Коллектив авторов - Старые долги

Ты видишь, о тебе помнят.

Попутного ветра.

Ох, черт. Борислав сразу почувствовал ту самую фантомную боль, о которой его с самого начала предупреждали в госпитале Института и которая таки успела его там догнать. Но ведь сейчас тело уже в порядке. Значит, не боль, а воспоминание. Фантом фантома… Несколько секунд он сидел, боясь шевельнуться. Потом, по намертво въевшейся рабочей привычке, стал изучать реквизиты сообщения. Оно было отправлено с полярной станции «Гиганда-1» 28 мая, то есть неделю назад. С тех пор, значит, дожидалось. Пересылать его в краковский Институт не стали, потому что не сочли срочным. И правда, что тут срочного?..

Улла. Обычная девушка, с темно-рыжими волосами, прямым носом и любовью к поэзии. Борислав кое-что переводил для нее из земных поэтов, сперва ничего не говоря об источниках, а потом стараясь их как-то залегендировать. Получалось плохо. «Но мы спокойны, мы поспорим со стражами Господня гнева, и пахнет звездами и морем твой плащ широкий, Женевьева…» Он улыбнулся, вспомнив, как звучат эти стихи в алайском переводе. Увы, романтичное Средневековье, каким оно виделось из земного Серебряного века, разительно отличается от Средневековья настоящего, которое есть прежде всего несвобода разума. Все земляне, работавшие на феодальных планетах, познали это. Иногда — на очень печальном опыте.

Он попытался сдержать воспоминания. Безуспешно. Кажется, решающий разговор произошел в провинциальной гостинице, куда он, Борислав, на тот момент по легенде еще обычный младший офицер, был заброшен командировкой. Обшарпанные стены номера, дождь за окном. Ароматный местный чай в квадратной чашке. Когда Улла постучалась в дверь, он удивился. Но — сразу понял, в чем дело. Она догадалась, что он не простой человек, и ей было все равно. Даже если бы он оказался дьяволом, она бы осталась.

Борислав вздохнул. Одна из вечных прогрессорских проблем. Почти невозможно прожить несколько лет в чужом социуме, не найдя человека, с которым можно хоть на время оказаться собой. Побыть рядом, поделиться теплом, позаботиться… Но, во-первых, даже при отсутствии внешних ограничений поделиться можно далеко не всем. А во-вторых, рано или поздно настает время уходить… Может ли Прогрессор взять свою инопланетную подругу с собой на Землю? Вообще-то да. Если решится. Только решиться на это очень трудно. И дело тут не в нашей безответственности — безответственных Прогрессоров просто не бывает — а в том, что не всегда и понятно, как подступиться к сложнейшей, тонкой, рискованной задаче инкорпорации неподготовленного человека в мир чуждого ему человечества. Не социума, а целого человечества. И ведь каждая такая инкорпорация есть необратимый поступок, вот в чем дело… В этих случаях всегда тщательно взвешиваются «за» и «против» — и часто оказывается, что лучше уж оставить человека там, на родине, приняв должные меры для обеспечения ему безопасности и комфорта на оставшуюся жизнь. Потому что не все готовы принять Землю; потому что, как ни удивительно, не каждому нужна современная Земля; и еще потому что, сколь ни грустно это признавать, не всякая любовь бесконечна…

Расставание с Уллой случилось внезапно: страшного боя над пылающим Гурваном никто не предвидел. В такой ситуации Ульрих Гарстанг, он же имперский военный магистр Кершоу Орр, взял на себя роль «душеприказчика» ушедшего Борислава и срочно произвел самые необходимые действия: вывез Уллу в безопасный район, предупредив местных сотрудников, что это наш человек. Заодно, надо полагать, ей сообщили подходящую для таких случаев расплывчатую легенду. Мол, друг ваш в бою пропал без вести, тело не найдено, то ли погиб, то ли нет, но, если по правде, лучше особенно не ждать… Борислав был почти уверен, что именно так ей и сказали. Стандартная схема, наименее травматичная для всех участников. А что до напряжения совести, то прогрессорская работа требует его всегда, и часто в гораздо большем объеме… В гораздо большем.

Все, пора прекращать об этом думать, иначе можно задохнуться… Борислав перевел терминал БВИ в режим ожидания, встал, рывком распахнул балконную дверь. Июньская ночь дошла до дна и начала отступать. Над Волгой стлался туман; небо за черной стеной дальнего леса было бледно-серым, переходя чуть выше в синеву. Звезды постепенно гасли, а огни на том берегу погасли давно; и птицы затихли. Нежный уснувший мир…

Борислав прокашлялся, мельком подумав о сигаретах, которых, конечно, не было. К курению наркотических палочек он пристрастился на Гиганде. Здесь следовало отвыкать. Как и от других дурных манер, включая бодрствование всю ночь напролет. Земляне чаще всего предпочитают ложиться не слишком поздно, чтобы встать рано утром. Вполне обоснованная рекомендация медиков… а медиков нам теперь придется слушать, да-а-а. Все же он постоял еще на балконе, с удовольствием вдыхая прохладный, как родниковая вода, воздух спящей равнины. Предрассветное время. По старому монгольскому счету — час Тигра.

Все, пора спать. Борислав вернулся в комнату, наклонился к терминалу, собираясь его выключить, и тут увидел на регистраторе значок нового сообщения.

Это сейчас-то?

Очень интересно.

Он сел и нажал кнопочку «чтение».

Дата: 5 июня 97 года.

Автор: Джеймс Стюарт, магистр экспериментальной истории, научный сотрудник Института времени, старший консультант КОМКОНа-2.

Тема: «Линкор смерти».

Содержание: необъяснимая гибель ЗПЛ «Нейтрон».

Примечания: Борислав, это работа для Прогрессора. Ты нужен.

Все. Под этой казенной шапкой ничего не было, кроме нуль-индекса главной базы Института времени в Лланголлене и цифр: 97.06.05.10.00. Именно в таком порядке.

Сон как рукой сняло. Борислав прошел к окну Линии доставки и заказал кофе. Черный, без сахара. Вернулся с пластиковой чашкой к терминалу, уселся, подождав, пока органомеханическое кресло примет самую удобную форму, и крепко задумался.

Да, Джеймса Стюарта он помнил. Парень с длинным холеным лицом, носящий твидовые пиджаки и, еще со времен учебы, запоминающееся прозвище Яков Первый. Прекрасный историк. И прекрасный товарищ, хоть и любящий шокировать людей своим притворным высокомерием. Этакий лорд Британской империи. Начинал он в области классической социальной истории, но быстро решил, что «делать историю интереснее, чем изучать ее», и подался в ИЭИ. А теперь вот, значит, Институт времени. И КОМКОН-2. Последнее — полная неожиданность.

Из сообщения следовали две вещи. Во-первых, оно было специально составлено так, чтобы поставить Борислава перед загадкой. Заинтриговать. Гибель звездолета — причем звездолета пилотируемого, судя по тому, что он обозначался названием, а не номером, — это всегда ЧП, требующее расследования. Гибель звездолета, причины которой не удалось понять — ЧП из разряда редчайших. Интерес КОМКОНа-2 к такому происшествию вполне объясним. Но при чем тут Прогрессор? Прогрессоры по определению занимаются чужими обитаемыми планетами, и ничем больше. Можно, конечно, представить, что звездолет подошел к такой планете слишком близко и был сбит ракетным комплексом. Но тогда никакой необъяснимости нет, а есть просто чья-то халатность.