Александр Усовский - Переход хода

Левченко молча кивнул. Генерал продолжил:

— А теперь рассмотрим второй вариант — эта госпожа Бондаренко, она же Шуман, она же Кригер — погибает где-нибудь на нейтральной территории, например — в Польше или Чехии; и дактилоскопия, и экспертиза ДНК, проведенная соответствующими экспертами соответствующего ведомства Чехии или Речи Посполитой, подтверждает, что погибшая — та самая госпожа Шуман. На основании отпечатков пальчиков и анализа ДНК, сделанного госпоже Шуман ещё в бытность её работы в Бундеснахрихтендинст. Это будет достоверно?

Подполковник согласно кивнул головой.

— Более чем. Вопрос в том, КАК эту экспертизу провести…

— Логично. Эксперты в этом деле становятся ключевыми фигурами — если нам не удастся найти взаимопонимание у полиции, чтобы, значит, из неопознанного трупа сделать госпожу Кригер. Эксперты эти должны будут совершить должностное преступление — именуемое "подлог". И, ежели те, что играют за чёрных, вдруг заподозрят, что какой-либо из экспертов сыграл с ними злую шутку — сам понимаешь, что они с ним сделают. И ладно бы они просто устроили ему отравление угарным газом — они ведь опять Герду начнут искать! Значит?

— Значит, эксперт — и по дактилоскопии, и по ДНК — должен быть безукоризненно честен и с безупречной репутацией. Чтобы ни у кого не закралась мысль о том, что коварные большевики из-за Буга его подкупили…

— Так точно. Стало быть, действовать эти эксперты должны будут в наших интересах не за сумму прописью, а за убеждения. Эксперты — или полицейские, это в том случае, если твои поляки сработают сверхоперативно, и мы сможем подсунуть нужные вещдоки ещё на этапе полицейского расследования. Найдет твой Чеслав таких у себя во Вроцлаве? Или Анджей в Варшаве? Справятся твои бойцы с такой задачей?

Левченко развёл руками.

— Ну, откуда ж мне знать заранее? Я думаю, они сделают всё, что возможно…

Генерал иронично посмотрел на своего заместителя.

— И ты, и я — знаем цену этой фразе. Она меня не устраивает. Она означает, что ты в способностях своих людей не уверен, а также то, что ты заранее внутренне согласен с провалом порученного дела. Пущай такими фразами министры президента успокаивают — в нашем деле никаких "сделаем всё, что можно" — не должно быть! Или — "мои люди сделают", или…. Раз ты в способностях своей агентуры не уверен — значит, что?

Левченко нахмурился и, вздохнув, ответил:

— Значит, надо делать это самому, ни на кого ответственность за дело не перекладывая!

Калюжный удовлетворённо улыбнулся.

— Ну, а раз самому — то собирайся, голуба, в дорогу! Поскольку операцию "Полонез" пока Загородний с Гончаровым курируют — ты вроде как свободен. А стало быть…. В общем, насколько я знаю, Варшавский метрострой нуждается в специальных сталях для своих новых станций, плюс к этому Хлебовский твой, как я понимаю, мучается, бо не с кем "выборовой" рюмку хряпнуть…. На всё про всё даю тебе три недели сроку, и ровно через двадцать один день Герда Бондаренко должна погибнуть в Польше, и погибнуть так, чтобы у той стороны и на синь пороха подозрений в том, что пустышку им подбросили, не возникло!

Генерал подумал, затушил докуренную до фильтра сигарету — и добавил:

— И вот ещё что. Ты с Егорьевским по-прежнему дружен?

Левченко молча кивнул.

— Думаю, те, что играют против нас, и сами догадаются, но ежели не хватит у них мозговых извилин — то надо нам за них одну работу провести.

— За них?!?

Калюжный кивнул.

— За них, болезных. Ведь что мы имеем в ситуации с Гердой и её сыном? Имеем наглое и беззаконное удержание немецкого ребенка в русской семье. Правильно я излагаю, ежели подойти к делу диалектически, с точки зрения кондового либерала? Какой безоговорочно отказывает человеку в праве принадлежать своей семье, нации, расе?

Левченко догадливо улыбнулся.

— Именно так, товарищ генерал! Злокозненные русские насильно удерживают на своей территории немецкого ребенка…. Правозащитничков хотите пощупать?

Калюжный вздохнул.

— Их. Честно говоря, не хотелось бы всё это дерьмо ворошить, но раз уж такая пьянка — то идентифицировать прямых агентов супостата в стане этих… кривозащитников… однозначно имеет смысл. Подкинь мыслишку Егорьевскому, он её кому надо из этих … защитников либеральной идеи… сольёт — и мы посмотрим, кто из них яро за это дело возьмется, и всех голубчиков возьмем на карандаш. Хотя, я думаю, те, что играют за чёрных, и сами додумаются свою агентуру в этой среде подключить! В общем, встреться с Егорьевским, подумайте, где удочки закидывать…. Надо и нам пользу из этой хреновой ситуацией с Гердой извлечь, раз уж получился такой расклад…. За это мы с тобой и всеми нашими сотрудниками и жалованье, кстати, получаем — чтобы супостата упреждать и злодейства его пресекать железной рукой…

И опять Карпаты…. Одиссей, проехав Коломыю, остановился у придорожного кафе на окраине городка Яблонов, чтобы оглядеться, вдохнуть ветра с гор и настроится на предстоящий штурм главного карпатского хребта. А давненько он не был в этих местах! С января девяносто девятого года, пожалуй…. Зимой Карпатские горы, конечно, чуток менее хороши, чем летом или осенью — но всё равно, есть на чём глазу остановиться, есть в зимних горах своя невысказанная прелесть…. Карпаты в декабре — это прекрасная зимняя сказка, с заснеженными вершинами, зеленеющими на фоне снега соснами и елями, чёрно-серыми или серо-желтыми провалами ущелий и изредка подымающимися к прозрачному голубому небу дымками нечастых горных деревенек; красота! Сюда бы с Гердой и детишками…

Ладно, ещё налюбуемся! Одиссей сел в машину и, не торопясь, тронулся на запад, к обманчиво-близко (кажется, протяни руку — и коснешься перевала!) синеющим на горизонте горам; этот оптический обман не ввёл его в заблуждение, он знал, что дорога до перевала займет никак не меньше двух-трех часов. В горах расстояния меряются не как обычно, в длину, а снизу вверх!

Путь через Яремчу, Татаров и Яблоницкий перевал оказался, как и предполагал Одиссей, тяжеловат — всё же декабрь, на дорогах предательская наледь, почти незаметная и поэтому втройне опасная; посему Одиссей раз двадцать про себя похвалил капитана Кулешова, не поленившегося переобуть "шкодувку" в зимние шины, если бы не его рвение — ещё неизвестно, чем бы могла закончиться эта поездка!

Проезжая через Яремчу, он мимоходом пожалел, что, за нехваткой времени, не удалось посмотреть в этом городке водопад Пробий — зато у знаменитой скалы Олексы Довбуша простоял минут двадцать, любуясь природным памятником и заодно поглощая на открытой террасе новенького, как только что отчеканенный пятак, кафе "Колыба опришков" ароматный шашлык и запивая его отменным "экспрессо"; всё же надо сказать, что со времен его последнего посещения Карпат, зимой девяносто девятого года, в здешней сфере услуг произошли решительные изменения к лучшему!