Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Ильяс хотел уже возвратиться в комнату, но в этот момент взвыли сирены сигналом «Внимание всем». Короткое завывание, после чего из десятков репродукторов зазвучали речь: «Внимание! Внимание! Граждане! Говорит оперативный дежурный штаба гражданской обороны по городу Новосибирску. Слушать всем! Начинается прямая трансляция из Москвы! Граждане, прослушайте обращение Председателя правительства Российской Федерации и исполняющего обязанности Верховного Главнокомандующего…» Примерно через минуту началась трансляция. Ильяс застыл и слушал.

Наконец было разъяснено, что произошло. Уже не со слов таксистов, солдат и полицейских, а от самой власти. Из Москвы. Значит, стоит Москва! Значит, американцам не удалось сокрушить Россию даже двумя атаками. Но они убили вожака – умного, сильного, харизматичного вожака, который и восстановил страну до такого уровня, что она могла сопротивляться наглому ковбою, страдающему манией величия. Они убили вожака и начали атаку, надеясь на заминку Москвы, на растерянность российской власти, на неосведомлённость людей.

Рахматуллин дослушал обращение Председателя правительства, после чего отнёс в детскую бинокль, положил его на место. Прошёл в кухню. Сразу увидел записку жены, прижатую магнитом к дверце холодильника. «Или, мы в подвале. Ждём тебя», – русским языком гласила записка, синим фломастером на листе рисовального альбома. Ильяс тотчас кинулся вон из квартиры.

– Рахматуллины где? – спросил он у кого-то, заходя в подвал, и не дожидаясь ответа, двинулся вглубь тёмного пространства.

– Рахматуллины! Айнура!

Он что-то задел ногой.

– Ну вы! Осторожнее! – огрызнулась из полумрака женщина, сидящая на бауле в проходе, и добавила уже еле слышно. – Ошалел совсем.

– Айнура! – выкрикнул Ильяс, сделав ещё несколько шагов. – Ильгис! Вы где?

И откуда-то слева донеслось:

– Папа!

И через мгновение:

– Или! Здесь! Мы здесь.

…

– Ты нас нашёл, – полушёпотом произносила плачущая Айнура. – Я знала. И детям говорила, что ты нас найдёшь.

– Папа, а почему ты так долго не приходил? – вопрошала маленькая Гулечка. – Ты на машине так долго ехал?

– Пап, ты слышал, как взорвалась бомба? – задавал вопрос, похоже, не очень напуганный происходящим Ильгис, и тут же поправился. – Взрывались бомбы… А ты видел ядерные грибы?

А Ильяс молча обнимал жену, дочь, сына. Он хотел ответить, сказать слова успокоения, но боялся, что голос выдаст его чувства, от которых подступили слёзы и сбилось дыхание.

Но вот он сжал волю в кулак, произнёс тихим, но достаточно низким и твёрдым голосом слова успокоения. Сказал нужные слова… жене, дочери, сыну.

Какая-то пожилая женщина спросила Айнуру:

– Что, Анечка, нашёлся твой муж?

– Да. Он нас нашёл, – отвечала та.

– Хороший он у тебя, – женщина вздохнула, помолчала несколько секунд. – Может и за мной приедет дочка, забрать меня? Ведь потеряю я её совсем.

Айнура не отвечала, поглощённая радостью встречи с супругом. Потом Ильяс сказал:

– Всё, пошли. Надо уходить отсюда. У вас есть респираторы?

– Есть! – опережая мать, выкрикнул Ильгис. – Вот такой есть!

Он схватил какой-то полиэтиленовый пакет и достал из него респиратор.

– И у меня! Там мой тоже есть. Мой! – Гулечка запустила руку в пакет.

– Нам дали солдаты. Приехала машина, и солдаты раздали всем вот это, – объяснила Айнура.

– А почему в пакете? Надо при себе носить.

– Один уже потеряли они где-то. Нам другой соседка дала. Я их поэтому положила туда.

– Ну, хорошо. Радиация совсем слабая, но от пыли лучше их надеть, – Ильяс чуть посторонился пропуская к выходу семейную пару с детьми. – Надевайте их и пойдём. Здесь нельзя оставаться. А где старший по дому? Где правление?

– Здесь они. Вот тут, за углом. А ты что хотел?

– А у них тоже респираторы? Или они себе противогазы нашли? Они вообще организовали как-то защиту людей? Что они делали?

– Ничего не делали. Тоже тут были.

– А что они могут? – подал голос какой-то мужчина из полутьмы. – У них какие-то полномочия особые?

– Я был в другом доме, там тоже люди прятались в подвале, но там комендант дома сам поехал в военкомат и достал противогазы, ОЗК, аптечки, дозиметры. Там генератор подключили и в подвале есть свет, а не как здесь – фонари. Туалет сделали, воду запасали, врачей организовали. Здесь сделали так?

После некоторой паузы завязался разговор. Кто-то сказал, что всё зависит от конкретного человека, другой говорил, что надо вообще уходить отсюда, пробираться в запасной район, подальше от города, третий рассуждал, что если сам о себе не позаботишься, то останешься ни с чем… Ильяс же сказал Айнуре: «Я сейчас», – и направился туда, где вроде бы находились старшие по дому и подъездам.

Из числа членов правления тут были двое, ещё один самостоятельно «эвакуировался» незадолго до второго налёта. У этих двоих Ильяс пытался узнать, как будет происходить эвакуация жильцов дома, каким образом будет производиться охрана жилья, что с водопроводом, электричеством и канализацией? Уже сейчас в подъезде запах канализации. Но старшие ничего толком не могли ответить. У них де нет никакой власти, а всё происходящее так неожиданно…

Ильяс махнул рукой и возвратился к семье.

– Всё, уходим, – сказал он Айнуре. – Вещи где наши?

Она указала на две сумки и два пакета. Ильяс поднял на руку Гулечку, выбрал сумку потяжелее.

– Пошли! – и повёл семью к выходу.

Они были не единственными, кто покидал подвальное убежище. Ещё одна семья из пяти человек уходила перед ними, и кто-то уходил за Рахматуллиными. Айнура сказала, что уже многие ушли, и когда по громкой связи было объявлено об особом режиме эвакуации в соседних районах, то народ под шумок решил присоединиться к этому режиму.

В холле, у открытой двери неработающего грузового лифта, Ильяс выразил сомнение супруге, стоит ли подниматься наверх всем, чтобы забрать ещё какие-то вещи? Но решили идти всей семьёй. На четвёртом этаже встретили молодую пару с ребёнком. Айнура с ними была знакома: сейчас они забрали некоторые пожитки и отправлялись к родителям в деревню. Когда Айнурины знакомые спустились этажом ниже, Ильяс объявил жене, что тоже собирается отправить её с детьми к своим родителям. В любом случае из города он их вывезет.

Поднимались на пять минут, но задержались значительно дольше. Со времени второй атаки Айнура с детьми ещё не была в своём жилье. Теперь её поразил и огорчил урон, нанесённый квартире. Дети тоже были поражены, и, не обращая внимания на предостережение матери быть осторожнее из-за осколков стекла, немедленно кинулись к выбитому окну в комнате, а затем на лоджию, чтобы посмотреть на облако взрыва и пожары. Как и следовало ожидать, через несколько секунд малышка громко заплакала и сорвала с лица респиратор – порезала пальчик! После этого Ильяс уже строго запретил детям прикасаться к стеклу и выходить на лоджию, а потом и вовсе отправил их в свою комнату, где и окна были целы, и не было сквозняка.