в туалет; санузел в мастерской так же предусмотрен.

Не успел я выйти из туалетной комнаты, как услыхал за дверью голос прислуги:

– Всё сделано, как велено. Извини, что отвлекаю. А для чего тебе нужен этот раствор, который я сделала?

– Через несколько дней из него получится бражка. Мы её прогоним через конденсатную установку, и у нас в наличии окажется два литра самогона, – объяснил я, покидая сортир под шум воды в унитазе.

Слесарная половина была также заставлена всевозможным оборудованием. Сразу за проходом, в углу, на небольшом фундаменте крепилась индукционная печь; у стены разместился верстак, на котором были закреплены – наждак, сверлильная установка и тиски. На нём же стояли – тигель, вулканизатор и какая-то призма с рукояткой. На стеллаже в коробках находились болтики, гаечки, шайбочки всех размеров, а также лежали различные материалы: рейка, штапик, уголок, пруток, швеллер и даже отрезок двутавровой балки.

Я подошел к широкой полке за токарным станком, на которой были разложены слесарно-монтажные инструменты и диковинные приспособления, ткнул пальцем в цилиндр с выводными клеммами и спросил:

– Люсик, что это за агрегат?

– Устаревшая модель электрогенератора, работающего от гравитации, – обыденным голосом ответила Люси.

– Ни фига себе! Устаревшая?! Это же – мечта моей молодости! – пылко проговорил я и горько усмехнулся. Потом указал на полусферу с шестерней: – А это что такое?

– Допотопный двигатель внутреннего сгорания, – пояснила она.

– На каком топливе он работает? – полюбопытствовал я.

– На воздухе.

Она нажала зеленую кнопку на его корпусе. Полушарие зажужжало – шестерня закрутилась.

– Вопросов больше нет, – вздохнул я и остановил ДВС красной кнопкой. – Да, шикарная мастерская!

– Когда освоишь виртуазность, она тебе не понадобится, – отозвалась Люси.

Слесарить я пока не собирался, и мы прошли в следующее помещение, в котором располагался кабинет. Его противоположная прозрачная стена выходила наружу; через раздвинутые бархатные шторы, расшитые золотыми узорами, просматривалось небо, пылающее багрянцем заката. Остальные три стены от пола до потолка были полностью обставлены книжными стеллажами, и даже три двери, казалось, были прорублены в них. Все полки, за стеклянными дверцами, были плотно заставлены рядами книг. Я наскоро пробежался взглядом по их корешкам: Алексей Толстой, Беляев, Сочинения Стругацких, Станислав Лем, Конан Дойл, Саймак, Свифт, Жюль Верн, Герберт Уэллс, Бредбери, Набоков, Барков, Чехов, Зощенко, Ильф и Петров, Есенин, Пушкин, Большая советская энциклопедия, «Капитал» Маркса, Труды Ленина… Здесь были тысячи книг.

Посередине комнаты стоял полированный стол из красного дерева. Я откатил в сторону стремянку и сел к нему в кожаное кресло на колесиках. Люси уселась в такое же кресло сбоку.

На столе лежали – компьютерная мышь и плоская, как бумажный лист, клавиатура. Не было никаких проводов, ни экрана, ни процессора.

– Ты имел когда-нибудь дело с компьютером? – спросила Люси.

– Да. У меня на работе был ноутбук, – ответил я.

– Тогда у тебя проблем не будет. Включай.

Я нажал на квадратик с надписью «питание», и тут же со стороны книжного шкафа выплыл и опустился на край стола небольшой разносик – с чашкой чая со сливками да с пирожком на блюдечке.

– Здорово! – воскликнул я. – Меня устраивает такой ненавязчивый сервис.

Служанка звонко рассмеялась:

– Нажми «сеть».

– Сеть так сеть. Жму!

Передо мной во всю стену открылся экран со значками – система, Николай Скакунов, информационная сеть, творчество, справочник, энциклопедия, путешествия, кино, музыка, игры, Сток.

Я щелкнул по «системе», вошел в «свойства» и запросил показать объем памяти. В окошке появилась цифра восемь, лежащая на боку.

– Ладненько! Потом посмотрим, что напичкано в эту бесконечность, – нажав на «стоп», сказал я и посмотрел на Люси, жующую пирожок.

Она допила чай и облизнулась.

– Ну что, Фомич – пойдем дальше?

– Дай-ка сориентироваться. Мы с тобой пошли в спальню не прямо, а налево через мастерскую. Значит, – рассуждал я, – от того входа нам надо идти направо. Тогда вон та левая дверь – скорее всего, туалет.

– Угадал!

– Не угадал, а вычислил!

Служанка-андроид завела меня в спальню. Комната занимала внушительное пространство: десять на двенадцать и восемь метров высотой. Стены и потолок были сплошь обтянуты китайским шелком с замысловатым жаккардовым переплетением, а пол покрывал ковер, напоминающий стриженый газон. Было светло, хотя я нигде не видел ни люстры, ни бра, ни… канделябра. Справа от кабинетной двери была глубокая гардеробная ниша; сдвинутая в сторону её портьера позволяла заглянуть внутрь: у входа стояло трюмо, а стенки представляли собой сплошной платяной шкаф.