Джон Вэнс - Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

— Конечно нет, — резко ответил Анахо. — Ты полуживотное, а я отщепенец!

Белый автомобиль въехал на площадь и остановился. Из него вышли субдирдиры и застыли, вглядываясь в небо. К ним подошел полный немолодой мужчина в роскошном темно-коричневом одеянии: все в нем указывало на высокий статус и явное тщеславие.

В искусно завитых волосах сверкали драгоценности. Он непринужденно обратился к субдирдирам. Те, подчернуто игнорировали его около минуты, и наконец удостоили ответом.

— Это Эрлиус, правитель Сивиша, — сообщил Анахо. — Он тоже хочет участвовать. Кажется, мы в высшей степени важные объекты охоты.

Вокруг стали собираться жители Сивиша. Они образовали широкий круг, с любопытством рассматривая пленников и отступая всякий раз, когда субдирдиры бросали взгляды в их сторону.

Вудивер оставался в своей машине, стоявшей на расстоянии около пятидесяти ярдов от толпы; он, видимо, тщательно обдумывал ситуацию. Наконец вылез и сделал вид, что внимательно изучает какой-то свиток. Заметив толстяка, Эрлиус сразу отвернулся.

— Только посмотри на них, — прошептал Анахо. — Они страшно ненавидят друг друга: Вудивер насмехается над Эрлиусом, намекая, что у него нечистая кровь, а тот мечтает увидеть жирную жабу в Стеклянном Коробе.

— Что ж, я тоже не прочь полюбоваться таким зрелищем. Кстати, раз уж речь зашла о Коробе, кого мы ждем?

— Командиров «тсау'гша». Не волнуйся, ты очень скоро окажешься там!

Рейш дернул за цепь. Субдирдиры предостерегающе посмотрели в его сторону.

— Странно, — пробормотал Адам, — надо что-то делать… А как же незыблемые традиции? Что случится, если я крикну «хс'аи, хс'аи, хс'аи» или как там это произносится? Потребую решения арбитра?

— «Др'сса, др'сса, др'сса»!

— Что произойдет, когда я это сделаю?

— Поверь мне, твое положение не изменится к лучшему. Арбитр найдет тебя виновным. Результат неизменен — Стеклянный Короб!

— А если я не соглашусь с его приговором?

— Ты должен будешь драться и в конце концов погибнешь.

— Никого нельзя арестовать без обвинения?

— Теоретически да, — коротко бросил Анахо. — Традиция! Кого ты хочешь призвать к ответу? Вудивера? Напрасный труд. Он тебе ничего не предъявлял, а только оказал помощь в нашей поимке.

— Посмотрим.

Траз указал на небо.

— А вот и дирдиры.

Анахо стал рассматривать снижающееся судно.

— «Шлем Тхиза». Если здесь замешаны члены их клана, разбирательство продлится совсем недолго: они могут даже объявить, что никто, кроме них, не имеет права охотиться на преступников.

Услышав Анахо, Траз крепко сжал свои оковы. Охваченный гневом юноша процедил что-то сквозь зубы, повернулся и стал наблюдать за посадкой. Толпа подалась назад, расступясь перед величественным кораблем. Он приземлился в пятьдесяти футах от белого автомобиля. Появилось пятеро Лучезарных: Великолепный и четыре создания более низкой касты.

Безупречный поспешил к ним, но дирдиры проигнорировали его точно так же, как он сам раньше поступил с Эрлиусом.

Несколько минут Великолепный молча разглядывал Рейша, Траза и Анахо, затем подозвал знаком Безупречного и что-то произнес.

Вперед выступил Эрлиус; он приветствовал своих повелителей, согнувшись в три погибели и тряся головой, но прежде чем правитель Сивиша успел заговорить, выскочил Вудивер, заслонив своим массивным телом соперника, которому пришлось отступить.

Толстяк высокопарно заговорил:

— Перед вами, о могучие мужи Тхиза, преступники, разыскиваемые для охоты. Я в немалой степени способствовал их поимке. Прошу учесть при награждении!

Дирдиры уделили ему лишь несколько секунд внимания. Вудивер, ничего другого и не ожидавший, поклонился, театрально растопырил руки и отошел в сторону.

К пленникам подошел Безупречный и отстегнул от колец. Адам ухватился за освободившуюся цепь. Безупречный сурово взглянул на него; его бледное лицо обрамляли искусственные отростки. Адам шагнул вперед, его сердце учащенно забилось. С большим трудом поборов желание бежать, он медленно направился к дирдирам и остановился в шести футах от них — так близко, что чувствовал странный резкий запах, исходящий от существ. Они равнодушно смотрели на пленника.

Рейш громко произнес:

— Др'сса др'сса, др'сса.

Дирдиры зашевелились, удивленно повернули головы.

— Др'сса, др'сса, др'сса! — снова прокричал он.

Великолепный заговорил гнусавым, похожим на звуки гобоя, голосом:

— Почему ты воззвал «др'сса»? Ты полуживотное и не можешь...

— Я человек! Вот почему я прокричал «др'сса».

Подскочил Вудивер и, размахивая руками, презрительно крикнул:

— Да он просто сумасшедший!

Дирдиры, казалось, застыли в растерянности.

Рейш обратился к ним:

— Кто меня обвиняет? В каком преступлении? Я хочу, чтобы он вышел вперед и объявил открыто. Пусть нас рассудят!

Великолепный произнес:

— Ты взываешь к священному обычаю, который сильнее презрения или отвращения. Поэтому тебе не отказывают в арбитраже. Кто выступает против данного полуживотного?

Заговорил Вудивер:

— Я обвиняю Адама Рейша в богохульстве, в том, что он ставит под сомнение основы доктрины Двойного Генезиса, считает себя равным высшей расе. Он заявляет, что субдирдиры не происходят от Второго Йолка, называет их мутантами-выродками. Он настаивает на том, что люди зародились не на Сиболе, а на другой планете. Такие утверждения противоречит официальным взглядам и является ересью. От него исходит зло, он лжец и провокатор! — Перечисляя грехи Рейша, делец постукивал своим толстым указательным пальцем. — Вот мои обвинения!

Закончив говорить, Вудивер улыбнулся дирдирам, словно закадычным друзьям, повернулся и закричал собравшимся: — Отойдите! Не толпитесь так близко от высоких особ!

Дирдир прошепелявил, обращаясь к Рейшу:

— Ты отвергаешь его обвинение как ложное или нет?

Адам не знал, что сказать. Придется сделать очень непростой выбор. Опровергнуть слова Вудивера — значит, согласиться с доктриной субдирдиров. Подумав, он осторожно произнес:

— По существу, мне вменяют в вину неортодоксальные взгляды. Это преступление?

— Конечно, если так решит арбитр.

— А если они верны?

— Тогда тебе придется призвать его самого к ответу. Подобный поворот дела может показаться странным при нынешних обстоятельствах, но такова традиция и нельзя поступать вопреки ей.

— Кто выступит арбитром?

Белое и блестящее, словно полированная кость, лицо Великолепного не выражало никаких эмоций, его голос также звучал бесстрастно:

— В данном случае я назначаю вот этого Безупречного.

Тот вышел вперед и, подражая дирдирам, прогнусавил:

— Я буду краток. Обычные формальности здесь неуместны. — Затем он обратился к Рейшу: — Ты отвергаешь обвинения?