Коллектив авторов - Старые долги

Как его потом искали — это была история, достойная войти в золотой фонд прогрессорских анекдотов. С печальным оттенком, правда. Сигнал тревоги первым получил Ульрих Гарстанг, коллега, тоже служивший в штабе, но на имперской стороне фронта. Возникшая сумятица кончилась тем, что посреди догорающего города просто-напросто опустился дежурный «призрак», забравший умирающего старшего наставника с собой. Никто из пробегавших мимо горожан не обратил на посадку звездолета особого внимания. Неудивительно…

Дальше были три месяца лечения здесь, в Кракове, в Институте регенерации. Операции, курсы герминативной терапии, и в конце — необычные дни, когда он, уже встав, учился владеть своим обновленным телом. Все это происходило под стерильным куполом, где даже ветерок был только искусственный. Но вот — выписали. Без последствий.

Свобода.

На Грюнвальдском мосту Борислав остановился. Над плесом гулял ветер. Такое новое чувство… Он посмотрел вниз, на бурлящую у быков пену, и тут заметил, что к нему подошли.

Старик в шляпе, с пышными белыми усами. Они встретились взглядами.

Старик смущенно кашлянул.

— Извините. Я увидел, что вы гуляете, и несколько самонадеянно решился спросить о впечатлениях. Первый раз в Кракове?

Борислав усмехнулся.

— Можно сказать, что да. А вы здешний?

Старик ответил степенным кивком. Глаза у него были голубые. «Открытое лицо, располагающее к себе», как писал русский классик.

— У вас усы, как у Франца-Иосифа, — сказал Борислав.

Старик хихикнул.

— Вы не поверите, но меня в честь него и назвали. Пан Франтишек, — представился он.

Борислав коротко кивнул. Потом, сообразив, назвал свое имя.

Пан Франтишек, видимо, из его движений что-то понял.

— Вы случайно не историк?

У Борислава глаза полезли на лоб.

— Историк, — подтвердил он. — Так вы меня знаете?..

Пан Франтишек печально вздохнул.

— Не имею чести. Я-то провел в Кракове всю жизнь, так что если вы тут впервые, то мы вряд ли встречались. Просто у вас очень узнаваемые манеры. Как у австрийского офицера. И не у паркетного щеголя, а у человека, который знает, как хлещет кровь в кавалерийской схватке. Ну, а кто здесь и сейчас может это знать? Или историк, или реконструктор. Но на реконструктора вы не слишком похожи, — пан Франтишек покачал головой.

— Не ношу кивера? — Борислав улыбнулся.

— Ни кивера, ни гельмета, ни палаша, — улыбка пана Франтишека была еле видна под усами. — Но дело не в этом. Вот игроком в какую-нибудь многомерную стратегию я вас представить могу. И даже не исключаю, что это часть вашей профессии. Угадал?

Борислав вздохнул.

— Угадали. Почти.

— …Вам не кажется, что на кофейной пене можно гадать не хуже, чем на кофейной гуще?

Пан Франтишек посмотрел в чашку. Подумал.

— Вы широко мыслите, — признал он. — Увы, кофе по-венски открыли тогда же, когда и законы Ньютона. В то же десятилетие. Спрос на авгуров упал. А впрочем, кто знает, что нас ждет в грядущем?..

Борислав ответил улыбкой и сосредоточился на кофе, который был действительно прекрасен. Пан Франтишек утверждал, что по этому самому рецепту готовил кофе шляхтич Юрий Кульчицкий, отличившийся в битве за Вену.

Помешать, отложить ложку, всмотреться. Густо-коричневые разводы расходятся спиралью…

— Так мог бы выглядеть Млечный путь, состоящий из темных звезд, — пробормотал он.

— Или из коричневых карликов, — охотно дополнил пан Франтишек. — Кстати, открыватель галактик сэр Вильям Гершель очень любил кофе. Во время ночных наблюдений всегда при нем была чашка…

Борислав отметил, что о жившем четыреста лет назад Гершеле старик говорит как о добром знакомом. А сколько же, кстати, ему лет? Непонятно. Но за сотню — наверняка.

— Вам здесь нравится?

— О да, — сказал Борислав совершенно искренне. Полуподвал с развешанными гравюрами и настенными лампами, очень уютный. Классическая кофейня.

— Я уже много лет сюда хожу, — сказал пан Франтишек. — Со счета сбился. Знаете, эта кофейня ведь открылась, когда королем Польши был Август Сильный. Яркое было время… А вы любите шахматы?

Борислав, слегка удивившись перемене темы, покачал головой.

— Увы. Пробовал научиться — не пошло. Абстракция. Там все не так, как в настоящей военной игре.

— Значит, военные игры посложнее — все-таки любите?

Борислав пожал плечами.

— Да как вам сказать… Любая игра — это модель жизни. Хоть бридж, хоть… А игры в войну полезны постольку, поскольку история людей — это история конфликтов.

Пан Франтишек поднял от чашки свои ясные глаза.

— Так вы не против войны?

— Что вы! — Борислав улыбнулся. — Я воюю всю жизнь.

Пан Франтишек промолчал, усмехнулся в усы и занялся принесенными пирожными. Борислав последовал его примеру. Занятный человек. М-да, кого только в старых городах Восточной Европы не встретишь… О себе пан Франтишек говорил скупо, видимо не считая это интересным. Насколько Борислав мог понять, он был художником и работал на киностудии. Любопытно, пользовался ли он хоть раз нуль-Т? Задать вопрос Борислав не решился.

Пан Франтишек тоже почти ничего так и не спросил. Какой именно наукой Борислав занимается, где и у кого работает — все это или было ему неинтересно, или же то, что считал важным, он понял сам, а мелочами пренебрег. Конечно, в наше время человеку не очень-то обязательно иметь постоянную работу. Но по традиции этим, как правило, все же интересуются. А часто и сразу добавляют название профессии к имени, представляясь.

А кто же я теперь сам-то, подумал Борислав. Ох, непростой вопрос… Историк? Да, пожалуй, историк.

— Я встречал таких, как вы, — сказал пан Франтишек внезапно. — Мальчишки-воины. Неважно, кто вы — создатель стратегических игр, или Прогрессор, или контактер, или кто-то еще из этой братии. Вы все одинаковы. Вы готовы жертвовать собой на войне, но только если эта война — воображаемая. Вы играете в нее не здесь, а где-то там… в иных пространствах, — он неопределенно шевельнул пальцами. — Простите, во имя девы Марии, что я вас невольно поучаю… Игра в войну, перешедшая определенную черту — это грех. Нет, не так. Это морок. Поверьте, я что-то в этом понимаю. Я ведь католик, а в нашей жизни, что ни говори, война так или иначе присутствует всегда…

Ничего себе, подумал Борислав. И в следующий момент: да случайна ли эта встреча?..

Нет, чушь, конечно. КОМКОНы так не работают. Если бы сотрудники любого из них хотели что-то обо мне узнать — я бы просто получил запрос.

Хотя… как сказать… Прогрессор, прибывший с воюющей планеты и не получивший штатного рекондиционирования на базе лунного либо пандорианского центра — это уже хоть небольшое, но ЧП. В данном случае на это закрыли глаза, да. Но иллюзий лучше не строить: без разрешающей визы психологов такого Прогрессора к работе не допустят. А визу эту еще надо получить, между прочим. Психологический отдел КОМКОНа-1 — организация грозная и независимая, даже исполин вроде Комова не может так вот запросто ей возразить…