Павел Брыков - Томас

Томас прыснул, но не из-за истории, просто, когда Костя рассказывал про деда, он всё разыгрывал в лицах, даже козу с рогами успел изобразить. Тихоня подумал, что Иванову бы в театре служить или кукольные мультфильмы снимать, а он в картотеке красным ярлыком окрашен. Странно...

— Я тут дверью ошибся, в детскую зашел, — сказал Тихоня. — Классные игрушки.

— С малыми делали. Вместе.

— А где они? — спросил, прекрасно зная, что супруга чистенького сейчас у своей мамы.

— На даче. Дома сам видишь, какой срач, — повел головой Костя. — Жена к тёще забрала до конца лета. Тут пыльно, а у них аллергия.

— Ремонт?

— Не, я же говорил — бункер строю.

Томас за свою долгую жизнь успел убедиться — сколько не общайся с людишками, все равно не угадаешь, какое коленце они выкинут в следующий миг. Сейчас это был тот самый случай.

— Думал, послышалось. Какой бункер?

— Подземный.

— А зачем?

Костя посмотрел на потолок, призадумался, и, подержав мхатовскую паузу, ответил:

— Ну, во-первых, это красиво.

Насладившись реакцией Томаса, продолжил уже без улыбки:

— У меня есть подвал, но для верности надо сделать ещё одну комнату — углубляюсь в сторону улицы. Пол залил раствором, три стены поставил. Бетонные плиты для потолка я давно положил, когда дом строил. Сейчас гадаю, какую стену выбрать для перегородки — с прутами или без.

— А в чем разница?

— Ну, — пожал плечами Костя, — это вопрос философский. Смотря для чего будет служить. От мародеров железные двери, бетон и арматура — в самый раз. Если от природы, то каменная кладка сгодится. Но не думаю: триста метров над уровнем моря — вода не достанет.

— Чёт не понял. Какая вода?

Когда Костя начал объяснять, то стало понятно, что ему не привыкать к расспросам. Изменилось выражение лица, голос — он словно превратился в активиста «Гринписа», читающего лекцию в рабочем клубе.

— Для начала возьмем потепление. Это не догадки, а доказанный факт — в двадцатом веке температура выросла почти на градус, а каждые тридцать лет — теплее предыдущих. Территория вечной мерзлоты сокращается. Арктические льды тают. Так?

— Да, — ответил Томас. — Князь об этом тоже говорил, он по льдам дока.

— Какой князь?

— Не важно... — отмахнулся Томас, а Костя и не настаивал — его уже тянуло «поговорить».

— Считай сам. Если все пойдет так и дальше, то через сто лет уровень океана вырастит на два-три метра — это в лучшем случае. Представляешь? Если говорить не о тропиках, где будет полный конец, а о нас — всё равно хорошего мало. Недавно читал про теорию поворота сибирских рек. Не людьми, а типа самой природой. Вся эта махина может двинуться сначала на Каспий, к Аральскому морю, в Поволжье, а потом в сторону Черного и Азовского морей.

— Не понимаю, — ответил Томас вполне искренне.

Это было что-то запредельное! Ночь умирает, солнышко уже натачивает свои лучи, птицы на улице просыпаются. Провонявшая растворителем комната. В этом сумасшедшем доме где-то чирикает попугай, а в детской между железных и пластиковых деревьев, бродят металлические динозавры, роботы и толстые плюшевые бабы. Высоко в небе над Городком летят самолеты, спутники, метеориты, кометы, звезды, а тут на табурете сидит полуголый Костя Иванов и вещает:

— Таяние льдов и подтопление тундры наполнят сибирские реки таким объемом воды, что Лена, Енисей, Обь не смогут удержать её в своих берегах. Я точно не помню, но якобы ландшафт в Сибири такой, что вода пойдет в нашу сторону. Прикинь, через всю Россию — от Якутии до Ростова — хлынет поток. Не сразу, не как цунами, а постепенно. Но неотвратимо. Так что, возможность природного апокалипсиса я пока ещё не снимаю. Ну а то, что грядет конец света — это к гадалке не ходить.

