Василий Сахаров - Кубанская Конфедерация

— Жизнь!

Повернувшись к Каре, я спросил:

— Они что, всерьёз бились?

— Да, у них обычай такой: пока кочуют, подбирают бездомных мальчишек, и раз в год они бьются за право остаться в племени. Выиграл — ты свой. А нет — пшёл вон и не отсвечивай. И этому пареньку, как его, Мустафе, ещё повезло, что жизнь даровали, видать, понравился людям бой, а оплошал бы, отрубили бы башку, и все дела.

— Сурово.

— Нормально.

— И куда этот парень теперь пойдёт?

— На все четыре стороны. Если бы я здесь оставался, то взял бы его к себе в отряд, а так — еду в родные края, и мне он не нужен.

— А если я его на службу возьму?

— Бери, — Буров пожал плечами, — никаких препятствий. Кстати, таких боев сегодня будет ещё четыре мечных и пять рукопашных. Сейчас местные граждане пивком подкрепятся, и представление продолжится.

Действительно, люди отхлынули от турнирного поля и направились к бочонкам с пивом, которые стояли в тени нескольких раскидистых деревьев. Прошло минут пять, и, утолив жажду, зрители вновь сосредоточились возле «арены», и поединки продолжились.

До темноты состоялись все девять кровавых боев, и я мог сравнить первый и все последующие. Сказать нечего, к остальным проигравшим бойцам жители племени не были так добры, и почти все побеждённые по воле зрителей были убиты. Кроме ещё одного — низкорослого крепыша самой натуральной славянской внешности, белоголового и белокожего, которому выпало выйти на рукопашный бой против настоящего громилы под два метра ростом и килограммов за сто двадцать в общей массе. Пока Арсен, так звали паренька, раскланивался со зрителями, его соперник тупо кинулся на него всем своим телом и придавил более лёгкого бойца к земле. За этого паренька я попросил Сулеймана, и тот, понимающе кивнув, мол, ясно, своего выручаешь, первым выкрикнул «Жизнь!», и остальным членам племени только и оставалось, что последовать его примеру.

Гостеприимное племя, продолжающее отмечать свой праздник, мы покинули уже в полной темноте. День прошёл не зря, договор с наёмным отрядом Кары был подписан, а я обзавёлся двумя преданными бойцами, которых — немного обтесать, обучить русскому языку, и будут хорошие воины, готовые выполнить любой мой приказ. Сейчас бы отдохнуть, но это вряд ли, так как впереди самое трудное — передать подарки семейству Буровых и показать его семье видеопослание Марьяны. Пока расспросы, слёзы и охи с ахами — раньше полуночи не освобожусь, а завтра подъём ни свет ни заря, поеду осматривать автомашины, которые Кара наверняка попытается мне всучить по завышенной цене. Так что покой нам только снится, вперёд и только вперёд.

— Товарищ полковник, — я приставил два пальца к непокрытой голове и шутливо козырнул, — ваше приказание выполнено, и наёмник Кара высадился на родные берега. В настоящий момент передовые дозоры его воинов подходят к Дебальцево. У личного состава, то есть меня, настроение бодрое, и лейтенант ГБ Мечников готов к выполнению иных важных государственных задач.

— Не паясничай и сядь. — Ерёменко шутку не принял и свою серьёзность сохранил.

— Командир, что‑то не так? — Я оглядел его кабинет, присел за стол и посмотрел на полковника.

— Ты что в Новороссийске учинил?

— Ничего.

— Как это ничего, когда чего, и дошло до того, что на тебя накат со стороны МВД пошёл.

— Да в чём, собственно, проблема? Я выкупил у своего родственника Николая Николаевича Бурова пять грузовиков‑десятитонников и восемь легковых автомобилей типа джип и выгрузил их в порту Новороссийска. Тут приказчики Крапивиных, как черти из табакерки, появились и потребовали половину автотранспортных средств продать им, причём по весьма заниженной стоимости. В общем, я их послал. И мне было сказано, что пределы города я не покину, по крайней мере, живым точно. Нет, я всё понимаю, герой Конфедерации генерал‑лейтенант Крапивин из местного клана, им все гордятся и шибко уважают, но и совесть надо иметь и понимать, на кого бочку катить. Был бы я сам по себе, понятно, но справки о том, кто есть Саша Мечников, можно навести в любой серьёзной конторе, и если не уважают меня, то и на тебя, командир, плюют с высокой горы. Ладно бы там кто‑то лично из крапивинского клана присутствовал, а то ведь щеглы натуральные и прут буром.

— Ну, это понятно, — полковник всё же улыбнулся, — а дальше что было?

— К порту подъехали крепкие дяди, человек десять, и те же приказчики. На территорию эту ораву гвардейцы из Третьей бригады не пустили, и они решили меня на выезде подождать. Всё бы ничего, но тут мои парни вместе с наёмными водителями подкатили, которые должны были машины на Краснодар отогнать.

— И крапивинские получили по голове?

— Точно так, командир! Но ничего фатального не было и до смертоубийства не дошло. Только лёгкое мордобитие без выстрелов в воздух и диких криков. После чего наша автоколонна отправилась в столицу, а я снова погрузился на вверенный мне морской буксир «Сокол» и отправился сопровождать армию Кары до Таганрога. Обратно возвращался через Ейск, поскольку, сам понимаешь, в Новороссийске мне в ближайшее время лучше не мелькать.

— Правильно поступил, а то приказчики перед своими старшими ситуацию так раскрутили, что ты первый на них напал и весь клан Крапивиных матом при людях покрывал.

— Не было такого, и весь разбор я в стороне стоял, наблюдал за тренировкой своих людей на пленэре.

— Это понятно, что не было. Ты лучше подумай, что бы ты делал, если бы твои бойцы вовремя не подкатили?

— Да всё просто, там ведь свои братки, гвардейцы, базируются, так что всё равно раскидали бы эту ораву, тем более что морпехи мне сами помощь предлагали. Но я решил, что парням лишний геморрой не нужен, и мы всё сами решили. Кстати, там с МВД что‑то действительно серьёзное?

— Ничего страшного, к вечеру утрясём без последствий. За сколько машины у Бурова взял?

— За грузовики отдал три тысячи золотом, а за легковушки — две с половиной.

— Не дороговато?

— В самый раз, и, если их сейчас в столице на продажу выставить, в полтора раза больше возьму, но они мне самому нужны. В дальний поход с ними не пойдёшь, понятно, но до Шахт или Невинномысска пройдут, опять же и на Сочи дорогу более‑менее отладили, а у меня там чайные плантации.

Полковник усмехнулся и сказал:

— Один джип мне отдашь, буду как важный чин на работу кататься, мне по статусу положено.

— Вот, — изобразил я опечаленное лицо, — и здесь рэкет. Нет правового государства и, видимо, не будет. Белые придуть — грабють, а красные придуть — снова грабють. Куды крестьянину податься?

— Не знал бы тебя, так и поверил бы. — Настроение Ерёменко заметно улучшилось. — Что хоть за машины, как выглядят эти буровские джипы?