М. Таргис - Золотая пчела. Мистраль

– Черт возьми! – Хайди захлопнула нетбук. – Медитировать можно и дома. Если я еще и увижу его, то только на сцене, может быть, на выходе из театра. Но было, как сказала бы Вероника, «прикольно»! И почему я опять не сообразила взять для нее автограф?

Хайди подошла к окну, распахнула раму с надтреснутым стеклом и отодвинула фигурные листья хмеля, упорно лезущие в комнату – растения любили этот дом.

Внизу качнулась, открываясь, чугунная калитка рядом с воротами, и Хайди вздрогнула. По гравиевой дорожке упругой походкой шествовал мужчина. Его холодно-светлые волосы были гладко зачесаны назад и казались чуть темнее, чем в прошлый раз, однако эту непропорциональную широкоплечую фигуру Хайди не спутала бы ни с какой другой.

Увидев ее в окне, Аксель помахал рукой и направился к входным дверям. Хайди поспешила ему навстречу.

Он вежливо ждал в вестибюле, словно ему нужно было ее разрешение, чтобы подняться в верхние комнаты.

– Я надеялся, что ты еще тут. Не помешаю?

– Разумеется, нет. В любом случае, это твой дом! – Хайди посмотрела на его гладко зачесанные волосы.

– Так будет в спектакле, – поняв ее взгляд, улыбнулся Аксель.

– Как ты себя чувствуешь?

Аксель посмотрел на нее с удивлением, и Хайди пояснила:

– Ну, тот ушиб.

– Ах! Еще тот случай. Все прекрасно.

– А что, был еще какой-то случай?

– Да нет, это просто что-то вроде паранойи…

Хайди, сделав приглашающий жест, стала подниматься по лестнице, и Аксель пошел за ней.

– Ностальгия? – весело спросила Хайди, наблюдая, как Аксель оглядывает комнату, словно ища что-то, а потом подходит к окну, где она только что стояла.

– Скорее, наоборот, – вздохнул он. – Этот город меня не любит.

– Не может быть!

– Возможно, он мстит мне за то, что я его бросил. Но с тех пор, как я сюда приехал, со мной постоянно происходят какие-то глупости. Причем иногда довольно опасные глупости. Вроде того, как получилось с тобой. То есть, – он обернулся с улыбкой, – я ни в коем случае не жалею, что мы познакомились, но согласись, сложись обстоятельства чуть-чуть иначе, и кого-то из нас, если не обоих, уже не было бы в живых.

– Вероятно, – медленно произнесла Хайди. – Но все ведь обошлось, не так ли?

– Обошлось. Но это все больше действует на нервы. Хотя чья-то злая воля вроде бы исключается: я просто не могу представить себе, чтобы все это можно было организовать… и настолько безуспешно! Если бы кто-то хотел мне навредить, то при таком усердии давно уже чего-то добился бы… Да и зачем? Я еще понимаю, если бы такое происходило раньше, когда я находился на вершине успеха… В общем, я созрел до того, чтобы рассматривать любые версии вплоть до сверхъестественных. Но не знаю, с чего начать. Ты скажешь, что все это чушь, да? И, конечно, будешь права.

– Ты говоришь с человеком, который отчаянно старается совместить реальность и сказки, – напомнила Хайди. – Ты полагаешь, что я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Понятия не имею. Я просто хотел попросить у тебя ту книгу. Не насовсем, только полистать. Или мы можем просмотреть ее вместе, если ты не против потратить на меня еще одну ночь.

– Я поняла, – улыбнулась Хайди, доставая книгу. – Тебе просто опять не спится, а тут маранты. И тебе нужен был предлог, чтобы прийти сюда.

– Мне нужен был предлог, чтобы прийти сюда… Возможно, – пожал плечами Аксель. – Но ты, разумеется, знаешь этот шифр лучше, чем я. Я забыл его за столько лет.

– Я знаю шифр лучше, чем ты, – кивнула Хайди, усаживаясь на диван и раскрывая книгу на коленях.

– Не смей меня передразнивать! – Аксель сел рядом с ней. – Я еще подумал… Ты сказала, что пытаешься совместить реальность и сказки. Значит, изучая биографию автора и проштудировав книгу вдоль и поперек, ты, уж наверно, пробовала провести параллели с реальными событиями или местами? Например, по поводу того рыцаря? Не мог ли он существовать на самом деле?

– Ты же его сам придумал!

– Но ты-то об этом не знала.

– Ты все-таки что-то знаешь о нем! Что-то, чего не было в тексте.

– Не знаю, Хайди, увы, не знаю. Но, пожалуй, я хотел бы узнать его историю не меньше, чем ты.

Хайди посмотрела на него долгим взглядом.

– Да. Я знаю, как это звучит, – признал Аксель.

– Что касается реальных событий… Разве что та пчела… – сказала Хайди. – Ну, все те несчастья, которые она принесла рудокопам в книге. Как раз во времена Лауры началась эта геологическая аномалия, а еще произошла эпидемия, которую она сама лишь чудом пережила… И есть еще кое-что…

– Что?

– Сейчас уже поздно, я тебе утром покажу.

Маранта рядом нежно зашуршала, и Аксель шикнул на нее, переворачивая страницу.

Аксель окинул взглядом неф собора Йоханнесталя – светлый и золотистый в сиянии раннего утреннего солнца, игравшего шустрыми зайчиками на витых колоннах и мраморных статуях.

– Иди сюда, – Хайди взяла его за руку и потянула за собой.

– Его реставрировали, – отметил Аксель. – Тридцать лет назад тут все выглядело по-другому. И темно было…

Хайди отвела его в один из боковых приделов.

– Я пыталась выяснить историю Янсталя, но добраться до самых истоков не удалось. Принято считать, что город основали в X веке, когда на этом самом месте была заложена первая церковь – группой италийских миссионеров. Они забрели в славянские земли и спасались от злобных язычников, а у подножия Свати-Гебирге им лично явилась Мадонна и защитила от преследователей.

– Все знают эту легенду, – пожал плечами Аксель. – Мой рыцарь явно жил позже.

– Погоди, я не о рыцаре. Я искала хоть какие-то документальные факты, связанные с основанием Янсталя, и нашла трактат XII века, где упоминалась первая церковь, действительно возведенная здесь в конце X века, правда, о легенде там не было ни слова.

– Да мало ли, что за церковь могли заложить эти миссионеры, возможно, просто шалаш какой-нибудь…

– Но здесь есть иллюстрация к той легенде. Смотри!

На стене часовни перед ними, погруженная в мягкую тень, недосягаемая для лучей солнца, глядела яркими обновленными красками фреска, на которой несколько старцев с окруженными золотыми нимбами головами поклонялись Мадонне с голубоглазым младенцем на руках. На заднем плане виднелись заснеженные вершины гор – если художник имел в виду Свати-Гебирге, то он им явно польстил. На переднем же плане была щедро и пышно расписана местная природа, видимо, с целью показать, какое благодатное место избрали пришлые миссионеры, чтобы основать церковь. Там распускались красочные цветы, причем подснежники и ландыши благополучно соседствовали со зрелыми колосьями; собралась посмотреть на Божье чудо разная мелкая живность и птахи.

– Мило, – пожал плечами Аксель. – Когда это сделано?