Костя говорил, но в его взгляде не было глупойсамоуверенности или присущей сумасшедшим упрямой пустоты. Он был нормальным и говорил нормально, словно рассказывал о погоде или проблемах на работе.

— ...Я не верующий. Апокалипсисы по календарным датам — это лапша для идиотов. Специально интересовался, сколько всего было объявлено концов света. До фига! Лжепророки вещают, грозят, а мы до сих пор живы... К тому же нельзя отрицать влияния маркетологов: накануне объявленных концов света в торговых сетях вырастают продажи — это тоже факт.

— Но есть же ясновидящие.

— Да ладно! Мой дед как-то рассказывал, что на Байраке жила слепая баба Матрена. Она будущее видела, к ней весь Городок ходил ворожить. Так на неё в «Кочегарку» какой-то рабкор донос написал. Сущая правда — в библиотеке я тот номер газеты сам видел. В заметке говорилось, что баба Матрена на вопрос, надо ли платить земельный налог, отвечала тем идиотам... А дело было в двадцать втором году... Отвечала, зачем платить, если скоро белые придут? Так вот, эти липовые ясновидящие до сих пор ждут «белых», не соображая, что «красные» это надолго. Незачем нам бояться того, что не страшно. Второе пришествие Христа, Машиах, нашествия злых зомби... Бред! Лучше в другую сторону смотреть — вот где ужас надвигается! Я, кстати, не про сбой «две тысячи». Техногенные катастрофы, атомные электростанции не рванут — фигня все это. Не верю! Но когда меня спрашивают, какого ляда я трачу все свое свободное время на рытье норы, и столько уходит денег на покупку стройматериалов, то отвечаю: «Двадцать первый век — это Рубикон!». Академик Капица посчитал, что население Земли приближается к критической отметке. Точно не помню, но где-то в двадцатых-тридцатых годах начнется. Это все связано: количество людей, скорость смены исторических и социальных эпох, повышение температуры. Больше людей — чаще совершаются научные открытия, научно-технический прогресс летит галопом. Тут же слом политических систем и институтов. Наш двадцатый век показал, что можно уничтожать сотни миллионов душ и тебе за это ничего не будет. Травить прививками, серой и цианидом, ртутью, искусственной едой, искусственными семенами. Скоро научатся травить искусственным семенем. Дальше будет только хуже...

Продолжал говорить Костя Иванов, рубя воздух ладонью.

— ...клоны, машины, компьютеры, искусственный интеллект, парниковый эффект, лаборатории по разработке биологического, химического, генетического оружия, зараженных насекомых. Ядреные, да-да, ядреные, водородные, нейтронные заряды. Блин! Это не фантастический роман, это типа мое настоящее! О будущем и думать страшно, а у меня трое детей! Трое! На мою жизнь хватит воды, еды, земли и воздуха, а им что от меня останется? Как подумаю — хоть вой! Им жить в том будущем, какое я им передам, а они даже не имеют права выбора. Как и те, кто сейчас находится в утробах, кого этой ночью зачали. Вот начнут Индия и Пакистан войну, сбросят несколько десятков атомных бомб и что делать? Израиль имеет ядерное оружие. Рванет где-нибудь в Мекке и капец. Но скорее в Иерусалиме. Поэтому строю бункер — глубокий, надежный с водопроводом — отвод от колодца в следующем году планирую сделать, канализацию проведу. На генератор собираю, чтобы автономное электроснабжение было. Работы — до хрена. Мне некогда ждать. Когда в мире случится катастрофа, я должен быть готов. Я должен сделать то, что в моих силах. Оборудованный подвал — это я потяну, это та самая малость, которая мне дает возможность спать по ночам. Я уверен, знаю, что занимаюсь полезным делом. Пусть меня считают сумасшедшим, но когда планету начнет трясти, и людей начнут убивать за хорошую пару ботинок, то моя семья будет находиться в лучшей стартовой позиции, чем мои соседи.