Антон Первушин - Дорога к Марсу

Полковник Серебряков почувствовал себя дураком. Старые ненужные воспоминания вытесняли более важное и актуальное, и он никак не мог сообразить, о чем идет речь. Да, он периодически приходил сюда – в карантинную зону Центра специальных исследований, чтобы увидеться с женой, – но каждый раз они обсуждали сущие пустяки. Даже о подготовке к марсианской экспедиции говорили скупо: Елена продолжала работать на Институт и имела доступ к самой разнообразной информации, включая сведения о подготовке трех экипажей «Ареса».

– Что именно «объяснять»? – спросил Серебряков.

– Садись! – Елена придвинула к нему обычный офисный стул, а сама осталась на ногах. – Попробуй сосредоточиться. Хотя это не сработает, но иногда помогает сохранить ясность мысли. Что ты знаешь о «Фобос-Грунте»?

– Забытый проект, – сказал Серебряков. – Межпланетная станция должна была улететь осенью 2011 года, но не ушла с опорной орбиты. Разгонный блок не сработал. Почти как у нас. – Он хмуро усмехнулся.

– Да, именно так вам и предписано думать. – Елена покачала головой и поджала губы, что в ее случае означало высшую степень неодобрения. – Слушай внимательно, Ванечка. Повторяю: сосредоточься! «Фобос-Грунт» долетел до цели и вернулся с образцами. При входе в атмосферу капсула взорвалась, содержимое развеялось, выпало с дождями, и фаэты захватили мир.

– Кто? Кто?..

Серебряков внезапно почувствовал, что глохнет. В прямом смысле слова – как будто обмотал голову невидимым, но плотным полотенцем. То, что говорила жена, доходило сквозь усиливающееся сопротивление, отдельные слова терялись, и полковник никак не мог уловить смысл. «Что за чертовщина?» – подумал он, и тут Елена шагнула к нему, схватила за плечи и сильно встряхнула.

– Сосредоточься! – гаркнула она. – Фаэты – это искусственные наноразмерные вирусы. Они умеют считывать ассоциативные ряды, но главное – блокируют память на уровне синапсов и восприятие на уровне сенсорных воронок в коре головного мозга. Мы назвали их так, потому что слово фаэты провоцирует возникновение ассоциаций, которые не имеют прямого отношения к описываемому явлению, но вызывают понимание у посвященных на невербальном уровне. Сосредоточься!

Серебряков несколько раз сглотнул с напряжением. Глухота отступила, в голове прояснилось.

– Управляющий центр фаэтов находится на Фобосе, – продолжала Елена, произнося фразы громко и четко. – Для передачи команд и обратной связи используются наши собственные космические аппараты. Любые данные, которые касаются реального Марса, фаэты блокируют или значительно искажают. Мы ничего не знали бы о их существовании, если бы наш проект не дал побочный парадоксальный результат. Мы не утратили иммунитет, Ваня! Наоборот, мы обрели иммунитет от фаэтов. Все, кто работал в лаборатории, когда произошла утечка материала, воспринимают реальность такой, какая она есть. Сосредоточься!

– Подожди, подожди! – Серебряков замахал руками. – Я немного шокирован. Это все звучит, как… нелепица.

– Ты это говоришь уже не в первый раз! – заявила Елена. – Теми же самыми словами. И каждый раз забываешь… Все всё забывают. Даже президент, хотя он защищен лучше остальных… Мы слабы, Ваня, нам тяжело противостоять тотальной информационной блокаде. Никогда не знаешь, чем обернутся те или иные действия. Фаэты ограничили наши контакты до предела. Но кое-что мы все-таки сумели. «Арес» ушел к Марсу. И сейчас он на орбите! Однако экипажу Аникеева нужна помощь. Срочная помощь. Сосредоточься! Мы позаботились об этом. Ваня, у нас получилось создать «симбионта» – автономную биороботическую систему, которая поможет экипажу увидеть реальность. «Симбионт» на корабле. У тебя сейчас есть прямой выход на оперативный канал связи с «Аресом». Яна Карташова использует специальный код для передачи информации на борт. К сожалению, она тоже постоянно все забывает. Ею приходится управлять, а это сложно… Сосредоточься! Ты должен через Яну передать на борт следующее… – Елена остановилась, подошла к книжной полке, сняла потрепанный томик, полистала его, затем вырвала одну из страниц. – Держи.

На этот раз Серебрякова одолела головная боль. Он отвел руку жены и принялся, морщась, тереть виски. Перед глазами замелькали черные точки.

– Сосредоточься! – вновь прикрикнула Елена. – Я знаю, что это неприятно, но сосредоточься.

Полковник все-таки взял вырванную страницу и прочитал выделенный желтым маркером абзац. «Сотни тысячелетий рос человек на лоне природы, научился добывать огонь, делать дубины, топоры, луки и стрелы для охоты на зверей, возделывал землю, сеял, сажал, собирал урожай, покинул пещеры, переселившись, наконец, в жилища, построенные его руками. И всегда его окружали цветы, травы, деревья, служа ему, защищая и возвышая его! Он привык видеть их, обонять, ощущать на вкус, прислушиваться к ним. И они предупреждали его об опасности шорохом листьев, треском сухих сучков, а своей звучащей тишиной вселяли в него покой и светлую мечту».

– Что нужно сделать? – Прочитанное сразу вылетело из головы, и Серебряков сквозь боль силился понять, чего от него добивается жена.

– Ты. Должен. Позвонить. Яне Карташовой. Ты. Должен. Прочесть. Этот абзац. Ты должен. Потребовать. Чтобы она передала. Текст. На «Арес». Его должен. Прочитать. Андрей Карташов. На «Аресе».

– Зачем?

– Лучше не спрашивай. Будет только хуже. Просто запомни, что нужно сделать. Просто запомни. Я повторю…

Разыгравшаяся мигрень оставила полковника Серебрякова, только когда он вошел в лифт карантинной зоны. Он отдышался, посмотрел на свое отражение в настенном зеркале. Встреча с женой вылилась в очередное бессмысленное воркование. Жаль… На что только рассчитывал Кирсанов, когда предложил Елену в качестве члена экипажа «Ареса-2»? Глупая и опасная затея! Надо ему позвонить. И передать Яне Карташовой, чтобы она… Что она?.. Серебряков медленно разжал кулак. Внутри обнаружился скомканный листок – страница из старой книги. «Сотни тысячелетий рос человек на лоне природы…» Какой-то бред! Но об этом надо обязательно сказать Кирсанову. А тот должен в точности передать Яне. А она должна передать текст на «Арес» – Андрею Карташову. Зачем? Неважно! Главное – сделать все, как надо. И ничего не забыть!..

– Сейчас начнется, – сказал Пичеррили, искоса поглядывая на часы.

Космонавты собрались в наблюдательном куполе, что представляло определенные трудности, ведь он был рассчитан на двух человек. Но ни один из остававшихся на ногах членов экипажа «Ареса» не хотел пропустить волнующее своей внутренней жутью событие – столкновение реакторного блока «Лодки Тысячелетий» с Фобосом. Было понятно, что при ударе на такой относительной скорости сам блок превратится в мелкую радиоактивную пыль, но этот же удар мог выбить из спутника Марса облако крупных обломков, которые серьезно замусорят низкие орбиты. До получения новой информации ЦУП запретил какую-либо деятельность по подготовке «Ориона» к посадке.