Аврам Дэвидсон - ФАТА-МОРГАНА 7 (Фантастические рассказы и повести)

— Там, снаружи… идемте.

Карта Техедора в меркаторской проекции занимала всю гигантскую стену помещения. У этой карты было устройство, позволяющее рассмотреть отдельные ее области под увеличением. Рэнделл уже много раз сидел перед этой картой, когда ему сообщали место, куда он должен лететь, и уточняли курс.

— Я покажу вам это, — сказал он.

Сначала Рэнделл установил расстояние, вокруг Техедор-Сити появился круг. На втором экране из архива появились увеличенные до соответствующих размеров снимки местности, которые были присоединены к карте. Рэнделл ненадолго задумался, потом показал в центр одного из квадратов.

— Здесь вы найдете корабль и спасательный шар пилота, — коротко сказал он.

Начальник порта поспешно схватил интерком, поднимая отдел по тревоге. С этого мгновения начались поиски. Через несколько часов охотники уже были на месте; один человек из поисковой команды при помощи аварийного управления в Техедор-Сити мог уверенно привести корабль на космодром, так как груз был важен для планеты. Служащий вернулся и коротко коснулся плеча Рэнделла рукой.

— Благодарю вас, — сказал он. — Как вы смогли найти этот корабль, Рэнделл? Мы искали его непрерывно и уже отчаялись…

Рэнделл тотчас же ответил:

— Он находился в нескольких километрах от того места, где находится школа, передвижная школа моей сестры. Я прилетел на вертолете, чтобы забрать Анжанет. К сожалению, не было никакой возможности сообщить об этом властям Империи, а аварийные ракеты никто не увидел. Хорошо бы оснастить все школы и фермы радиостанциями.

Начальник космопорта нагнулся над черной крышкой стола и кивнул.

— Аппараты уже затребованы и находятся среди грузов этого корабля. Хотя это и звучит насмешкой, но это так, — ответил он и тут же возбужденно спросил:

— Но… что произошло с пилотом? Он, как вы сказали, был выброшен в спасательном шаре — Обычно, если он сам не выбирается наружу, его снова возвращают в корабль. Мы давно уже не видели в нашем порту ни одного пилота — что с ним? Вы что-нибудь знаете?

Рэнделл почувствовал, как капли пота выступили на его лбу, а по спине поползло что-то ледяное.

— Да, — сказал он внезапно охрипшим голосом, — я знаю кое-что о пилоте. Я знаю все — я убил его ссфайрой .

Начальник космопорта Далмис раздраженно усмехнулся.

— Вы большой шутник, мистер Гринборо, — сказал он без следа юмора в голосе, — и женщины из нашей службы охотно бы послушали вас, но эта проблема-совсем не шуточная. Человек тем временем может умереть. Мы ничего не знаем об обучении пилота корабля или о его снаряжении… он погибает от жажды, выброшенный из шара, на него нападут, что еще?

— Это не шутка, мистер Далмис, — сглотнув, произнес Рэнделл.

— Этот человек напал на мою сестру и вообще вел себя очень странно. Защищаясь, я должен был убить его.

Далмис вскочил и недоверчиво уставился на Рэнделла. Он был на Техедоре уже десять лет.

— О, — прошептал он бесцветным голосом, — вы не ошибаетесь?

Рэнделл покачал головой и ответил:

— Нет.

— Вы знаете, что натворили?

— Да, знаю. Защищаясь, я убил пилота космического корабля.

— Нет, — сказал Далмис, качая головой, — вы нарушили один из самых строгих законов Империи. Безразлично, при каких обстоятельствах это произошло, ибо пилот корабля Империи абсолютно защищен. Это преступление, за которое положено лишь одно наказание.

Далмис все еще растерянно качал головой и стонал, не сводя с Рэнделла глаз. Секретарша на цыпочках покинула помещение. Наступило гнетущее молчание.

— Рэнделл Гринборо, — наконец прошептал Далмис, — вы практически мертвец.

— Ошибка!

Голос, прогремевший позади них, разорвал тишину. В открытой двери соседнего помещения, выпрямившись и уперев руки в бока, стоял Абрамс.

— Вы ошибаетесь, мистер Далмис, — прогудел он своим басом, — Рэнделл не мертвец. Не мертвец, пока я жив и могу платить долларами. Я сделаю все, чтобы помочь ему, а если ничего другого не останется, то лично вцеплюсь в глотку капитану Рено де Божу.

Далмис кивнул головой и ответил:

— Входите, Гринборо, и садитесь. Все, что здесь произойдет, продолжится долго и будет непростым. Я рад за вашего сына; у него хороший отец.

— Я тоже так думаю, — сказал Абрамс и похлопал Рэнделла по плечу. — Разве ты ведешь себя плохо, сынок?

— Вы можете успокоиться, Абрамс, — протяжно произнес Далмис, — Высокое положение-вашей семьибудет принято во внимание. Вы знаете, что я должен оповестить полицию?

— Знаю, — сказал Абрамс, кивая, а Рэнделл благодарно молчал.

Далмис нажал клавишу интеркома.

— Я хочу, чтобы сержант Глекнер заглянул ненадолго ко мне в кабинет, — сообщите ему, пожалуйста! — Он отпустил клавишу, положил руки на крышку стола и посмотрел сначала на Абрамса, потом на Рэнделла. — Подождем, — сказал он.

Через десять минут появился Глекнер, огромный мужчина, широкоплечий, с характерными темно-синими волосами — мутация Техедора — и с неопределенно-зелеными глазами. Под козырьком фуражки виднелось красное лицо.

— Далмис, зачем я вам понадобился? — спросил он в своей тягучей мадере.

Далмис встал, но каждое его движение казалось несколько деревянным и неуверенным. Он кивнул на Рэнделла Гринборо, глубоко вздохнул и разочаровано произнес:

— Этот человек, сержант. — Он вынудил себя успокоиться, но от нервного напряжения дрожали его руки. — Это один из Наших самых надежных пилотов-вертолетчиков. Я могу дать ему самые лучшие рекомендации и характеристики. Рэнделл только что сообщил, что он при самозащите убил пилота космического корабля. Остальное ваше дело. Я охотно бы присутствовал, чтобы поддержать Рэнделла. Он не простои человек.

Глекнер повернулся так же медленно, как и говорил. Его лицо было покрыто потом.

— Вы? — протяжно спросил он.

Рэнделл кивнул, понимая чувства этого человека. Хотя они подчинялись закону и администрации Земной Империи, добровольно признавая их, у граждан каждой колонии в течение нескольких лет развивалось чувство, будто им нужно совершенствовать каждую мелочь, чтобы утверждать, что она принадлежит только им. Колонисты гордились собой и своими успехами. Всегда существовало только две вещи: колония и остальная Вселенная. И вот теперь здесь стоял человек, нарушивший законы Империи. Он не похитил радиоустановки или разгромил бар — он убил, уничтожил человека. Это было равносильно нападению на колонию, и сержант должен был действовать, хотя в данное мгновение он предпочел бы любую другую деятельность.

— Почему, Рэнделл? — спросил он.

Но за своего сына ответил Абрамс, сделав это авторитетно и с сознанием человека, верящего в объективность закона.