Антон Первушин - Дорога к Марсу

Ирина взяла чистый лист бумаги из стопки, лежавшей рядом с монитором, достала из пластикового стаканчика ручку… если с экрана исчез текст письма, то, может, ей не позволят и записать… какая бредовая мысль… Пряхина вывела первое слово, второе… потом было «В ИГРУ», еще четыре непонятных иностранных слова, потом «НЕ ВМЕШИВАЙСЯ»… Все нормально, подбадривала она себя, пиши дальше.

Записала. Подержала листок перед глазами, всматриваясь в два последних русских слова. «Призрак». «Лодка». Знакомые слова, но что они означали?

«Лодка»… Могла ли речь идти о китайском корабле? Вполне возможно. А призрак? «Ангар» и «Лодка Тысячелетий» были предметами материальными, что бы на самом деле ни имел в виду автор послания. «Призрак» уводил в иной мир, не существующий, придавал письму мистический оттенок. Или она все-таки неправильно поняла смысл слова?

Пряхина аккуратно сложила листок, достала из сумочки блокнот-ежедневник и вложила лист между страницами. Спрятала в сумочку и защелкнула замочек. Закрыла глаза и посидела несколько минут, приходя в себя.

Призрак… Где и когда она слышала это слово в нужном контексте?

Быков проснулся с давно не испытанным ощущением тихого счастья. Как в детстве, когда, открывая глаза, он знал, что увидит посреди комнаты елку, за ночь украшенную мамой, и что, прошлепав босыми ногами к ватному «снежному» холмику у основания ели, он найдет в глубине «сугроба» подарок – заводную машину или конструктор, о котором давно мечтал…

Быков лежал, закрыв глаза, и знал, что ощущение счастья теперь будет у него долго. Может быть, всю жизнь. Он слышал, как Нина тихо, чтобы его не разбудить, переставляла на кухне стулья, открывала шкафчик, скрипели петли, надо смазать, а вот булькающий звук закипавшего чайника… упала на стол ложечка…

– Нина… – пробормотал он, и она услышала.

Он был уверен, что услышала, звуки на кухне стихли, и родной голос сказал:

– Витя, ты уже не спишь, поднимайся, кофе готов.

Нина приготовила бутерброды, и Быков съел два, запивая крепким кофе – лучшим, какой он пил в жизни. Говорили о пустяках, не вспоминали ни о работе, ни о том, какой была ночь, их первая ночь вместе, начало совместной жизни. Быков сегодня дежурил вечером, а у Нины был библиотечный день, она собиралась подготовить наконец текст доклада о феномене «Призрака-5» для закрытой конференции по «Аресу», которая должна была пройти в Хьюстоне на следующей неделе. Быков поехать не мог: работа. Отпускать Нину одну не хотел, но понимал: надо. Не столько даже для того, чтобы она познакомилась с коллегами из других стран – участниц проекта, сколько для того, чтобы привлечь общее внимание к явлению, на которое, как казалось Быкову, не было еще обращено должного внимания. После того как на «Аресе» начали происходить события, пока не получившие хотя бы рабочего объяснения, высшее руководство марсианской экспедиции перестало интересоваться деятельностью «Призрака». То, что происходило на Марсе, Быков не мог назвать иначе, как именно «деятельностью» – возможно, все-таки не разумной, но определенно последовательной и будто бы запрограммированной. Наблюдения за «Призраком-5» входили в общую программу, три космических телескопа, в том числе радиотелескоп GAS, в автоматическом режиме выдавали данные, но в ЦУПе недоставало исследователей, способных переваривать и интерпретировать информацию, не связанную прямо с полетным заданием «Ареса». А тут еще и работа по «Лодке Тысячелетий» навалилась, данные по китайцам тоже надо было вводить в общий массив, дел хватало…

Разговоры о «кроте» неожиданно прекратились несколько дней назад – насколько понял Быков, сверху поступил соответствующий сигнал. Следовательно, там или уже выявили «пришельца», или решили, что он не опасен. А может, хотят проследить по своим каналам. «Не моего ума это дело», – решил Быков и, как было приказано, забыл о «кроте», проблем и без него было достаточно.

По всем наблюдениям, «Призрак» действительно оказался источником гравитационного излучения, вот только первоначальная и, казалось, безупречная идея о том, что излучение было направленным и фиксировало в пространстве движение «Ареса», в результате не подтвердилась.

– Я посмотрела утренний пакет, пока ты спал, – как всегда угадав направление мыслей Быкова, сказала Нина и налила ему новую порцию кофе.

– И что? Луч по-прежнему шарит в пространстве, описывая спирали вокруг «Ареса»?

Нина поставила кофейник на подставку и села напротив Быкова, чтобы видеть его глаза.

– Ты не знаешь, – ответила она вопросом на вопрос, – с китайцами что-нибудь происходило в последние дни? Вчера утром, например? Я об этом ничего не слышала, по официальным каналам с «Лодки Тысячелетий» не идет информация, но тебе-то, вероятно, докладывают?

– С китайцами все в порядке, – продолжая думать о «Призраке», ответил Быков. – Пока они нас опережают, к сожалению.

– Никаких сложностей? Происшествий?

– Почему тебя заинтересовали китайцы? – удивился Быков. – Все у них нормально… Правда…

– Да? – переспросила Нина, потому что Быков неожиданно замолчал, потер подбородок и поднял на девушку задумчивый взгляд.

– Но это, скорее, не с ними что-то случилось, – пробормотал Быков, – а у ребят на «Аресе» сбой. У них, ты же знаешь, сбой за сбоем.

– А все-таки?

– Ну… Они опять потеряли «Лодку». Но это у них проблема, все наземные и космические наблюдательные средства показывают, что…

Быков замолчал, поняв, наконец, куда клонит Нина.

– Так, – сказал он, – ты хочешь сказать, что гравитационный луч фиксировал «Лодку»?

Нина кивнула.

– Судя по утренней сводке, сегодня в два сорок три. А до того в течение почти восемнадцати часов сужал вокруг китайцев спираль. Понятно, ошибка тоже довольно велика, мы ведь фиксируем направление луча по расположению квазизеркал-излучателей на поверхности Марса.

– Аникеев потерял «Лодку» вчера примерно в одиннадцать, насколько я помню, – задумчиво произнес Быков.

– Примерно тогда… – начала Нина, но Быков остановил ее жестом и потянулся к лежавшей на столе трубке телефона. Сделал громкий звук, чтобы и Нина послушала разговор.

– Дежурный, – послышался заспанный голос. – Доброе утро, Виктор Андреевич.

– Доброе, Саша. – Быков не стал тратить время на лишние разговоры. – В курсе, что с китайцами? Пропали?

– Да, – с некоторым недоумением отозвался дежурный по ЦУПу. – В два сорок три. Со всех средств. Как корова языком слизнула. Аникеев-то вчера…

– Да-да, – нетерпеливо сказал Быков. – Там в курсе? – Он сделал ударение на первом слове.

– Доложили, конечно. Деталей не знаю, но в ближайшие часы будет, видимо, общий сбор. Вы в списке. Сегодня у вас вечернее, поэтому я не стал вас пока тревожить.