Владимир Моисеев - Астрономы идут [СИ]

— Вы слишком добры ко мне, милорд. Мне стыдно смотреть вам в глаза.

— Что случилось?

— Кажется, я вскоре должна буду покинуть Монастырь.

— Должна? Вас кто-то заставляет?

— Нет. Таково мое решение.

— Ничего не понимаю. Что за странное намерение? Неужели я сделал что-то по-настоящему чудовищное, если заставил вас стать моим врагом?

— Нет. Но я должна буду уехать.

— Надолго? — голос магистра предательски дрогнул.

— Навсегда.

— Куда, если не секрет.

— Я не знаю.

— Значит, не навсегда. Вы всегда сможете вернуться.

— Увы, это невозможно.

— Значит, это правда. Вы нас покидаете?

— Так получилось. Но несправедливо было бы считать, что я вас предаю.

— Разве я позволил себе такую грубость?

— Но подумали.

— Нет, что вы, Айрис. Наверное, слишком поздно об этом говорить, но мне вас будет не хватать. Есть ли какой-нибудь призрачный шанс, что вы передумаете?

— Нет, — твердо сказала Айрис. — Ни малейшего.

— Понимаю. Вы выходите замуж?

— Можно и так сказать. Но это не вся правда.

— Как же мне теперь жить? — спросил магистр.

— Впереди у вас много трудной работы. Придут новые члены Тайного совета. Вам придется учить их работать. Скучать будет некогда. И вы быстро про меня забудете. Время лечит. Совсем скоро вы будете вспоминать меня с улыбкой.

— Это исключено. Я знаю вашего избранника?

— Нет.

— Это не Фрол и не Андрей?

— Другой человек.

— Они не уйдут с вами?

— Фрол попробует, но у него вряд ли получится.

— Чем он займется, когда поймет, что проиграл?

— Станет историком.

— Интересная работа.

— Мне пора, — сказала Айрис. — Вспоминайте обо мне только хорошее.

— Обещаю.

Она ушла, а магистр остался один. Он думал о том, что бывают в жизни ситуации, когда человек ничего не может изменить. Совсем-совсем. И должен принять неизбежное, каким бы горьким оно ему ни представлялось. Для этого и придумано смирение. И еще: хорошо, что дело не дошло до отмены закона о женитьбе магистров. Понятно, что закон не остановил бы Айрис. И его поражение стало бы особенно позорным. На него показывали бы пальцем и говорили: «Неудачник». Магистр не верил, что работа заставит его забыть Айрис. Но попробовать стоило, потому что другого выбора у него не было.

После разговора с магистром Айрис стало чуть-чуть легче. Она должна была сказать ему неприятную правду и выполнила свой долг. Если бы было разрешено оказаться среди прежних людей и, при необходимости, продолжать сражаться за Монастырь, она бы, конечно, с радостью согласилась, но Виктор сказал, что это невозможно. Или прежний мир, или Монастырь. Надо выбрать. Совместить не удастся.

Строго говоря, ничего катастрофического в ее уходе нет. Время идет, кто-то начинает исполнять обязанности, кто-то прекращает. Однажды и магистр освободит свое место для нового человека. Так было раньше, так будет всегда. Так устроена жизнь. Что толку лить слезы по несбывшимся грезам? Нельзя исключать, что Никодим проявит себя в Тайном совете лучше нее. Кое-как Айрис сумела себя успокоить.

А вот что делать с Фролом? Настойчивость, с которой он пытается воспользоваться Виктором, раздражала. Было бы лучше, если бы он отказался от своей затеи сам. Но Фрол намеков не понимал. Он хотел попасть в прежний мир. Айрис рассказала Виктору о своем возможном попутчике, но тот усомнился в его способностях. Сказал равнодушно: «Получится, так получится. Не получится — извини».

Приближался день, когда Айрис нужно будет сделать выбор. Виктор предупредил ее: «Отправимся немедленно. Как только у тебя исчезнут последние сомнения». Она, впрочем, все решила уже давно. Удерживало ее только то, что ее исчезновение может принести вред магистру или Фролу. С магистром она простилась, остался Фрол.

Он старался находиться поблизости от Айрис.

— День перехода близок? — спросил он. — Про меня не забудете? В прежнем мире вам понадобится верный человек. Насколько я понял, там не принято решать проблемы с помощью меча.

— У меня там будет защитник.

— Виктор? Конечно. Но преданный вам человек из Мира святого Иеронима не помешает.

— Если бы все было так просто, я бы вас взяла. Но Виктор сказал, что у вас получится, только если вы готовы. Вы готовы? Я не знаю. Я даже не знаю, как отличить готового человека от неготового.

— Понимаю.

— Нет, не понимаете. Свою часть сделки я выполню — предоставлю вам шанс. Если не сможете воспользоваться, вините только себя. Я хочу, чтобы вы это поняли.

— Да. Я понял.

— Вот и хорошо. Значит, договорились. Если у вас не получится отправиться в прежний мир, будете историком в Монастыре. С магистром я договорилась.

— Спасибо. Но мне кажется, что я готов.

Все. Больше Айрис в Мире святого Иеронима ничего не удерживало. И когда появился Виктор, она вздохнула с облегчением.

— Нам пора, Айрис, — сказал он.

— Эй, про меня не забудьте, — напомнил Фрол. — Мы договаривались. Не обманите.

— Что мы должны сделать?

— Ничего. Просто возьмите меня за руки и закройте глаза. Этого достаточно.

Они повиновались.

Айрис почувствовала странное тепло в животе, которое стало медленно распространяться по всему телу. И еще приятное покалывание в мочках ушей. Больно не было, скорее смешно. Она не сдержалась и улыбнулась, потому что не сомневалась в том, что ее мечта исполнится.

— Прекрасно, — сказал Виктор. — Что ж, позволим себе отправиться в путешествие.

И Фрол остался один. Почему-то он не расстроился. Да, он станет историком и отыщет книгу, где написано, как следует подготовить себя к путешествию в прежний мир. Он видел, что это возможно. Следовательно, когда-нибудь он сможет отправиться в путешествие по чужим мирам по своей воле. Пусть для этого придется много работать. Наверное, это и значит — подготовиться.

Время остановилось. Андрей заполучил книгу и теперь с восторгом погружался в таинственный и загадочный мир астрономии. Чтобы прочитать эту книгу и понять, что в ней написано, недостаточно будет целой жизни. Но как будет здорово, если он справится, и сумеет когда-нибудь вписать в текст книги что-то свое, совершенно новое, какие-нибудь результаты собственных исследований. Надо знать, что астрономия — развивающаяся наука, в которой нельзя поставить окончательную точку, потому что Вселенная безгранична. Это первое, что ему удалось вычитать в книге. А это значит, кроме всего прочего, что и его труд не окажется напрасным. И если постараться, то в следующем переиздании книги появится и его имя.

Никогда прежде Андрей не интересовался своей ролью в истории. Но все изменилось. Слишком много достойных людей поверило в него, и подвести их он не имел права. Да и самому заниматься астрономией было интересно. Это был вызов, который он принял с радостью. У него появилось дело, наполнившее его жизнь смыслом. Он был счастлив.