Максим Кузьменко - Огма Конкордия. Свобода или смерть

– Конкретно ничего, но я почувствовал силу того места.

– Мне так и написать в отчете? Это тебе не ежедневник, для чувственных переживаний.

– Перестань Немора, – отмахнулся Магистр. – Имели место несколько явлений, которые я до конца не могу объяснить.

– Объяснять – задача ученых. Главное, чтобы были факты.

Жена хозяина таверны прошла мимо с кучей пивных кружек. Дубовый разнос, впрочем, как и сама посуда с напитками весили не мало, но хрупкая женщина легко справлялась с нелегкой ношей. Суровые края рождали суровых людей – вот поэтому Империи никогда их не подчинить.

– Ну во-первых – это местные традиции. Духи, которым покланяются местные язычники должны иметь реальные прообразы.

– Местные суеверия нас мало интересуют.

– Хватит меня перебивать, – зарычал Магистр. – Я хочу сказать, что их вера может иметь фактическое подтверждение.

– Прости, не мог бы ты описать конкретные явления?

Порой Немора была невыносимой, хоть и являлась «своей». Как и Магистр, она принадлежала к верноподданному дворянству Гелиономоса, однако, по должности была на голову выше его, только в другой организации. В коллегии советников же они состояли на равных, так что Магистр не собирался терпеть ее выходки.

– Я заметил целых два необъяснимых явления, и одно из них больше догадка, – Старик сделал пузу, опасаясь комментариев собеседницы. – Когда дикарь подошел к озеру, из пещеры донесся странный гул. Мы уже разобрались с водой, которая покрывает серебром металлические предметы, но происхождение этого мегалита в центре кратера, остается неясным. Второе явление связано с оборванцем, что бросился в лес. Сначала я собирался остановить его, но потом заметил какую-то сущность… Нечто вроде светлячка, только большое и эфемерное.

На этот раз Немора не стала придираться. Ее весьма озадачил такой поворот событий. В то, что рассказывал Магистр невозможно было поверить. Уже многие годы они ищут источники силы, а тут такое…

– Надеюсь ты не шутишь, потому что это очень серьезно. Необходимо закрыть местным доступ к горе и изучить там все.

– Я уже начинаю жалеть, что рассказал тебе… Ты хоть понимаешь к чему это приведет?

– Мы уже разбивали их армии и, если нужно, разобьем снова.

– Военная риторика тут неуместна. Тем более у меня будет доступ. Завтра утром я отправляюсь с одним из них.

***

Сергий тем временем слушал одну из военных историй дяди. Тот всегда мог рассказать что-то интересное из жизни, но войну затрагивал не часто. Она не была для него счастливым временем, мысли о котором хотелось прокручивать в голове снова и снова. Такие истории можно было услышать, лишь когда случилось нечто нехорошее. Событие, которое заставляло его вспоминать о былом…

Ужасно яркое и беспощадное Солнце зависло прямо над воинами, что который день пересекали жаркую пустыню Адерра. Песок под ногами был необычного золотистого цвета, а вместо елей изредка попадались какие-то длинные палки с листьями на макушке. От легкого дуновения ветра, что изредка появлялось, поднимая клубы пыли, совсем не становилось прохладнее. Казалось, в этом аду невозможно выжить, но коренные народы давно привыкли к такому климату.

Вацлав протер лоб мокрой тряпкой и надел шлем. До ближайшего лагеря оставалось несколько тысяч локтей, а он уже был готов рухнуть от изнеможения. Чертова жара могла убить его раньше, чем войны противника.

Проводник – житель этих мест заорал что-то на своем языке и спрыгнул с коня. Колонна остановилась посреди пути, не понимая, чего он хочет.

– Что он прохрюкал? – спросил кто-то из воинов.

– Хочет, чтобы мы повторяли за ним.

Черный как уголь человек приспустил набедренную повязку и достал из-за пояса тряпку. Хорошенько помочившись на нее, он стал протирать ей лицо, а за тем примотал на голову. Реакция остальных была предсказуема. Солдаты стали отплевываться и недовольно бормотать, пока в дело не вмешался гвардеец-командующий Ратибор.

– Я знаю, как это мерзко, но если мы хотим доползти живыми, то должны это сделать.

В доказательство своим словам, он проделал ту же процедуру, что и чернокожий. Остальные последовали за своим командиром. Вацлав, недолго думая, осушил флягу с водой, которую больше потратил на компрессы, не зная премудростей местного населения. Тряпка в руке все еще была мокрой, поэтому он не стал на нее оправляться и убрал в карман, однако, трюк аборигена рано или поздно пригодится ему.

Войско двинулось дальше…

Около длинного строя шагал гигантский «каврадос» с наездником. Восемь конечностей спокойно выдерживали массивный бронированный торс, который переходил в два бивне подобных клыка спереди и в длинный жалящий хвост сзади. На полной скорости такая махина могла таранить стены, попутно пронзая противников скорпионьим жалом. Слабым местом зверя был лишь наездник, который не облачался в броню – люди в этих краях совсем не носили доспехов. Их хрупкие худые тела не выдержали бы такой тяжести, тем более на палящем Солнце. Хотя хилые аборигены имели и ряд преимуществ над северными жителями – жара похоже совсем их не выматывала, как и долгое отсутствие воды.

Идея, перекрыть южный торговый путь врагу, по началу казалась Вацлаву гениальной. Он вместе с другими войнами вызвался на задание, планируя за одно посмотреть на диковинные места, увидеть чудесную фауну юга и попробовать местные кушанья. Желания исполняются… На чудных монстров и странных людей он насмотрелся вдоволь, но поход оказался совсем не таким комфортным как предполагалось. Об ужасной жаре и испепеляющем свете он разумеется тоже слышал. Предостережения, впрочем, никого не остановили, ведь войны знали себе цену и думали, что любое испытание им по плечу. Вечно мерзнущие люди из суровых морозных краев только и мечтали о теплом очаге, который на деле оказался адским горнилом. Удивительно, но они как-то выжили, хоть и не все… Пятеро все же отказались продолжить путь и были оставлены позади – тащить их за собой не было ни сил, ни времени. Впрочем, даже в пустыне были свои убежища.

Войско прибыло на южный форпост к вечеру. Слепящий диск Солнца уже скрылся за горами, но неприятности на этом не прекратились. Кожа на руках и лице Вацлава продолжала гореть, став твердой как кора. Многочисленные волдыри заполонили красные плечи, сделав каждое движение пыткой. От прикосновения с пластинами наплечников они сразу же лопались, причиняя жгучую боль и заставляя забывать обо всем, коме нее. Теперь он понимал, что нет ничего лучше родного мороза, к которому уже привык.

Заперев ворота и расставив караульных, командующий приказал разжечь несколько костров. В крепости имелся целый дровяник, и бойцы неохотно принялись исполнять приказ. У Вацлава даже закралось подозрение, о предательстве… Казалось, Ратибор делал все чтобы осложнить жизнь своим солдатам, заставляв их мазаться мочой и жариться даже ночью. Однако, ближе к утру великан понял, как был неправ, трясясь от холода. Густое облако пара от дыхания воинов стояло над спящими, оседая инеем на доспехах. Похоже эти края не знали границ в своем коварстве и уставший от жары путник мог запросто околеть ночью. Большую часть пути войско двигалось у морского берега, где день не был таким знойным, а ночь такой холодной. Стоило отойти от воды, как все кардинально изменилось. С каждой пройденной мерой, становилось только хуже, а ведь они еще даже не приступили к главному поручению, ради которого оказались здесь. Как выполнить задание, если ты не в силах справиться даже с дорогой?