Эдуард Барсегян - Тайна Понтия Пилата

Пожалуй, это все, – заключил Пилат.

– Что ж, у нас не так много времени на сборы! – сказал Овидий. – Надеюсь, у нас будет удачная поездка. – А теперь – по домам. Перед отъездом необходимо все привести в порядок.

Мария и Иосиф каждый вечер тайком встречались в их любимом овине. Они предавались своему занятию неистово. Фантазия любви позволяла им делать удивительные открытия, и казалось, что они неисчерпаемы. Это были и страсть, и любовь, и для молодых тел эти два понятия были неразделимы. Но постепенно чувственная сторона этих отношений стала развиваться в противоположных направлениях: если у него она шла по нарастающей страсти, то у Марии – наоборот. Это легко объяснялось тем, что в ней уже рос ребенок, который все более возмущался чьим-то вторжением в его родное лоно. Да и сама Мария стала выражать беспокойство по этому поводу, поскольку не знала, как правильно вести себя, чтобы не навредить своему дитя.

Но как бы они не скрывали свои встречи в овине, близкие люди и соседи все знали об этом, так как о таких отношениях узнают даже быстрее, чем это происходят на самом деле. Однако их никто не осуждал, и все лишь всячески старались помочь, чтобы ускорить день свадьбы. Как оказалось, подготовка к свадьбе совсем нешуточное занятие. Особенно много времени отнимали всякие мелочи, о которых вначале не думаешь. Родители невесты и жениха старались ничего не упустить, и лишь сами молодые вели себя так, будто все это их не касается. Главная забота молодых – это дождаться вечера в овине.

Пилата и Овидия пришли провожать Луций с Марцеллом. Подойдя к пирсу, где был пришвартован военный корабль, на котором должны были отплыть друзья, они попросили одного из матросов позвать капитана. Ждать пришлось недолго, и к ним по трапу спустился молодой человек и представился:

– Капитан либурны Марк Флавий. Судя по всему, вы от Мессалы Корвина, не так ли?

– Меня зовут Овидий, – ответил капитану Овидий, пожимая ему руку, – а это Пилат, с которым мы должны отправиться в путь. Да! Действительно, мы от Корвина.

Овидий также представил капитану Луция и Марцелла. Поздоровавшись со всеми, Марк Флавий обратился к Овидию:

– Вы, конечно, понимаете, что поплывете на военном корабле, на котором обычные удобства отсутствует вообще. Зато у нас самый быстроходный корабль в Империи, благодаря чему мы быстро доберемся до порта назначения. Есть еще одно преимущество: вам не грозит попасть в плен к пиратам, которых здесь великое множество. Более того, наша основная задача в море – это обеспечивать безопасность судоходства наших торговых судов, и для пиратов мы являемся самой большой угрозой.

– А нам удобства и не нужны! – ответил Овидий. – Нас так даже больше устраивает, поскольку приобретем опыт плавания на военном корабле, да и будет, о чем вспоминать и рассказывать своим знакомым.

– А мы с Луцием уже завидуем вам, – сказал Марцелл, – как жаль, что мы не можем присоединиться к вам.

– Это точно! – поддержал друга Луций. – Плавание на военном корабле – мечта любого мужчины с детства. Будем надеяться, что по возвращении, Овидий с Пилатом нам расскажут про свое романтическое путешествие.

– Разумеется, расскажем! – откликнулся Пилат. – Но, думаю, это романтика будет лишь для нас, дилетантов. А для капитана – это тяжелая и опасная работа. Не так ли, Марк Флавий?

– Да, частично вы правы! – согласился капитан. – Работа не из легких, но романтика моря неисчерпаема и со временем становится похожей на неизлечимую болезнь. Уверен, вы влюбитесь не только в непредсказуемость моря, но и в наше судно. Его скорость хода обескураживает – до 12 узлов. Кстати, конструкция либурны была заимствована у пиратов, которые на своих быстроходных судах легко уходили от преследования их неповоротливыми триерами. Это преимущество либурн и бирем было вовремя оценено Агриппой, благодаря чему наш флот, в основном, сейчас оснащен ими. Разумеется, немаловажную роль для принятия такого решения сыграла битва у Акциума, когда быстроходные суда Октавиана легко расправились с флотом Антония и Клеопатры. Кстати, в этом сражении участвовал Мессала Корвин.

Подробно рассказывая об истории флота, глаза Марка Флавия выражали восторг, и было нетрудно догадаться, что он обожает свою работу. Как видно, Мессала Корвин с умыслом подобрал для друзей такого капитана. Что ж, начало путешествия обещало удачу. Пришло время отплытия и, попрощавшись с друзьями, Овидий и Пилат поднялись на борт корабля. Здесь все для них было внове. Но более всего их удивили матросы, сидящие за веслами. Это были молодые люди крупного телосложения, которых редко встретишь на улице. Их атлетический вид не мог не вызвать к себе уважения людей, далеких от флота.

Перед отплытием, Марк Флавий отправил своих гражданских пассажиров на корму. Овидий и Пилат с восхищением наблюдали за действиями матросов, которые четко выполняли команды капитана. Либурна стала напоминать живое существо, уверенно и аккуратно отходящее от берега, и было видно, сколь велика роль в этом движении ее капитана. Впечатленный этим зрелищем, Пилат подумал про себя: «Во всем необходим талант!».

Выйдя в открытое море, Марк Флавий, отдав управление кораблем своему помощнику, подошел к Овидию и Пилату.

– Вот и началось наше путешествие! – обратился он к пассажирам. – Вижу, для вас здесь много необычного, поэтому я ознакомлю вас как с кораблем, так и с некоторыми правилами в этом походе. Скажу прямо: для меня необычно присутствие гражданских лиц на военном судне. Это категорически запрещено, но Мессала Корвин весьма почетаемый человек в Риме, и его просьбы носят характер приказа. Да и люди моей фамилии имеют с ним давние связи.

– Да, действительно, непосвященному человеку трудно себе представить всю сложность управления кораблем, – ответил Овидий, – мы с Пилатом получили большое удовольствие, глядя на действия экипажа. Когда смотришь на корабль с берега, кажется, что он плывет сам по себе.

– В этом нет ничего удивительного! – улыбаясь, сказал Марк Флавий. – Думаю, если бы я сумел вникнуть в процесс создания поэтических произведений, то моя реакция на это была бы не менее восторженной.

– В этом я полностью с Вами солидарен, капитан! – согласился Пилат. – Я тоже иногда пытаюсь писать стихи, и знаю, какое это нелегкое, но завораживающее занятие. А слушая стихи Овидия, понимаю, что кроме желания, необходим еще талант, которого у меня нет. Думаю, что талант необходим в любой деятельности человека.

– Пилат, ты пишешь стихи? – удивленно спросил Овидий. – Почему до сих пор молчал? Это нечестно. Уж мне-то ты обязан был их показать.

– Честно говоря, я давно это хотел сделать, но когда впервые оказался в твоем доме и послушал тебя, то мне показалось неприличным беспокоить тебя моими дилетантскими стихами.