Мэтью Джонсон - «Если», 2009 № 08

С утра комната гудела как улей — от суеты, разговоров, кофеиновой энергии. Детективы здесь вечно торопятся: время для них решает все. Не прижучил злоумышленника за две недели, пиши пропало.

На столе ждала папка с экспертизой по Итану Ансельмо. Изучив не одну сотню отчетов о результатах вскрытия, убеждаешься, что можно, пропустив бесконечные страницы с описанием органов, желез и общей химии, сразу читать заключение. К акту судебно-медицинского исследования прилагался бланк с пометой «СВ» — следы выстрела. Незаполненный.

Эксперт был в замешательстве. Остановка сердца, вода в легких — классическая жертва утопления, боровшаяся с океаном до последнего вздоха. Но непонятные рубцы на коже походили на повреждение нервов, на ожоги, как при электротравме. Проколы, которые видел Маккенна, только сбивали с толку.

Маккенна терпеть не мог подобных дел. Сейчас ему предстояло определить причину смерти, сопоставив отчет судебного патологоанатома и сведения о личности погибшего, полученные накануне. Он не колебался. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ УБИЙСТВО, написал он.

Засим было покончено с обычными отписками: присвоить номера делу и акту судебно-медицинской экспертизы, уведомить начальников полицейского округа и участка, приложить запрос — не просматривается ли связь с другими случаями; все согласно заведенному порядку. Дали знать руководству секции и районному управлению, отослав им (а также фотографам, криминалистам и судебным биологам) по электронной почте стандартные ориентировки.

Маккенна достал из стола коричневый скоросшиватель и завел материалы дела. В самый низ отправилось поступившее к ним донесение о происшествии с пометкой «Мобил, Главное полицейское управление» на месте адреса в правом верхнем углу. Далее — основные сведения. Широко распахнутая дверь в неопределенность.

Маккенна откинулся на спинку стула и отпустил мысль в вольное странствие. Безрезультатно. Иногда, если заново прогнать в уме обстоятельства дела, прорезывалась какая-нибудь идейка, но не сейчас.

Он помнил, что у него два дня лежит необработанный рапорт об убийстве на бытовой почве, и взялся за него. Убивали преимущественно те, кто был доведен до исступления вопящими детьми, беспросветными долгами и женами-истеричками. Спиртное способствовало. С практической частью эти субъекты определялись секунд за десять до преступления, лишая себя алиби, возможности сколько-нибудь убедительно реагировать на предъявленные улики, а также сказочки, которая не разлезлась бы, как гнилая тряпка, на третьей минуте допроса. Когда такого вели в наручниках к машине, соседи только кивали друг дружке: дескать, а мы что говорили.

Ломать голову тут было не над чем. Маккенна развязался с писаниной, тоскливо поминая хваленое безбумажное делопроизводство, и отправил документы в прокуратуру. Им и карты в руки, а для Маккенны подписано — и с плеч долой. Разве что лет через пятнадцать обвиняемый объявится у его порога, взывая к отмщению. Тоже случалось. В последнее время Маккенна брал оружие даже в церковь по воскресеньям.

Потом он сел и задумался.

Судмед считал странные отметины на теле Итана Ансельмо возможными следами электротравмы. Пытки? Но парень не из обитателей социального дна. В перевозке наркотиков (принятый по умолчанию рыбаками всего Залива необременительный способ извлечь дополнительный доход) тоже не замечен. На миг в Маккенне проснулся вялый интерес к тому, когда же закончится Война-с-наркотой, вслед за уймой других провальных американских авантюр — однозначной капитуляцией. Намного проще было бы легализовать, обложить налогом и контролировать оборот большинства наркотических средств, чем устраивать гон с визгом. Поначалу Маккенна счел Ансельмо жертвой разборок наркомафии. На побережье этого хватало. Но сейчас засомневался.

Персональный компьютер сообщил ему, что дело Ансельмо размещено в Сети на защищенном от взлома сайте, с помощью которого Мобил координировал работу полиции. Поступили дополнения к результатам вскрытия, информационно-аналитическая справка по Ансельмо, но ничего, за что можно было бы зацепиться.

Маккенна вздохнул. Волка ноги кормят.

«Пшик» стоял у причала. Маккенна (он заранее переоделся в застиранную рубаху и обкапанные маслом джинсы, а на голову водрузил бейсболку) нашел экипаж в большом алюминиевом сарае-эллинге по соседству: там окатывали из шланга растянутую на раме сеть.

— Питскоум тут? — спросил он, на местный манер округляя гласные.

Подошел мужчина лет тридцати с хвостиком. Одну его щеку уродовал длинный шрам, грязно-розовый. Волосы, светлые, жидкие и прямые, были сострижены милосердно коротко. Но тело, поджарое и мускулистое, напоминало взведенную пружину, что, судя по затейливым росчеркам тюремных наколок (датам отсидок), составляло для этого человека насущную потребность на протяжении почти всей жизни. Голубая форменная рубашка на кнопках. Узкий прямоугольник нашивки с именем «Бадди Джонсон». Ансамбль завершали самодельный ремень с прицепленными к нему грузчицкими крючьями и серьезно нуждавшиеся в чистке полуботинки.

— А кому он понадобился?

Угрюмый сиплый голос замкнул контакт в голове у Маккенны. Этого белобрысого он уже видел десять лет назад, участвуя в задержании. Два оглоеда придумали сорвать с банкомата переднюю стенку, соединив ее цепью с бампером своего грузовика-пикапа. Но вместо того, чтобы отломать переднюю панель от банкомата, снесли бампер у своего грузовика и в панике смылись, забыв про банкомат с прикрепленной к нему цепью с прикрепленным к ней бампером с прикрепленным к нему номерным знаком.

— Работу ищу, — сказал Маккенна. Белобрысый железно не мог рулить операцией, надо было идти выше.

— Нет у нас работы. — Бадди щурился, стараясь выгрести со дна неподатливое воспоминание.

Маккенна сменил тон с мягкого на средний:

— Старшого кликни.

Продолжая озадаченно рыться в памяти, Джонсон махнул в сторону сарая-эллинга. Маккенна отошел, спиной чувствуя взгляд Джонсона.

За лодочным сараем Питском лакомился свиными шкварками из промасленного пакета, смахивая крошки в лагуну. Охочие до падали птицы зорко следили за ним, проплывая мимо с ласковым лепечущим ветром и держась чуть выше сучковатых верхушек мертвых кипарисов, просто на всякий случай — вдруг внизу сыщется неотложное дело?

Питском был из другого теста. Тощий, угловатый, умные голубые глаза. Маккенна рассудил, что спокойно может сыграть в открытую. Он показал значок и врастяжку сказал:

— Поговорим про Итана Ансельмо?

Питском крякнул:

— Уже слыхали! В тот вечер он не вышел на работу.

— Экипаж подтвердит?

Питском улыбнулся.