Андрей Шаргородский - Спермотоксикоз (сборник)

Судить других нельзя, пусть даже есть причины,
И пусть сомнений груз по жизни не забыт,
Прощение всегда – предчувствие кончины,
Осадком лишь на дне, когда бокал испит.

Пусть думы о себе сравнимы с наказанием,
Которое когда-то, пусть с болью, пережил,
Но выводы для тех, кто с логикой незнания
Последствия в себе, не осознав, сложил.

Ошибки иногда последствия недуга,
И несомненно то, что всё не изменить,
Но жизнь она всегда – неверная подруга,
И то лишь потому, что некого винить.

Простое, как восторг, не выразить словами,
И взгляд не панацея и не помощник такт,
Пространство совершенства, не познанное нами,
Не признаётся чувствами, как нерушимый факт.

И только суд причины, над следствием вершимый,
И только неподсудность, как непрощённый грех,
И в добром стаде есть душок овцы паршивой,
Который непростителен для большинства утех.

Меняя на ходу перчатки после встречи,
Нельзя не до конца приветствовать итог,
Судить других нельзя и сквернословить в речи,
Всё потому, что есть всему всегда порог.

Исчезает ровно в полночь грань меж завтра и вчера,
Для кого-то – это помощь, для меня – лишь вечера.

Я не сплю сейчас помногу, боюсь что-то пропустить,
Чаще стал молиться Богу, реже стал кому-то льстить.

И встаю я тоже рано, чтобы свежесть мне в лицо,
Чаше ноют сердца раны, избегать стал подлецов.

Зависть редким гостем стала, а недавно умер друг,
Люди смотрят все устало, чаще радости – испуг.

Всё невольное на воле, и звучит всё реже смех,
Мне б добром засеять поле, урожай раздать на всех.

И тогда не будет граней и уместным будет всё,
Что хотел порою ранней и что старость принесёт.

Очень просто в дождь весной гулять по крышам,
Люди спешно прячут взгляды под зонты,
И не думают о главном, и не слышат,
Как под небом исполняются мечты.

Пусть закрыли тучи свет и бесконечность,
И затихли птицы, чтобы слушать мир,
Пусть знакомый, пусть не безупречный,
Где вошедший – просто пассажир.

И внимая каплей стук на остановках,
Вспоминая о забытом и былом,
Понимаем, всё вокруг – транспортировка,
Неизведанным, единственным путём.

И смывается ненужное с крыш в землю,
Где гуляю я, пока забыт для всех,
Просто то, что с неба первый всё же внемлю,
Не задумываясь – может, это грех?

И не знаю, может, я давно здесь лишний,
И улыбки мои людям невпопад,
Я сегодня осознал, что всех их выше,
Потому что не боюсь любых преград.

Мы жизнь сознательно меняем на фрагменты
Их сортируем очень тщательно потом,
Подальше пряча неприятные моменты
И маскируя так: «Не нужно о былом».

В активе – радость и успех, за что не стыдно,
А посему – там только нужный позитив,
И это выглядит смешно и безобидно,
Притом, что многое идёт, увы, в пассив.

И, согласитесь, так ведь легче и понятней,
Зачем тревожить разум свой ошибкой той?
Когда и так в архиве много и невнятно,
Того, что было предназначено судьбой.

А опыт жизни учит нас всему и сразу,
И опирается он только на пример,
Как погружаемая в повседневность фраза,
Где не имеет смысла громкость и размер.

И избирательная, в совершенство, прихоть,
И поступательность, и совращённый дух
Такую вносят в жизни ритм неразбериху,
Что каждый третий стал по жизни слеп и глух.

Тогда зачем ошибки призваны судьбою?
Тогда зачем так часто сердце гложет грусть?
Не проще ль быть всегда везде самим собою?
Без сортировки, так, как в жизни, наизусть.