Наталья Никитина - Полтора килограмма

Каждое утро Кэрол совершала пробежку вдоль берега. Я, преодолевая лень, бежал рядом. Уж очень

хотелось быть в ее глазах на должной высоте. Милена нам компанию не составляла, но она ежедневно

медитировала в позе лотоса, выполняла стойку на голове и часто плавала в океане.

Миновало два месяца проживания в доме семьи Новак.

Меня постоянно подмывало поговорить с Кэрол о Харте, и я не придумал лучшего способа, как

сделать вид, что вдруг вспомнил о том, как когда-то видел тот самый фильм.

Мы в спальне смотрели в ноутбуке запись ее последнего интервью, и, когда фильм закончился, я

наигранно, словно догадка осенила лишь сейчас, воскликнул:

– Я вспомнил, где тебя видел! Ты брала интервью у одного сумасшедшего старика, который попросил

раскроить ему череп и пересадить мозг в человека помоложе.

– Он не сумасшедший! – резко и холодно прервала меня Кэрол.

– Но разве нормальному человеку придет в голову такой бред? – не унимался я, нарочито придав

своему тону небрежность. Мне очень хотелось разговорить Кэрол, заставить сказать больше, понять ее

отношение к Харту.

– Замолчи, пожалуйста! Ты ровным счетом ничего о нем не знаешь! – ее голос звенел от

негодования.

Реакция Кэрол тронула до глубины души! Она оберегала чистоту моего имени! Она защищала меня!

Хотелось крикнуть: «Разве ты не чувствуешь, что я и есть Харт?» Еще секунда – и я бы, словно вулкан,

взорвался, извергая признание за признанием. Меня распирало чувство благодарности к этой девушке.

Я схватил руками ее голову и впился поцелуем с такой силой, что воинственно настроенная Кэрол

выпучила глаза и попыталась вырваться, но я был не намерен ее выпускать. Мы оба засмеялись, и она

легонько ткнула меня кулачком в грудь:

– Сам ты сумасшедший!

На этом наш разговор о Харте закончился.

А вскоре случился довольно забавный инцидент, вынудивший познакомить ее с Джимом.

Кэрол на глаза попался мой паспорт, она заинтересованно задержала на нем взгляд и взяла в руки:

– Можно взглянуть?

– Можно.

– Какой ты здесь хорошенький! Мальцев Алексей. О! У тебя день рождения через два дня? —

удивленно воскликнула девушка.

– Да-а? – растерянно протянул я.

Получилось весьма глупо.

130

– Да. Здесь так написано, – неуверенно ответила Кэрол, озадаченная моей реакцией, и еще раз

внимательно вслух прочла дату рождения.

– Черт! Совсем забыл.

– Первый раз вижу человека, забывшего про свой день рождения!

– Я после аварии многое забыл, – сконфуженно буркнул я, в очередной раз сказав неправду. Ложь

уже не напрягала, она уже давно стала константой моей жизни.

Я не был настроен устраивать какое-либо празднование, но Кэрол настояла на том, чтобы я позвал

друзей и, наконец, представил ее им. Я прятал ее от сына и Тома уже два месяца, и это порядком забавляло

парней. Том даже посмел предположить, что я сменил сексуальную ориентацию и поэтому боюсь

признаться в этом.

Пришлось уступить не лишенному логики требованию.

Сразу же возникли разногласия по поводу места проведения торжества. Кэрол хотелось отметить в

каком-нибудь баре или ресторане, а я по-стариковски предлагал посидеть узким кругом в домашней

обстановке, заказав доставку еды из ресторана. Мою сторону приняла и Милена. Таким образом, было

решено устроить застолье дома, а затем поехать на пару часов в ночной клуб. Я пригласил Джима и Майкла,

а Кэрол – двух подруг с их бойфрендами.

И вот наступил день моего рождения.

Из России по Скайпу позвонила вся моя новая семья. Они наперебой осыпали меня пожеланиями, я

благодарил их в ответ. Кэрол подарила стильный портмоне, заметив, что деньги и кредитки я ношу в

карманах брюк. Милена – картину с темным силуэтом мужчины, сидящего на берегу океана в лучах заката.

В руке он держит сигарету с едва заметным огоньком на конце, взгляд устремлен в сторону воды. По гриве

волнистых волос и кожаной жилетке я узнал себя. Подарок пришелся по душе. Я задумчиво провел

пальцами по полотну и поднял глаза на смущенно улыбающуюся Милену. Как же точно она уловила всю

мою суть, мои мысли, мои привычки! Плохо ли мне, хорошо ли, я всегда иду к океану. Мысленно

разговариваю с ним, а он, молча, слушает. Я никогда не смогу жить в глубине материка: океан подпитывает

энергией, дает силы идти дальше.

Я поцеловал Милену в щеку, вдохнув лавандовый аромат ее крема:

– Спасибо! Ты, как никто другой, сумела почувствовать меня.

– Рада, что подарок понравился. Ты часто сидишь вот так на берегу и куришь. Мне кажется, тебя что-

то очень тяготит. Я не психолог, не умею и не люблю залезать к человеку в душу, но желаю поскорее найти

ответы на все вопросы, которые не дают тебе покоя.

Я в ответ лишь кивнул головой:

– Отнесу картину в спальню. Хочу видеть ее, когда засыпаю.

Наступил вечер.

Кэрол выглядела сногсшибательно! Ажурное белое платье чуть выше колена, состоящее из связанных

крючком крупных роз, нашитых на телесного цвета трикотажную основу. Создавалось впечатление, что под

платьем она совсем нагая. На ногах такие же ажурные белые сапожки из роз, нежно обнимающие ногу до

середины щиколотки. Я бросал на нее взволнованные взгляды и мысленно торопил вечер, предвкушая

предстоящую ночь.

Милена же ограничилась белоснежной рубашкой простого кроя и голубыми джинсами, ни грамма

косметики, легкие волны причесанных волос. Глядя на нее, я вспомнил, что однажды прочитал о том, что

человек перестает себя украшать, когда подсознательно хочет, чтобы обратили внимание на его душу.

Первыми приехали подруги Кэрол и их молодые люди. Не скажу, что сразу проникся к ним

симпатией, но я очень старался. Мы расположились на диване в гостиной. Шатенку звали Лиза, а брюнетку

– Кати, она была родом из Марселя. Их спутники – долговязый Хью и Лори с нервным взглядом черных

глаз на мускулистом и подвижном лице. Подруги, впрочем, оказались довольно милыми неглупыми

девушками. Как сообщила Кэрол, они вместе учились на факультете журналистики. Я был с ними деликатен

и учтив, делал комплименты, подливал напитки, думаю, по оценкам подруг, заработал в этот вечер высший

балл.

Вскоре подъехал Джим. Я представил его дамам. Он сосредоточенно пытался вспомнить, где же

видел Кэрол, на что она, практически сразу узнавшая его, ответила:

– Я была знакома с вашим отцом. Это он нас познакомил, когда мы снимали фильм в его доме перед

той пресловутой операцией. Мне очень жаль, что для него всё так закончилось.

Джим, обескураженный повторным знакомством с той самой Кэрол, взглянул на меня как-то

напряженно и испуганно. Я же ответил снисходительно-спокойным взором, говорящим: «Всё под