Мария Фомальгаут - Сюита для скрипофона

© Мария Фомальгаут, 2016

© Мария Фомальгаут, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

А ведь я не сплю…

Мне так кажется.

Не должен я спать, ну никак не должен, утром встал, из дома вышел, а тут такое…

Или все-таки сплю?

Щипаю себя за руку больно-больно, чер-р-рт, синяк будет.

Нет, не сплю, наяву эта хрень, как пить дать наяву…

Хрень.

Иначе не скажешь.

Он и на человека-то не похож.

Нет, похож. Вот теперь похож, когда из плоского стал объемным, когда…

Чер-р-р-рт…

Так тоже бывает во сне.

В очень страшном сне.

Когда один человек разделяется на двух, они расходятся, разлетаются, один приплюснутый, какой-то вогнутый, движется спиной вперед, второй вытягивается во что-то длинное, немыслимое, летит к горизонту…

Смотрю на первого. Вогнутого. Идущего спиной вперед.

Зачем-то окликаю.

– Э-э-э… время не подскажете?

Тьфу ты черт, тут хрен знает, что творится, а я про время спрашиваю…

Не отвечает. Не так не отвечает, как не отвечают, когда не хотят разговаривать, а так не отвечают, что становится понятно: он меня не видит.

Совсем.

Делаю шаг к нему, протягиваю руку, интересно, что он сделает, когда я схвачу его за плечо, успеть бы еще объяснить, что я тут не мобилы отжимаю в парке, что я вообще человек мирный…

Моя рука проходит сквозь него, повисает в воздухе.

Вот оно что.

Так я и думал, какой-то мираж, какой-то глюк, улыбнитесь, это была программа розыгрыш…

Человек исчезает за горизонтом.

И все-таки меня не оставляет чувство, что он здесь был…

Смотрю на примятую траву, на сломанные ветки.

Был.

На траву падают три капельки чего-то вишнево-красного, догадываюсь – кровь.

Я напишу бестселлер.

Слово-то какое, бест-селлер, сразу и не выговоришь, одно Эс тут точно лишнее, если не оба, ломается язык об непослушное – с-т-с…

А я все-таки напишу.

Бест-селлер.

Действие у меня начнется… гхм… где-нибудь в тибетском монастыре. И неважно, что я никогда не был в тибетских монастырях, что-нибудь придумаю. И там молодые монахи приносят к старому настоятелю умирающего человека, которого они нашли в заснеженных горах. Видно, что парень шел очень издалека, шел один, много дней и ночей…

Благодаря заботам монахов парень постепенно возвращается к жизни, рассказывает, что его зовут… гхм… какое бы выбрать имя, чтобы не слишком затасканное, не слишком вычурное. Коля-Миша-Петя-Вася отпадают. Какой-нибудь Глюримэль тоже. А вот. Игнат. Или не Игнат? Ладно, пусть пока будет Игнат, там разберемся.

Так вот, Игнат рассказывает, что хочет научиться премудростям тибетского монастыря, хочет летать по воздуху, воскрешать мертвых, и что там еще они умеют. А настоятель монастыря говорит, что монастырь потерял свою магическую силу, потому что беглый монах украл некий амулет…

А теперь у меня действие перенесется в Эмпайр-стейт-билдинг, есть такой в Нью-Йорке, я знаю. Здесь некий большой человек с большими деньгами нанимает… Гхм, нет, не так. Разорившийся молодой банкир хочет выпрыгнуть из окна небоскреба, но тут его останавливает большой человек с большими деньгами и говорит, что простит ему все долги, если тот найдет монаха с неким драгоценным амулетом…

Потом действие переносится на палубу тихоокеанского лайнера. Он потерпит крушение, спасутся лишь двое, банкир и Игнат. Потом я перенесу историю в глухую сибирскую тайгу, где спрятана секретная лаборатория по производству…

Ладно, хорош мечтать, писать надо. Или нет, сначала надо план составить, сначала план. Потом сюжет перенесется в особняк в пригородах Лондона, где большой человек с большими деньгами в гневе узнает, что банкир так и не выполнил задание, до сих пор…

Потом все трое – банкир, Игнат и монах – встретятся в лесах Амазонки, или нет, встретятся только двое из них, потому что кто-то из них двоих окажется одним и тем же лицом. Не знаю, кто.

А финал у меня будет на Байконуре, где все трое (или двое) окажутся в кабине ракеты, стартующей на Марс. Ракета, разумеется, будет заминирована, а Игнат её разминирует… и артефакт вернет, и мир спасет… или наоборот, погубит, если Игнат и банкир – одно и то же лицо…

Как-то так.

Подумать надо.

Расписать.

Включаю комп.

…старый (здесь надо имя настоятеля, какое-нибудь вычурное и особенное) стоял на балконе монастыря (а в монастырях вообще есть балконы?) и смотрел на заснеженные вершины далеких гор. Опытный взгляд монаха безошибочно определил – приближается снежная буря, свирепая и беспощадная. Не повезло тому, кто останется этой ночью в горах, буря заберет его жизнь…

Настоятель плотнее закутался в плащ и спустился в большой зал, где собирались монахи для вечерней молитвы. Опытный взгляд настоятеля сразу же определил, что двух послушников не было на месте…

– А где… (здесь надо бы вставить имена, какие-нибудь тибетские, например, Банди и Тугэт)? – спросил настоятель у своего помощника.

(А есть ли в монастырях вообще помощники настоятеля, помощнику тоже имя надо дать какое-нибудь…)

– Они до сих пор не вернулись, учитель.

– Не вернулись? В такую непогоду?

– Да, учитель.

– Найти их…

Хотя нет, он не прикажет их искать, эдак погибнут и Банди, и Тугэт, и все, кто пошел на поиски. Настоятель будет стоять на балконе или на чем там, смотреть на горную дорогу, не мелькнут ли плащи послушников. Он будет волноваться, надо написать, как он будет волноваться, как старческие морщинистые руки будут бессильно сжимать перила… И наконец – о чудо! – в темноте надвигающейся бури покажутся монахи, вот они спешат по дороге, вот они успели спрятаться за воротами монастыря, и в ворота ударил мощный порыв ветра.

– Что вас так задержало? – начал настоятель, и тут же осекся, когда увидел ношу двух монахов: они бережно поддерживали что-то, завернутое в плащ, что-то, что было ни чем иным как человеком…

Звонят в дверь.

Вот так, ни раньше, ни позже, занят я, занят, счас табличку повешу, не беспокоить…

Делать нечего, плетусь к двери:

– Кто?

– ФСБ.

– Э-э-э-э?

– ФСБ. Откройте…

Черт… похоже на розыгрыш… очень какой-то невеселый розыгрыш.

Открываю, смотрю на протянутые мне корочки.

– Пройдемте, будьте добры. И ноутбук свой возьмите, пожалуйста.

– Э-э-э… я виноват в чем-то?

– Нет, нет, что вы, что вы… наоборот.

– Алексей, значит… Викторович… – человек в штатском смотрит в мой паспорт, – у меня сын тоже Алексей… Так вот, Алексей Викторович, вы тут роман писать затеяли…

– Было дело.

– И вот у вас там, в романе действие на Тибете начинается… а потом по всему миру скачет…

– Так.