Алекс Орлов - Ловушка для змей

– Простите меня, учитель, – жалобно попросил он.

– Если я прощу тебя, ты навсегда останешься моим рабом. Ты знаешь это?

– Знаю, – ответил Брокай, который ставил жизнь в этом мире выше свободы.

– Ну хорошо, – Гиллайн пожал плечами, а затем словно из ниоткуда достал простенький ларец и поставил его на дубовый стол.

– Вот он, – просто сказал Хьюборн, и это зрелище проняло даже Холл.

Она медленно вышла из своего темного угла и, перешагивая через скользкие останки тел, встала возле стола.

– Предмет Инвертус, сила его безгранична, – произнесла она глухим, слегка хрипловатым голосом, и Гиллайн подумал, что это ее настоящий голос.

Плотный и изысканный ужин в доме адмиралов подходил к концу. Размягченные водными процедурами и свежим бельем, они пребывали в хорошем расположении духа и предавались воспоминаниям о прежней своей жизни в огромном Тауросе.

– Но все же кровосос это был, а не город, – заявил Лу, бросая косточку на серебряный поднос, который для этой цели держал в руках лакей. – Ну что мы там видели? Работу на заводе, возле этих долбаных плавильных печей, обогатительных колонн… Разве это предел человеческих мечтаний, Джимми? Признайся?

– Ну, не знаю, – пожал плечами Кэш. – Лично я мечтал доделать свой лонгсфейр и, возможно, податься в гонщики. Я ведь с этой штукой неплохо управляюсь. Ну, если и не в гонщики, то в команду механиков. Эти ребята на больших соревнованиях гребут неплохие деньги.

– Ха, механики! – Лу перебрал за ужином вина и теперь размахивал руками. – Да ты очнись, парень, кто механики и кто теперь ты! У нас смотри какой дом! Смотри сколько слуг! И какой хренов механик или даже лучший гонщик в Тауросе имеет такое?!

Джим невольно оглядел богатое убранство столовой, дюжину слуг, прислуживающих у стола, и в чем-то был вынужден согласиться с Лу.

– Я уже не говорю, – Эрвиль икнул и погрозил Кэшу перепачканным в жиру пальцем, – я уже не говорю, дружище, что у тебе есть целый свой город. Огромный такой городище, – Лу нарисовал руками что-то вроде живота беременной женщины, – с крепостными стенами, с домами и людишками в них. И все эти людишки – твоя собственность.

– Не вижу радости в такой собственности, – заметил Джим, который был трезвее Лу. – Да и к тому же наш договор насчет трех подвигов никто не отменял.

– А, – махнул рукой Лу. – Ну завалим еще пару-другую Железных Германов, и все дела. – Между прочим, – Лу посерьезнел и нагнулся поближе к Джиму, – ты слышал, что сегодня говорили эти то ли дворецкие, то ли шталмейстеры?

– Это что компас мой из хранилища уперли?

– Ха, сказал тоже – компас. Они называют его «предмет Инвертус, сила его безгранична». С чего это у них такие завихрения? – Лу характерно покрутил пальцем у виска.

– Сам не могу понять, – пожал плечами Джим. – Знать бы, что эти штуки здесь в такой цене, взял бы с собой десяток.

– Прав ты, адмирал, тысячу раз прав, – сказал Лу слабеющим голосом. – Однако спать пора.

– Да, пойдем спать, – согласился Джим и поднялся.

– А я сам не пойду, меня пусть они несут, – приказал Эрвиль, и послушные лакеи тотчас подняли его и понесли наверх, в покои.

«Да, действительно, – подумал Джим, наблюдая эту процессию, – почести здесь царские, однако что-то говорит мне, что это ненадолго».

Отчего он пришел к таким выводам, Джим и сам не понял, однако он уже устал выстраивать мысленные комбинации и начал самостоятельно подниматься в спальню.

– Я помогу вам раздеться, Ваша Высочайшая Категория, – сказал увязавшийся за ним лакей.

– Не нужно, милейший, я сам справлюсь, – отказался Джим.

Он прошел в свою неприлично огромную спальню и, закрыв дверь, присел на столь же огромную кровать. Свет полудюжины ночников, развешанных на стенах, создавал красивые переходы приглушенных цветовых тонов.

Джим прямо в одежде повалился на постель. Он знал, что, когда уснет, ночники погаснут сами. Или стоило произнести: «хочу темно» – и они гасли. Соответственно команда «хочу светло» заставляла их загораться.

Подобные штуки не были чем-то необычным даже в собачьих конурках компакт-хаусов, однако там – Джим это знал точно – все эти удобства управлялись электроникой здесь же… Джим даже затруднялся объяснить.

Под дверью кто-то заскребся, и Кэшу показалось, что это кошка. Впрочем, кошек в доме не было. Был только огромный пес у сторожа, а кошек Джим не видел.

Ленясь подняться, он продолжал лежать, глядя в потолок, и любоваться фресками, изображавшими сцены охоты. Странная штука: Джим отмечал, что всякий раз, когда смотрел на них, он находил новые, незаметные прежде детали. Точнее сказать, фрески менялись – они двигались. Не так, конечно, как в реальной жизни, но внимательный взгляд улавливал их медленное движение.

Джим даже спрашивал у слуг – не телепроекция ли это, однако они не поняли вопроса и подробным образом доложили, что фрески были написаны то ли сто, то ли двести лет назад известным мастером.

Царапанье под дверью повторилось. Теперь эти звуки были настолько отчетливы, что Джим уверился – это кошка.

Он поднялся и, подойдя к двери, распахнул ее. Каково же было его удивление, когда вместо кошки он увидел девочку-подростка с чудесными синими глазами и вьющимися каштановыми локонами.

– Ты… – опешил Джим. – Тебе чего?

– Я ищу маму, – просто сказала девочка.

– Маму? – удивился Кэш. – Здесь нет никакой мамы.

– Мою маму зовут Роза, и она стелит в этом доме постели. Она горничная.

– Да? – Джим развел руками. – Ничем не могу тебе помочь, крошка, я…

Однако девочка, не дослушав, прошла мимо него внутрь покоев и, заметив игру разноцветных светильников, пришла в восторг:

– Ой, как у вас тут красиво! – И тут же добавила с детской непосредственностью: – У нас с мамой такой красоты нет. Мы живем в маленькой комнатке, во флигеле для слуг… Вы, наверное, даже не знаете, где это?

Джим смущенно кивнул. Ему стало неловко от того, что он проживает в такой роскоши, в то время как другие люди…

– Можно я побуду у вас немножко, пока мама не придет, а то дома темно и крысы. Я ужас как боюсь крыс.

Девочка поежилась, представив крысу, и Джим поспешно согласился:

– Конечно-конечно, побудь здесь. Может, приказать принести тебе чего-нибудь? Сладостей, например?

– Нет, спасибо, я не голодна. Девочка присела на крайпостели и, оглядевшись еще раз, произнесла:

– А вообще-то меня зовут Фриззи. Правда, смешно?

– Почему смешно?

– Не знаю. Я хожу в школу, и там меня дразнят за такое имя… А как вас зовут?

– Джим, – ответил Кэш и улыбнулся. Девочка была забавная.

– А я знаю ваше полное имя, – важно сообщила Фриззи – Адмирал Джим Бунзель Мудрый, герцог Ангурский… Присаживайтесь со мной, господин герцог. Вы очень добрый, и с вами очень интересно.