Мария Фомальгаут - Соленые часы

– Документики ваши, будьте добры.

Тек протягивает руку, подставляет висок, у Тека два чипа, на руке и на виске.

– Тэ-эк, тэк тэ-эк… – полицейский то ли бормочет, то ли зовет Тека по имени, – почему нарушаем?

Холодеет душа. Вот оно что, скорость превысил…

– На кормушку ехал.

– Синичка ты, что ли, на кормушку ехать? – смеется молоденький сержантик.

– На пищевую фабрику он ехал, балда, – обрывает его офицер, – чего там забыл? Пирожков захотелось?

– Сбой конвейера там… не разберемся до утра, весь город без пирожков останется.

– А-а, святое… проезжай… кормилец.

Тек проезжает. Все-таки не разгоняется, как раньше, мало ли что. Накатывает запоздалый страх. У Тека страх всегда с опозданием – на полчаса, на час, а то и на день, зато потом уж если вцепится в душу, то не уйдет, так и будет терзать по ночам.

Неправильный Тек.

Это город, – думает Тек.

Это он умеет. Это у Тека хорошо получается – думать.

А что еще тут делать. В городе. Который не город. Который город. Но не город. Но город.

Руины. Полуразрушенные стены, пустые глазницы окон. Остовы высоток. Груды руин. Кто-то жил здесь – когда-то бесконечно давно, так давно, что уже и сам город не помнит, как это было. Сиротливо висят над рекой остатки моста, сиротливо застыла на берегу башня, в которой когда-то был циферблат.

Тик знает, что такое циферблат, читал в какой-то древней легенде, как какой-то король повернул время назад, и королевство разделилось на два лагеря, одни хотели, чтобы время шло вперед, другие – назад. Даже война какая-то была между ними…

Не помнит Тек. Вот было там, в легенде, словечко, циферблат. Мудрая сказка про время, дескать, время, это не игрушка. Кто-то правда уверяет, что так оно все и было, что технологии древних позволяли управлять временем. Чушь полная, где им, у них и хей-тач только-только появлялся…

Тек чувствует голод. Сильный голод, жгучий голод. Долгонько же Тек в этом мертвом городе – без еды, без всего.

Тек ищет. Лихорадочно ищет то, что утолит его голод. Быть не может, чтобы в городе этого не было. Хотя все может быть. И упадет тогда Тек замертво, с остановившимся сердцем.

Тек ищет. Гонит кресло – туда, сюда, по домам, по тому, что было когда-то магазинами, по лестницам – кресло комично перебирает колесиками.

Темнеет в глазах.

Мелко дрожат руки. Это и есть голодная смерть, это и есть ломка, за которой – дальше уже ничего.

Тек заворачивает в большой холл, не верит своим глазам.

Нашел то, что утолит голод.

Бук – старенький, допотопный, но все-таки бук.

Тек открывает бук, жмет пуск. Только бы он не был обесточен.

ПРИВЕТСТВИЕ

ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ

ВОЙТИ В СИСТЕМУ ПОД НОВЫМ ИМЕНЕМ.

Тек входит. Жадно присасывается к Сети, жадно впитывает инфу, инфа разливается по сосудам живительным теплом.

Рука сама тянется проверить почту, Тек одергивает – нельзя, нельзя… Зайдет Тек под своим именем, тут-то его и вычислят.

НОВОСТИ…

…мутировавшие особи скрылись в неизвестном направлении, предположительно…

…убивают и пожирают людей, на улицах сотни трупов…

Черт с ними…

…розыск особо опасных преступников, со злым умыслом добавлявших в продукты питания…

Тек посмеивается. С умыслом… какой там умысел, если «антихрист» дешевле всех этих ешек, которые обычно добавляют для усиления вкуса. Вот и крутится Тек как может, шефу отчет высылает, что дорогую ешку закупил, а сам «антихриста» у челноков покупает. А разницу в цене себе в карман.

Вот оттуда и хоромы у Тека, в которых заблудиться можно…

АРХИВ…

Тек любит смотреть архив. Тек любит окунаться в прошлое, в легенды, когда спутники падали на дно морское, на месте Соляной Пустыни было море, а Великое Кольцо под землей еще не ушло в подпространство. Тек любит уходить в прошлое. Конечно, не так, как тот король, который играл временем, но все-таки…

Тек читает красивую легенду. Про то, как древний мореплаватель поплыл в Индию, а попал в неведомую землю на другой стороне планеты.

Легенда очень красивая, разливается по сознанию сладким сиропом. И даже картинка есть к легенде, вон люди на старинном корабле.

Люди…

Люди…

Люди ли?

Тек смотрит. Еще не верит себе, не понимает. А что тут понимать, никакой ошибки быть не может. Люди. Люди прошлого. Жуткие твари огромного роста, ноздреватые, белые, пятипалые, с густой шерстью на головах.

Люди – какими они были века и века назад.

До Тека – с его огромной головой и тонкими ручками.

Тек не видит, – чувствует, что рядом в комнате кто-то есть. Разворачивается – чтобы увидеть их.

Это смерть, думает Тек.

Это он может. Думать. Это у Тека хорошо получается. А что еще осталось, когда смерть приходит.

Смерть. Жуткая, чудовищная, не похожая ни на что, привычное Теку. Смерть – единая во многих лицах. Обступает, подкрадывается, принюхивается. Немыслимые чудовища, будто вышедшие из ночного кошмара. Так и хочется ущипнуть себя, да побольнее, да посильнее, проснуться – за полчаса до будильника, вытянуться на постели, подумать о чем-то таком…

Подумать…

Это Тек может. Думать.

А вот отбиться от смерти не может, где ему, хоть бы пушка была, а откуда у Тека пушка. Пушка только випам положена, а Теку до випов еще как до луны пешком.

Обступают твари. Принюхиваются. И пахнет от них как-то не по-человечески, ни от кого так не пахнет. Огромные, холодные, обступили.

А сам виноват, было же какое-то мнговеньишко, когда еще можно было бежать – вон туда, в проход, на лестницу, уж как-нибудь спустился бы Тек по лестнице, сам не знает, как. И дальше – до города, до города, к людям, к людям, прочь от погибели.

А теперь – все.

Тек не верит себе. Ослышался, что ли…

И все-таки…

Нет, так и есть, говорят, говорят твари, четко, по-человечески, один повернулся к другому, бормочет:

– Не трожь, это этот… как его…

– Тот самый, что ли?

– Тот самый.

Сгибаются – в низком поклоне…

– …ну хотя бы примерно формулу этой добавки вы указать можете?

– Смеетесь? Ее и химики-то не знают…

Тек боится. Хотя чувствует уже, бояться нечего, никакие они не звери. Чего ради им зверями быть. Люди и люди. Только не те. Другие. Которые там. в легендах. В прошлом.

– Как вас там… – чудовище постукивает пальцами по столу, – Тек… так вот, господин Тек, перед нами стоит сложная задача возрождения человеческой расы. За последние века люди деградировали, казалось, необратимо, вымирание человечества идет полным ходом… вы знаете это не хуже нас, господин Тек. Поэтому для нас особенно важно знать, каким образом вы добились уникальных результатов возрождения человека разумного…

– Да ничего я не добивался, тут даже разработчики не знают, как эта хрень действует…