Коллектив авторов - Старые долги

— Можно подумать, это поможет, — возразил Дункан, — и всё равно кроме него я больше ничего не помню.

— Ты даже не представляешь, насколько поможет! — заверил его Митос. — Потеря памяти — отнюдь не самое страшное. У тебя сейчас нормальное незамутненное сознание, ты способен воспринимать и критически осмысливать окружающую действительность. Всё, что от тебя требуется — перестать при каждом приступе мигрени бросаться на ближайшего прохожего с мечом, уверяя, что ты услышал «зов» и должен отрубить ему голову.

— Приступе мигрени? — недоверчиво переспросил Дункан.

— Да, у тебя были сильные головные боли после травмы. Мы постарались с этим справиться, но я не уверен, что они не вернутся. Но если ты бросишь пить и будешь соблюдать режим — есть все шансы, что их больше не будет.

— Я кого-то убил? — перебил его Дункан.

— Нет, — улыбнулся Митос. — Поверь, отрубить голову человеку не так-то просто. Но было несколько пострадавших. Одному парню ты повредил позвоночник, и он теперь полностью парализован.

— Я нападал на людей?!

— Ты был уверен, что они хотят забрать твою голову.

— Ты оправдываешь меня? Я что, маньяк, скрывающийся в клинике от правосудия?

— Дункан, успокойся. Или мне снова придется вколоть тебе снотворное. Ни от кого ты не скрываешься. И никто тебя не преследует. Тебя поймали, был суд, но твой отец щедро заплатил всем пострадавшим, в итоге они свидетельствовали в твою пользу. Тебе дали два года условно, которые ты провел в государственной психиатрической клинике, а потом отец перевел тебя сюда. Сейчас ты чист перед законом и вполне можешь вернуться к нормальной жизни.

— Это неправда!

— Что именно?

— Я не мог нападать на безоружных людей.

— Возможно, — легко согласился Митос. — У твоего отца всегда хватало врагов. Твоя фобия не была таким уж страшным секретом. Любой из них мог узнать о ней и нанять парочку негодяев, чтобы тебя спровоцировать.

— В смысле? — не понял Дункан.

— Ты носился со своей идеей о бессмертных, рассказывал о ней любому готовому слушать, даже начал брать уроки фехтования. Если бы в темном переулке на тебя напала парочка проплаченных придурков с мечами — ты бы искренне считал, что защищаешь свою жизнь. А им бы потом ничего не стоило спрятать свои мечи и выставить тебя опасным маньяком.

— А они были проплачены? И напали первыми?

— Увы, но теперь мы этого наверняка уже не узнаем. Твой отец тоже щедро им заплатил. Все пострадавшие многократно меняли свои показания, так что от истины там давно уже и след простыл. А сам ты ничего не помнишь о произошедшем.

— Я вообще не уверен, что оно было — всё это, о чём ты говоришь. Митос, признайся, ты меня не разыгрываешь?

— Мак, ты должен постараться. И поверить в реальность настоящего мира. Если не ради себя, то хотя бы ради отца. Он стар и болен, и хотя продолжает хорохориться и игнорирует советы врачей, включая мои, ему не так уж много осталось. А когда его не станет, уже неважно, кто будет твоим опекуном — жена или мачеха. Тебя тут же заберут отсюда, и ты не то что никогда не сможешь выйти из психушки — я даже сильно сомневаюсь, что тебе вообще дадут шанс еще раз очнуться.

— Аманда не такая, — неуверенно возразил Дункан.

— Какая Аманда? — уточнил Митос. — Ты помнишь настоящую Аманду? Или лишь ту, что существовала в твоем выдуманном мире?

— Он не выдуманный!

— Дункан, если ты от этого не откажешься, они тебя убьют. И ты будешь умирать очень долго. Вдумайся, Дункан! Десятилетия в состоянии живого овоща! Я не хочу такой судьбы для сына моего друга.

— Но мне показалось, ты обещал Кассандре другое, — Дункан припомнил подслушанный утром разговор.

— Разве можно отказывать такой красивой женщине, — хмыкнул Митос.

— Эта красивая женщина вообще-то жена твоего друга, — напомнил Дункан.

— Вот именно. И раз она хочет угробить его единственного сына, я считаю себя в полном праве воспользоваться ее предложением и обмануть.

— Какая любопытная этика.

— Не жалуюсь.

— Что случилось пять лет назад?

Митос попытался отмолчаться, но Дункан не отступал:

— Если ты опасаешься, что мне станет плохо от стресса, то не кажется ли тебе, что у меня и так сейчас один сплошной стресс?

— Вот именно, и я не хочу усугублять.

— Если ты хочешь, чтобы я поверил, что этот мир — настоящий, я должен знать, что именно меня заставило выдумать другой.

Какое-то время Митос молча катил кресло по дорожке, только гравий шуршал под колесами.

— Вы с матерью были на круизном лайнере, его захватили террористы. Она погибла, а ты был серьезно ранен. После этого у тебя начались проблемы с психикой, — наконец нехотя выдал он.

— Я совсем этого не помню.

— Ты никогда этого не помнил, — кивнул Митос. — Еще только очнувшись в больнице после освобождения из плена, ты уже начисто забыл всё, что произошло с момента захвата лайнера.

— Я и саму мать не помню. Как ее звали?

— Рейчел.

— Не помню, — вздохнул Дункан.

— Рейчел Маклауд из клана Маклаудов. Ваше богатство, за которое сейчас так яростно дерутся Аманда и Кассандра — это ее состояние. Ну, изначально. Твой отец в разы его приумножил. Но когда они поженились, она была последним потомком древнего шотландского клана, а он — нищим юным красавцем-офицером. После свадьбы он взял ее фамилию, чтобы ты смог продолжить древний род.

— А как его звали до этого?

— Джо Доусон.

Дункан вздохнул.

— А вот это ты помнишь, — резюмировал Митос.

— Помню, — нехотя согласился Дункан. — Но совершенно не так. А у него не было книжной лавки?

— Была, только у его отца. Именно там они с твоей матерью и познакомились. Ее продали после смерти твоего деда, но ты там часто бывал в студенческие годы.

— На кого я учился?

— На историка. И да, Мак, ты был очень увлечен, играл в студенческом театре, даже сам ставил исторические спектакли. Я никогда их не видел, но говорили, у тебя хорошо получалось. А потом свои знания ты использовал в своем вымышленном мире, убеждая себя, что жил в то время и видел всё это воочию. Печально, как разум иногда шутит над людьми.

— А антикваром я никогда не был?

— Ну, антиквариат — это семейное хобби Маклаудов, — рассмеялся Митос. — Для вас это не работа, а образ жизни. Ты много консультировал, иногда занимался перепродажей, но делал это от случая к случаю.

— А что было моей работой?

— Да ничто, собственно, — пожал плечами Митос. — Ваше состояние позволяло тебе не работать. Ты путешествовал. Иногда ездил на раскопки, иногда помогал отцу по отдельным проектам в семейном бизнесе. Иногда чем-то увлекался, как, например, верховой ездой, и несколько лет мог заниматься только новым увлечением, а потом бросал его и переключался на что-то другое.