Айзек Азимов - Установление и Империя

Генерал знает, где их отыскать.

Деверс ждал.

Барр шепотом продолжал:

– Но это не остановило бы меня, если бы риск был оправдан видимыми результатами. Мои

родственники будут знать, как им умереть.

Торговец мягко сказал:

– Вы некогда убили вице-короля, так? Знаете, я кое-что припоминаю. У нас как-то был мэр,

звали его Гобер Мэллоу. Он посетил Сивенну: это ведь ваша родина, не так ли? Он встретил там

человека по имени Барр.

Дуцем Барр уставился на него жестко, подозрительно:

– А вы что об этом знаете?

– То, что знает каждый торговец Установления. А вас, может быть, хитрый старикан, посадили

сюда, чтобы изображать сочувствие. Да, конечно, они наводили на вас свои пушки, и вы, разумеется,

ненавидите Империю и все отдадите, лишь бы ее прихлопнуть. И я доверяюсь вам и открываю вам

свое сердце. Генерал будет вами очень доволен. На такое можете не надеяться, док. И все же я бы

хотел, чтобы вы доказали, что вы – сын Онума Барра с Сивенны, шестой и самый младший,

избежавший резни.

Руки Дуцема Барра тряслись, когда он открывал плоский металлический ящик в стенной

нише. Предмет, который он достал, слабо звякнул в руках торговца.

– Посмотрите на это, – сказал Барр.

Деверс пристально оглядел эту вещь. Он приблизил утолщенное центральное звено цепочки к

глазам и тихо ругнулся.

– Либо это монограмма Мэллоу, либо я – не нюхавший космоса салажонок. И модель

пятидесятилетней давности.

Он поднял голову и улыбнулся.

– Вашу лапу, док. Атомная защита для одного человека – это все доказательства, которые мне

нужны, – и он протянул патрицию свою большую ладонь.

6. Фаворит

Из пустынных глубин возникли крошечные корабли и вонзились в самую гущу армады. Без

единого выстрела или энергетического удара они успели промчаться сквозь забитое кораблями

пространство, затем принялись наносить удары там и сям, пока имперские громадины гнались за

ними, подобные громыхающим зверям. Беззвучные вспышки озарили космос, когда два комарика

испарились в атомном распаде; остальные исчезли.

После безуспешной попытки найти их огромные корабли вернулись к первоначальному

заданию, продолжая построение, планета за планетой, гигантской паутины Охвата.

…Тщательно сшитый мундир Бродрига выглядел нарядно и прекрасно сидел на своем хозяине.

Его прогулка по садам уединенной планеты Ванда – ныне временной имперской штаб-квартиры -

была неспешной, выражение лица – мрачным.

Бел Риоз прогуливался вместе с ним; его полевая форма была расстегнута у воротничка и

имела печальный, однотонный серо-черный цвет.

Риоз указал на гладкую черную скамью под ароматным древовидным папоротником,

подставившим белому солнцу свои большие лапчатые листья.

– Взгляните, сударь. Это сохранилось со времен Империи. Украшенные скамьи, сделанные для

любовников, все еще стоят, невредимые и удобные, в то время как фабрики и дворцы превратились в

заброшенные руины.

Он уселся, но Тайный Секретарь Клеона II остался стоять перед ним, ловко сшибая точными

взмахами своего жезла из слоновой кости листья над его головой.

Риоз закинул ногу на ногу и предложил собеседнику сигарету. Вертя свою сигарету в пальцах,

он заговорил:

– Я и не сомневался, что Его Императорское Величество, будучи известен своей мудростью,

пришлет такого компетентного наблюдателя, как вы. Теперь я могу не беспокоиться, что давление

более важных и более неотложных дел задвинет на второй план небольшую кампанию на Периферии.

– Ничто не укроется от ока Императора, – машинально сказал Бродриг. – Мы, конечно,

понимаем важность этой кампании; но все же, по-видимому, слишком большой упор делается на

связанные с ней сложности. Неужели их кораблики являются такой преградой, чтобы вынудить нас

двигаться запутанными маневрами предварительного охватывания?

Риоз вспыхнул, но сохранил самообладание.

– Я не могу в слишком поспешной атаке рисковать жизнью своих людей, которых не так уж

много, или гибелью своих кораблей, которые невосполнимы. Завершение Охвата вчетверо уменьшит

мои потери при итоговом наступлении, каким бы трудным оно ни оказалось. Военную обстановку я

позволил себе изложить вчера.

– Ну, ну, я человек не военный. В данном случае вы хотите убедить меня, что действия,

представляющиеся явно правильными, были бы, по сути дела, ошибкой. Мы допускаем такой оборот

дела. И все же ваши предосторожности чрезмерны. В вашем втором послании вы затребовали

подкрепления – при том, что ваш враг беден, незначителен, пребывает в состоянии варварства, и к

тому же в то время у вас с ним не состоялось ни единой стычки. Желание при подобных

обстоятельствах располагать крупными силами могло бы дать повод заподозрить вас в

некомпетентности или даже в худшем, не будь ваша прежняя карьера доказательством смелости и

силы ума.

– Благодарю, – холодно произнес генерал, – но я напомнил бы вам, что существует разница

между смелостью и слепотой. Для решающего риска есть место, если ты знаешь своего врага и

можешь рассчитать опасность хотя бы приблизительно, но выступить против неизвестного врага -

большая отвага уже сама по себе. С тем же успехом вы можете спросить, почему человек днем легко

перепрыгивает через препятствия, а ночью натыкается на мебель в своей комнате.

Бродриг отмел это возражение одним изящным взмахом пальцев.

– Драматично, но не удовлетворительно. Вы сами побывали на этой варварской планете. К

тому же у вас есть пленный, с которым вы носитесь, этот торговец. Согласитесь, между ним и вами не

стоит ночной туман.

– Так ли? Пожалуйста, вспомните, что мир, изолированно развивавшийся в течение двух веков,

нельзя постигнуть простым интеллектуальным натиском в течение месяца. Я солдат, а не герой

субэфирного объемного боевика с ямочкой на подбородке и грудью колесом. Точно так же и всего

один пленный, будучи к тому же незначительным членом экономического сообщества, не имеющего

прямой связи с вражеской планетой, не может посвятить меня во все глубинные секреты стратегии

противника.

– А вы допрашивали его?

– Да.

– Ну и?

– Это было полезно, но не жизненно важно. Его корабль совсем крошечный, серьезного

значения не имеет. Он продает игрушки, которые, во всяком случае, забавны. У меня есть несколько

наиболее оригинальных образцов, которые я намереваюсь отослать Императору в качестве

любопытных курьезов. Естественно, корабль содержит множество непонятных для меня устройств, но

я, в конце концов, не техник.

– Но в вашем распоряжении есть специалисты, – указал Бродриг.