Франсуа Делоне - Нельзя оставаться людьми

На следующий день Даута был уже в Ирбочке. Они собрались, как всегда, в столовой, с чашками горячего чаю. За широким деревянным столом сидели Тритий с Евстропом, Даута, Фрида и Лурасеев.

Даута подробно рассказал о разговоре с «государством», о роли пиарщиков. С ним уже связались — назавтра ждали в столице, вводить в государственную должность. И главное, конечно, Даута подчеркнул, что от него требуют исключительно одной только видимости работы, самим омоложением заниматься запретили.

— Но почему они это требуют?! — спросила Фрида Владимировна. — Я не понимаю.

Отец Тритий хмыкнул и ответил:

— На верхушке дерева трудно удержаться, если штормит. Те, кто наверху, очень не хотят падать, поэтому они против любого ветра. Они за штиль и стабильность любой ценой.

— Среди них же ученые! Правда, Вовочка? Они же за прогресс, за развитие!

— Ученая элита тоже не хочет никаких открытий, — сказал Лурасеев. — Чревато падением.

— Но это же преступление! Я не понимаю. Как они могут жить только личным интересом? А как же люди? Граждане?

Диакон Естропий горько усмехнулся:

— Понижающая риторика. Личный интерес… Римскую Империю именно он и развалил.

Все посмотрели на Евстропа, будто он вынырнул прямиком из Древнего Рима. При чем здесь Римская Империя?! Тот почувствовал суть этих взглядов и произнес в оправдание:

— Да просто читал недавно про страны, про империи. Извините… Ну а тут… Что сказать?! Тут всё понятно. Не поддерживаю. Лучше тебе, Вовка, сидеть тихо и не выступать. Они же тебя раздавят, как букашку. И тебя и всех помощников. Неразумно на рожон лезть.

— Я для себя уже все решил, — спокойно и как-то обыденно ответил Даута. — Я живу для омоложения.

Больше его никто отговаривать не стал. Обсудили только связанные вопросы. Даута едет в столицу, в Попигае на его место идет другой человек, Фрида от Севера устала, хочет с Даутой в столицу, будет там наводить ужас «черным глазом», Евстроп и Тритий — как обычно в Ирбочке, а Лурасеев… Лурасеев заготовил на рассмотрение целый бизнес-проект — расширять анабиозную коммерцию, открывать филиалы за границей: иностранные граждане тоже хотят. Средства они с Даутой скопили достаточные, можно хоть завтра начинать.

— А почему не сегодня? — спросил Евстроп.

— Сегодня билеты в Женеву уже кончились, — пошутил Лурасеев.

— В Женеву хочешь?

— Да, там удобно.

Евстроп переглянулся с Тритием.

— Ну, что скажешь? — спросил Евстроп у Дауты. — Можно ему?

Даута посмотрел на брата и кивнул:

— Можно.

— Так тому и быть, — заключил Тритий. — Вот и поговорили.

На следующий день Даута приехал в столицу, вступил в должность и приготовился исполнять свою непростую миссию — делать дело, изображая, будто ничего не делает. В жизни обычно бывает наоборот.

Очень скоро он понял, почему над ним смеялась «шестерка» — никакого триллиона ему не собирались давать и потому не было никакой возможности освоить сумму ни за полгода, как смело надеялся Даута, ни за год, ни вообще. Деньги потекли мимо, а Даута лишь сочинял лживые отчеты, как он тратит их на исследования. Кроме того, псевдодеятельность Дауты начала активно освещаться в средствах массовой информации. Помимо воли Дауты создавались некоммерческие фонды, собирающие деньги с населения на благородную цель — на борьбу со старением. Имя Дауты стало мелькать в новостях, якобы он — человек, ранее создавший анабиоз, теперь уже на государственном уровне руководит целой новой отраслью. Начитавшись новостей, Даута сам начинал верить, что еще чуть-чуть и человечество получит эликсир молодости.

Он звал Фриду Владимировну из приемной, показывал на экран и хмуро спрашивал:

— Как Вам это, Фрида Владимировна?!

С экрана вещал интеллигентный, благообразного вида, заместитель Дауты. Он рассказывал об успехах в работе и немножко касался трудностей. Успехи впечатляли.

Дауту из всех этих успехов особенно впечатляло, что у него, у Дауты, в реальности вообще нет заместителей, и этого человека на экране они с секретаршей Фридой сейчас видят впервые.

— Вовочка, — успокаивающе говорила Фрида, — не сердитесь на них. Здесь ничего не изменить. Надо терпеть.

— Вот это терпеть?! — горестно восклицал Даута. — Долго еще? Боже! Куда я вляпался?!

— Я слышала, что у них появилась нужда в картинке. На пустом месте врать уже не получается. Мне кажется, что скоро Вас профинансируют.

Его профинансировали через полгода. Лурасеев в своей Женеве уже начал складывать в анабиоз первых клиентов, а Дауте только-только выделили капельку настоящих денег: на создание показательного исследовательского центра — чтобы журналистов водить. Причем оказалось обязательным — построить новые футуристические здания. В обычных, в уже давно построенных зданиях нельзя заниматься новейшими исследованиями, картинка не та, ну и строители — тоже люди, тоже заработать хотят. В общем, надобно строить.

— Вот только самодеятельности не надо! — чиновник повышал на Дауту голос. — Не надо никаких роботов, никаких скоростных методов. Ген. подрядчик определен. Всё. Не переживай, у страны денег много.

Пошел второй год. В «шестерке» кто-то кому-то проиграл следующий кирпич. Кто и кому — Дауту в известность не ставили, его дело маленькое. Но всё-таки дело сдвинулось! Тонкий ручеек финансов потек в его руки. Задача — создать видимость настоящей работы.

Даута замер и напрягся, как пантера перед прыжком. Дождался. Пора набирать персонал. Первым делом, конечно, нужно пригласить научных светил с мировым именем. Просто для имиджа — работают светила, как и раньше, за границей, а тут только числятся. А кому какое дело?! Светила — вот они, в списках есть. А работать кто будет? Здесь Даута столкнулся с проблемой кадров. Теперь уже и деньги есть и условия мягкие — это уже не заполярный Попигай с бесплатным энтузиазмом. Всё есть, а кадров нет. Балбесов-то с дипломами полно, вон они статьи публикуют и гранты едят, а толковых не встретить — будто вымерли. Не нужны никому. Сидят тихо, колупают свою науку. Потихоньку, помаленьку, слушая ветер и шорохи молвы среди ученых, начал Даута искать этих настоящих специалистов, сманивать к себе.

О, какую красивую картинку создал Даута! Рай для журналиста! Исследовательский центр получился как настоящий. Высокий административный корпус. По коридорам стремительно ходят подтянутые собранные мужчины и женщины. В кабинетах сидят начальники и решают все вопросы! Все вопросы! В соседнем лабораторном приземистом корпусе люди в белых халатах. Они смотрят в микроскопы. На работе с девяти до восемнадцати! Всё строго! Вокруг сверкает чистота. Красота. Но… но путь к эликсиру непрост. Успехи есть, результатов пока нет. Вот так дело обстоит на поверхности, а в подвалах сидят специалисты, и не афишируя, давят в сторону омоложения, по-настоящему давят. Но получается, и правда, слабо.