Пол Андерсон - Кокон [ Межавт. сборник]

Спустя секунду Джим оказался перед самым входом на арену. Публика заполнила трибуны до отказа.

Заиграла музыка, и во главе куадрильи Джим направился по снежно-белому песку к императорской ложе. Присмотревшись, он разглядел внутри Галиана, Афуан, а в середине ложи сидел Высокородный с необыкновенно широкими плечами. И только подойдя вплотную, Джим понял, что обознался — рядом с Афуан был не Галиан, а другой Высокородный, очень на него похожий. Потом Джим припомнил: Галиан — родной брат Императора, и значит, он стоит перед августейшей особой Тронного Мира.

Внушительная фигура Императора возвышалась над окружающими, словно утес на морском берегу. Монарх смотрел на Джима честным и открытым взглядом — весьма необычное явление в среде Высокородных. И даже на расстоянии в нем чувствовался глубокий и проницательный ум.

Император улыбнулся Джиму, как будто благословляя на открытие корриды. Глаза сидящей рядом Афуан были пусты и подчеркнуто безразличны.

Джим взял за правило посвящать убитого быка кому-либо из присутствующих, приканчивая животное в непосредственной близости от избранной особы. Нынче избранник напрашивался сам собой. Джим устремил куадрилью в сражение. Несмотря на новизну программы, помощники Джима неплохо справлялись с обязанностями. Быка, скорее всего выбрала Афуан, либо кто-то из ее свиты — понятия не имея ни о каких программах. К счастью, Джим наизусть знал все варианты, и едва бык выскочил в круг, тореадор уже предвидел каждый следующий его шаг.

И все же он не позволял себе расслабиться. Кроме того, ему не давал покоя разговор с Афуан. Принцесса, несомненно, обладала ясным и на редкость беспощадным умом.

Бой близился к закономерному благополучному исходу. Бык, в отличие от убитого на Альфе Центавра 3, оставался в полной силе до последнего момента. Наконец Джим обнажил шпагу, грациозным движением поразил быка прямо напротив главной ложи, и высвободив оружие, сделал несколько шагов к Императору — отчасти из желания посмотреть на реакцию самодержца, а отчасти потому, что помнил слова Ро, сказанные на корабле: от него будут ждать именно этого.

Он подошел к самому барьеру и взглянул в лицо Императору. Тот улыбнулся с высоты. Глаза его, казалось, горели ярким огнем, но Джиму почудилась в этом взгляде непонятная отстраненность.

Улыбка Императора стала еще шире. Из уголка рта скользнула вниз тоненькая струйка слюны.

— Уоу, — произнес он, улыбаясь все шире и глядя сквозь Джима куда-то вдаль. — Уоу…

Джим стоял не шевелясь, не зная, как поступить. Высокородные — и находящиеся в императорской ложе, и во множестве заполнившие трибуны — казалось, ничего не замечали. Как будто все было в порядке вещей.

Джим решил, что лучше вести себя так же. Афуан и приближенные сидели с каменными лицами, невозмутимо наблюдая, как он и Император «ведут приватную беседу». Нелепость ситуации действовала гипнотически, и Джим еще раз недобро вспомнил недавний разговор с Афуан. Разница было лишь в том, что толпа здесь внушала не кому-нибудь, а самой себе — дескать, ничего не происходит, все идет как надо…

И вдруг наваждение кончилось.

Струйка исчезла с лица Императора, будто ее и не было. Улыбка стала тверже, взор обрел осмысленность.

— … более того, Нам будет интересно познакомиться с тобой поближе, — сказал вдруг Император, словно продолжая начатую беседу. — Ты — первый Волчонок, которого Мы видим за долгое время. Как только ты отдохнешь, приходи прямо к Нам, не стесняйся.

Лицо его выглядело открытым и дружелюбным. В глазах искрился теплый огонь.

— Благодарю, Оран, — поклонился Джим.

Он уже знал, как надо говорить с Императором: если беседуешь лично, обязан обращаться по имени. Оран — так его звали.

— Мы будем рады тебя видеть, — сказал Оран, широко улыбаясь.

Он исчез, и через несколько секунд трибуны опустели.

Джим вызвал в голове образ своей комнаты. Оказавшись там, он принялся стаскивать тугой жилет и в тот же миг почувствовал, что ему помогают. Обернувшись, он увидел Ро.

— Спасибо, — проговорил он и улыбнулся через плечо.

Девушка продолжала молча помогать ему; вид у нее был крайне озабоченный, на щеках снова играла краска.

— Конечно, это ужасно… — прошептала она, уставясь в пол. — Но раньше я не понимала. — Внезапно она подняла глаза. — Джим, ведь этот зверь пытался убить тебя!

— Ну да, — Джим тоже покраснел. Игра-то была нечестной. — Да, так оно и есть.

— Как бы там ни было, — угрюмо, но решительно сказала Ро, — если нам повезет, тебе больше не придется этим заниматься. Это великая удача, что ты сразу приглянулся Императору… И… Ну-ка, догадайся!

Наполовину раздетый Джим устремил на нее непонимающий взгляд.

— Что такое?

— Я нашла тебе поручителя! — единым духом выпалила Ро. — Кого бы ты думал? Словиель! Ты ему понравился еще тогда… словом, при первой встрече. Он хочет видеть тебя в числе своих друзей. Понимаешь, что это значит?

Она замолкла, ожидая ответа Джим покачал головой — такого они не проходили.

— Это значит, что ты больше не раб! — пояснила Ро. — Я давно хотела найти для тебе поручителя, но не ожидала, что это окажется так просто. Я специально ничего тебе не говорила. Чтобы не обнадеживать понапрасну. Но Словиель пришел ко мне сам!

— Неужели?

Джим забеспокоился, но постарался это скрыть, подумав, не состоят ли в тесной связи намерения Словиеля, визит Афуан и происшедший на корабле разговор между ним и Галианом. Ему захотелось поделиться этими мыслями с Ро, однако, здраво рассудив, Джим решил повременить. Неминуемо пришлось бы посвящать девушку в подробности визита Афуан, а этого он не хотел. По крайней мере теперь.

Он вдруг спохватился, что Ро продолжает старательно его раздевать и, зайдя в своих стараниях весьма далеко, по-видимому не придает этому никакого значения. Джим и сам спокойно относился к подобным вещам, однако, явное отсутствие чувственности в этой девушке слегка его укололо. Так чистит лошадь богатый хозяин, желая лично продемонстрировать ее гостям во всем блеске и потому не доверяя слугам.

— Спасибо, — Джим отстранился. — Дальше я сам.

Он переоделся в шотландскую юбку и зеленую рубашку с коротким рукавом.

Ро следила за ним с гордым обожанием.

— Расскажи мне поподробнее об этом поручительстве, — попросил Джим. — Зачем это нужно?

— Как зачем? Разумеется, чтобы Мир Владык тебя усыновил. Неужто ты не понимаешь? Я же говорила, что некоторым особо одаренным людям из колоний в порядке исключения дозволяется поселиться в Тронном Мире. Конечно, они не могут быть причислены к Высокородным; самое большее на что они вправе надеяться, что Высокородными когда-нибудь станут их внуки либо правнуки. Это и есть усыновление. Начинается оно, как правило, с согласия кого-либо из Высокородных стать гарантом-поручителем кандидата.