Коллектив авторов - Под маской альтер-эго (сборник)

Андрей сроднился с этим небом, стал частью его, частью планеты, которая вовсе не гибла, а рождалась заново, парень теперь это знал. И только сейчас планета перестала быть жестокой и чужой.

Парень подумал о Насте и, к своему удивлению, почувствовал, что она откликнулась на его мысль. Он сообщил ей, что возвращается, и, направившись к родной скале, решил, что теперь он стал другим и все люди станут другими. Андрей ещё раз поразился тому, как просто и как важно было увидеть небо. Так же просто и важно, как жить дальше.

В одном малоприметном городе жил да был Волшебный Волк.

И был он настолько Волшебным, что почти никогда совсем не был похож на Волка, а, напротив, походил на самого обыкновенного человека или же на кого угодно, кроме Волка.

Причёска на голове у него рисковала обнаружить в себе неумело зачёсанную редкими волосами лысину, но широкополая поношенная шляпа всё же скрывала, как могла, такой нелицеприятный «пробор».

На плечах грузным мешком висел серый бесформенный плащ, который тоже отчасти выполнял маскировочную функцию, ибо пузико у Волка довольно-таки прилично выдавалось вперёд.

На ногах удручающе болтались рваные на коленках джинсы. Нет, это были вовсе не «драные по-модному на коленках», а именно «рваные на коленках» джинсы.

Обут он был в тёмно-светлые кеды летом и зимой и в резиновые сапожки «в цветочек» – весной и осенью.

Но Волк не унывал, потому что он был Волком и даже более того – Волшебным Волком.

Ежедневно ранним утром он с трудом запихивал своё тело в один из проезжающих мимо представителей общественного транспорта и каждый раз с завидным постоянством наступал на ногу какой-нибудь злобной тётке, слишком похожей на крысу. Тётка каждый раз громко охала, визгливо восклицая:

«Да вы прям Слон какой-то!»

Волк смотрел на своё отражение, мелькающее в загрязнённых окнах общественного транспорта, и отчётливо мог разглядеть вместо аккуратного носа длинный морщинистый хобот, свисающий с его лица до самого пола и огромные уши, загораживающие остальным пассажирам весь возможный обзор. Толстое тело Волка занимало чуть ли не половину салона, а неуклюжие массивные ноги давили нежные лапки агрессивных тёток-крыс, которых Волк-Слон почему-то очень начинал бояться.

Прибыв на рабочее место с небольшим опозданием, в офис предприятия, занимающегося разработкой никому не понятного и никому не нужного «чего-то», Волк, вполне заслуженно испытывая чувство неподдельного стыда, уселся на свой расшатавшийся за долгие годы стул и принялся производить непонятные никому, даже ему самому, и никому не нужные расчёты. Гадкую ошибку, вползающую в эти цифры незаметной змеёй он увидел, к величайшему сожалению, только после того, как её обнаружил разъярённый Шеф. Он свирепым тигром набросился на дрожащего Волка, швыряя ему в лицо перечёркнутые листы с долбаными расчётами и вопя оскаленной пастью:

«Вы Осёл!»

Волк приковылял в туалет, взглянул в зеркало, с трудом отыскав там местечко, свободное от грязи и нечистот, и с горестью обнаружил толстую носатую морду, глупые жалостные глаза и скучно свисающие ослиные уши у себя на голове. Волк даже, еле сдерживая горькие слёзы, прошептал: «И-а…»

После утомительной рабочей смены Волк вернулся домой. Там его встречала любимая бесформенная жена. Встречала она Волка, сидя в кресле и неотступно следя за событиями любимого сериала, транслируемого опостылевшим телеящиком. Жена не удостоила Волка даже половинкой своего внимательного взгляда, только лишь прогавкала с нескрываемой ненавистью:

«Позавчерашняя Калина Планка в холодильнике. Руки помой, прежде чем жрать, Свинья!»

Волк отправился в ванную. Наблюдая за своим отражением в запотевшем и залапанном зеркальце, он отчётливо видел уродливый розовый пятак, выступающий на жирном свином рыле, заплывшие красные глазки…

Только иногда, очень редко, когда спящий город освещала полная Луна, Волк может становиться самим собой. Он распахивает настежь окно и сообщает прохладному ночному ветерку:

«Я Волк!»

И он не смотрится при этом ни в какие зеркала, потому что он знает… потому что он счастлив.

– Господа! Господа журналисты, не нужно быть такими настойчивыми! – благожелательная улыбка главного инженера корпорации «Роботэкс» Сергея Николаевича Алфёрова сопровождалась тоном, не терпящим возражений. «Очередной раз убеждаюсь, что не зря взял его», – улыбнувшись по обыкновению лишь левым уголком губ, подумал стоящий рядом Пётр Симонов.

– Пётр Андреич, машина подъехала… – наклонившись прямо к уху председателя совета директоров, вполголоса сказал начальник охраны. Впрочем, подчинённые Алфёрова привыкли его называть между собой шефом или генеральным. Последнее было не совсем правильно, но зато достаточно кратко, потому и прижилось. Меж тем Алфёров продолжал:

– Я подведу итоги очень кратко, так как время – роскошь, недоступная нам даже при достигнутых успехах. Итак, успехи. Нам удалось воплотить в новой разработке сразу множество научных и инженерных достижений. Главное из них – позитронный мозг, о котором вот уже добрую сотню лет всем нам известно из книг Айзека Азимова. Этот мозг – не просто центральный процессор вычислительной машины. Функционально он невероятно близок к человеческому, поэтому как производство андроидов, так и компьютерная индустрия в ближайшее время взлетят на новую высоту.

– Сергей Николаевич, последний вопрос, – из первого ряда толпы тянул руку журналист, целясь микрофоном с логотипом Первого канала прямо в лицо главного инженера. – Каковы результаты испытаний новых андроидов?

Мягко отстранив от лица орудие нападения, Алфёров приподнял руки, призывая всех успокоиться:

– Хорошо, последний ответ. Испытания прототипа андроида ещё не проведены. Но уже успешно пройдены офлайн тесты всех электронных и механических систем, включая нейропрограмматор. Общий тест всей системы в целом будет проведён в ближайшие дни. Теперь прошу меня извинить. Интервью окончено.

С этими словами он прощально взмахнул рукой, отвернулся от толпы, фотовспышек, софитов и последовал за своим начальником к ближайшей машине. Позади него, напоследок бесстрастно оглядев присутствующих, второй телохранитель повернулся блестящими спинными пластинами корпуса к залу и зашагал вслед за людьми, слегка жужжа сервоприводами при каждом движении.

Машина ехала мягко и бесшумно. Автопилот вёл безупречно. Впрочем, как всегда. С тех пор, как автопилотов стали устанавливать в каждую машину, количество аварий на дорогах упало практически до нуля.