Энди Вейр - Проект Радуйся, Мария [ЛП]

“Исследовательские здания-это кратер, - сказал Стрэтт. - И все еще нет никаких признаков Дюбуа или Шапиро. Или четырнадцать других сотрудников, которые там работали.”

Она вытащила фотографии из своего телефона и показала их нам.

Фотографии рассказывали историю полного разрушения. Район был освещен мощными прожекторами, которые установили русские, и место было переполнено спасателями. Хотя делать им было нечего.

Практически ничего не осталось. Никаких обломков, только обломки. Стратт просматривал фотографию за фотографией. Некоторые были крупным планом земли. Круглые блестящие бусины усеивали все вокруг. “А что с бусами?” спросила она.

“Металлический конденсат,” сказал Дмитрий. - Это значит, что металлы испарялись, а затем конденсировались, как капли дождя.”

“Господи,” сказала она.

Я вздохнула. “В этих лабораториях есть только одна вещь, которая может создать достаточно тепла, чтобы испарить металл: Астрофаг.”

“Согласен,” сказал Дмитрий. - Но Астрофаг не просто " взрывается’. Как это могло случиться?”

Стрэтт посмотрел на ее смятые страницы расписания. “Согласно этому, Дюбуа хотел больше опыта работы с электрическими генераторами, работающими на астрофагах. Шапиро был там, чтобы наблюдать и помогать.”

“В этом нет никакого смысла,” сказал я. “Эти генераторы используют крошечный, крошечный кусочек Астрофага для производства электричества. Не настолько близко, чтобы взорвать здание.”

Она положила трубку. “Мы потеряли наших специалистов по первичной и вторичной науке.”

- Это кошмар,” сказал Дмитрий.

“Доктор Грейс. Мне нужен краткий список возможных замен.”

Я уставилась на него, разинув рот. - Ты что, каменный, что ли?! Наши друзья только что умерли!”

- Да, и все остальные тоже погибнут, если мы не выполним эту миссию. У нас есть девять дней, чтобы найти замену специалисту по науке.”

Я поднялся. “Дюбуа…Шапиро…” Я шмыгнула носом и вытерла глаза. - Они мертвы. Они мертвы...О Боже…”

Стрэтт дал мне пощечину. “Прекрати это!”

- эй!”

“Поплачь потом! Миссия первая! У вас все еще есть список кандидатов, устойчивых к коме, с прошлого года? Начните просматривать его. Нам нужен новый специалист по науке. И они нужны нам сейчас!”

—

“Сбор образцов сейчас…” Я говорю.

Рокки наблюдает за мной из своего туннеля в потолке лаборатории. Его устройство работает так, как должно. В прозрачной ксенонитовой коробке есть пара клапанов и насосов, которые позволяют мне контролировать внутреннюю среду. Вакуумная камера находится внутри с открытой крышкой. В коробке даже есть климат-контроль, поддерживающий внутреннюю температуру на уровне минус 51 градуса по Цельсию.

Рокки упрекнул меня за то, что я так долго оставлял образец при (человеческой) комнатной температуре. На самом деле ему было что сказать по этому поводу. Нам пришлось добавить “безрассудный”, “идиот”, “глупый” и “безответственный” в наш общий словарь, чтобы он мог полностью выразить свое мнение по этому вопросу.

Было еще одно слово, которое он часто бросал, но он отказался сказать мне, что оно означает.

Три дня без обезболивающих, и я стал намного умнее, чем был. По крайней мере, он это понимает—я не был просто глупым человеком. Я был человеком с повышенной глупостью.

Рокки отказался дать мне коробку, которую я использую, пока я не проспал три раза без наркотиков. Моя рука сейчас так сильно болит, но он прав.

За это время Рокки тоже изрядно поправился. Я понятия не имею, что происходит в его теле. Он выглядит так же, как и всегда, но двигается гораздо лучше, чем раньше. Но не на полной скорости. Я тоже. Мы ходячие раненые, честно говоря.

По договоренности мы сохранили гравитацию на уровне половины g.

Я несколько раз открываю и закрываю когти в коробке. - Посмотри на меня. Теперь я эридианка.”

"да. Очень по-эридиански. Поторопитесь и получите образец.”

- С тобой не весело.” Я хватаю ватный тампон и подношу его к ожидающему стеклянному предметному стеклу. Я растираю его по предметному стеклу, оставляя заметный мазок, а затем возвращаю в вакуумную камеру. Я запечатываю камеру, помещаю предметное стекло в маленький прозрачный ксенонитовый контейнер и запечатываю коробку.

"Ладно. Я поворачиваю клапаны, чтобы впустить воздух, а затем открываю коробку сверху. Слайд находится в безопасности в своем ксенонитовом контейнере. Самый маленький космический корабль в галактике. По крайней мере, с точки зрения любой другой жизни, которая может присутствовать.

Я иду к станции микроскопа.

Рокки следует за ним по туннелю наверху. - Ты уверен, что можешь видеть такой маленький свет, вопрос?”

"да. Старая технология. Очень старый.” Я ставлю контейнер на поднос и поправляю линзы. Ксенонит достаточно прозрачен, чтобы микроскоп мог видеть его насквозь.

“Хорошо, Адриан, что у тебя есть для меня?” Я прижался лицом к окулярам.

Самое очевидное - это Астрофаг. Как обычно, они угольно-черные, поглощающие весь свет. Это ожидаемо. Я настраиваю подсветку и фокусировку. И я повсюду вижу микробов.

Один из моих любимых экспериментов с детьми-заставить их смотреть на каплю воды. Капля воды, предпочтительно из лужи снаружи, будет кишеть жизнью. Это всегда проходит хорошо, за исключением случайного ребенка, который затем отказывается пить воду на некоторое время.

“Здесь полно жизни,” говорю я. - Разные виды.”

"хорошо. Ожидаемый.”

Конечно, так оно и будет. Любая планета, на которой есть жизнь, будет иметь ее повсюду. По крайней мере, такова моя теория. Эволюция чрезвычайно хороша в заполнении каждого уголка экосистемы.

Прямо сейчас я смотрю на сотни уникальных форм жизни, никогда прежде не виденных людьми. Каждый из них-инопланетная раса. Я не могу не улыбнуться. И все же у меня есть работа.

Я обшариваю все вокруг, пока не нахожу симпатичную кучку Астрофагов. Если и есть хищник, то он будет там, где находится Астрофаг. Иначе это был бы довольно плохой хищник.

Я включаю внутреннюю камеру микроскопа. Изображение появляется на маленьком жидкокристаллическом экране. Я настраиваю экран и устанавливаю запись.

- Это может занять время, - говорю я. “Нужно увидеть взаимодействие между ... ого!”

Я снова прижимаюсь лицом к микроскопу, чтобы получше рассмотреть. Прошло всего несколько секунд, прежде чем Астрофаг попал под атаку. Мне невероятно повезло, или эта форма жизни настолько агрессивна?

Рокки носился взад и вперед надо мной. - Что, вопрос? Что случилось, вопрос?”

Чудовище кренится к скоплению Астрофагов. Это аморфный сгусток, похожий на амебу. Он прижимается к своей гораздо меньшей добыче и начинает обволакивать всю их группу, сочась с обеих сторон.