Александр Кондратьев - Туристы икс [СИ]

Упоминание о Барнауле вызвало у Наташи неосознанный страх. После переезда в Луга к бабушке Наташа всего два раза ездила в столицу края. Первый раз — зимой в седьмом классе с одноклассниками и классным руководителем на новогоднее представление во дворец спорта. А второй раз — прошлым летом, опять же с одноклассниками, в кинотеатр «Мир» на югославский молодежный фильм про любовь. Наташа была самостоятельной девушкой, но большой город пугал ее неизвестностью, но и манил своей неизвестностью и загадочностью. Свое будущее Наташа видела в городе, не обязательно в Барнауле, но никак не в Лугах. Пока же она боялась мечтать о жизни в городе, боялась своими мечтами причинить боль бабушке.

«Как вкусно пахнет рисовой кашкой на молоке! Пора вставать, — решила Наташа, учуяв приятные запахи, идущие с кухни, — Да пока еще не жарко, пойти полить грядки и капусту, помидоры вчера поливала, можно и пропустить».

Наташа шустро соскочила с кровати и как была в ночной ситцевой рубашке, так и пошла на кухню.

— Бабуля, ты чего такая грустная? — Громко шлепая «шлепками» Наташа подбежала к бабушке, сидевшей на табурете за пустым обеденным столом. — Бабуля, давай есть! Где твоя кашка? А то я спать не смогла, слюной чуть не подавилась!

— Ой, внученька, разбудила тебя, поспать не дала! Я ж совсем запамятовала, что сегодня выпускной. Ты уж не серчай, Наташенька. — Пелагея Ивановна попыталась встать, но Наташа остановила ее, обняла со спины и громко сказала:

— Бабуль, сиди, дай за тобой поухаживаю, а то вот скоро уеду поступать, как будешь здесь без меня?

— Да мне, Наташенька, стало полегче. Может и зря Зорьку продали. Доить та пади смогла еще, — грустным и далеко нездоровым голосом произнесла Пелагея Ивановна.

— Ба, посиди, отдохни. Я сейчас быстренько умоюсь, и будем есть! Хорошо?

— Иди умывайся, стрекоза моя! — провожая глазами выбегающую внучку, произнесла Пелагея Ивановна. «А время-то как быстро пролетело, и Наташенька уже совсем невеста. Вот бы дед мой полюбовался!» — Смахнув накатившую слезу, превозмогая боль в ногах и спине, Пелагея Ивановна стала медленно подниматься. — Надо стол накрывать, внучку любимую кормить.

Летом все туалетные удобства находились на улице. Осенью же умывальник заносили в дом. Хуже дела обстояли с деревянным туалетом — в дом не занесешь. Но в лютые морозы выручал старый подойник — металлическое восьмилитровое ведро с крышкой. В деревне Луга в те времена лишь три дома самых уважаемых людей имели встроенный туалет в доме. Правда и в наши дни не многое поменялась в удобствах у селян.

Не прошло и пяти минут, как бодрая и жизнерадостная Наташа вбежала с улицы в дом. Пелагея Ивановна вовсю суетилась возле стола. Домашний пушистый хлеб большими кусками лежал в плетенной старинной тарелке — хлебнице, две чашки с дымящейся кашей, политой сверху желтым маслом, стояли на столе.

— Наташенька, я твой любимый «какаво» сварила, — улыбаясь больше глазами, произнесла Пелагея Ивановна, наливая из металлического чайника по кружкам приятно пахнущий напиток. — А масло в каше еще Зорькино, а молоко вот Ольга завезла…

Выпускной вечер в десятом классе проходил по стандартному сценарию: вначале выступил завуч, затем директор, потом лучший ученик, следом представитель родительского комитета, после приглашенный гость — член правления колхоза Торжественно, под живую музыку баяна, вручили заветные и долгожданные дипломы — аттестаты о среднем образовании, дипломы во взрослую жизнь. В школьном дворе возле декоративных кустарников прошло групповое фотографирование учителем физики на память и для летописи школьной истории.

Плавно праздник переместился в школьную столовую, предусмотрительно разделенную сдвинутыми столами на две части. В первой уселись голодные и возбужденные выпускники, а во второй — раскрасневшиеся родители, уже начавшие отмечать выпускной на улице, и приглашенные учителя.

Убранство столов выпускников и родителей отличалось только напитками: у выпускников на столах стояло «Советское шампанское», главный атрибут настоящих советских праздников, а у родителей «Русская водка» — напиток на все случаи в жизни, хоть для праздников, хоть для поминок.

Но буквально через час разницы между столами, выпускниками, родителями, да и учителями уже не ощущалось никакой: водка и самогон открыто стояли и у бывших детей, а родители весело пританцовывали с молодежью. В столовой громко играл катушечный магнитофон «Комета», тщетно пытавшийся заглушить крики, хохот, матерки, выкрики, праздничные тосты, стук каблуков.

Наталья Волкова ничем не выделялась из этой гуляющей компании. Она не менее других пила, пела, смеялась, танцевала, радовалась предстоящей новой и такой загадочной взрослой жизни.

Танцы и веселье продолжались до часа ночи. А затем возбужденные «свободой» и хмелем выпускники под руки увели «уставших» родителей домой на покой, а сами для того, чтобы переодеться и продолжить празднование и принятую традицию встречать зорьку — восход Солнца на берегу реки Чумыш у костра с гитарой и песнями.

В два часа ночи возле школы в последний раз собрались бывшие дети — восемнадцать выпускников из двадцати двух, чтобы сделать последний шаг из детства во взрослую, полную приключений свободную и самостоятельную жизнь. Четверо же уже бывших одноклассников либо не выдержали полученной нагрузки или предпочли другую компанию, не менее веселую компанию. Шумная толпа, празднующая окончание детства, двинулась прямиком к реке.

Приготовленные заранее дрова очень скоро вспыхнули в большой костер. Беспалов Володя начал что-то не очень умело тренькать на гитаре. Его поддержали девчонки. Одна незамысловатая песня сменяла другую.

Молодые парни, вчерашние подростки, продолжали отмечать взрослость самогоном. К ним присоединилось и несколько девочек. Две предусмотрительно взятые с собой трехлитровые банки с первачом на глазах уменьшались и в массе, и в объеме, неся радость, желанную свободу и приключения на свои молодые и не опытные з…

Наташа сидела возле костра и смотрела, как заговоренная, на огонь. Когда костер начинал угасать, приподнималась и подкидывала сухие березовые дрова, которые тут же загорались со свежей силой.

Дойдя до нужной кондиции, у парней проснулись «романтические» желания, у некоторых исчез повседневный страх и стыдливость. Сегодня им можно все! Сегодня их ночь! — думали многие из них именно так, а скорей всего за них решал самогон, в чьем плену оказались ребята.

Сергей и Игорь повели в растущие неподалеку кусты Светку, которая тоже набрала «нужную» форму и махала перед их глазами своими трусиками, выкрикивая: