Александр Лекаренко - ЛЕГИОН

Ещё с Афганистана я привык носить с собой бритву – на всякий случай. Теперь я сам стал бритвой.

Вот такой способ жизни я и называю сатанизмом. За неимением лучшего слова.

Голова 13.

Я продолжал свои отношения с Танитой. Дружбы между нами не было, но возникла некоторая связь. Во всяком случае, теперь, когда я приходил к ней, она всегда была дома. Я приходил к ней, чтобы получить совет. Танита была натуральной ведьмой и такой совет могла дать. Приходил я и без всякой нужды, просто чтобы принести дань, деньги. Однако, человек устроен так, что ему всегда что-нибудь нужно.

В частности, моё несуществующее прошлое беспокоило меня фантомными болями. На тот период времени я уже ничего не боялся. Но, мне совсем не хотелось, чтобы меня накрыли мешком, как кролика. Я очень хорошо знал, что менты могут быть дурными, однако система работает медленно, но верно.

- Тебе не придётся расплачиваться с людьми никогда, - сказала Танита. – Ты меченый.

Я так и не смог добиться от неё, что такое «меченый». Тогда я спросил, уж не придётся ли мне расплачиваться с Богом.

- Ты веришь в Бога? – спросила она.

- Нет, - ответил я.

- А в Сатану ты веришь? – спросила она.

- И в Сатану не верю, - ответил я.

- Ты дурак, - сказала Танита. – Есть люди от Бога, а есть от Князя. Бог выгнал своих из рая. Куда? Он выгнал их в мир Сатаны, потому, что другого нет. Сатана принимает всех. Этот мир,- мир Сатаны. Это ад. Ты можешь хорошо устроиться в аду. А можешь пытаться переделать его в рай, и тогда тебе дадут по рукам. Относись с уважением к хозяину. От тебя не требуют плату за проживание, просто не гадь.

- И что мне тогда будет? – с любопытством спросил я.

- Тебе ничего не будет, - ответила Танита. – Сатана, это не податель благ. Но, он даёт тебе возможности. Возьми, что хочешь, если сможешь. Твоё усилие, твоя вера, твоя смелость, - это и есть твоя плата самому себе. Хозяин этого мира любит своих детей, сильных духом. А нищих духом он не любит. Их никто не любит, у них нет отца.

- А что такое «дети Сатаны»? – спросил я.

- Ева родила своих детей от Адама, созданного Богом, - сказала Танита. – А дети Сатаны рождены от Айло и самого хозяина. У них есть отец. Они подлинные наследники этого мира. А дети Евы, - это глина. Они даже не дети Бога, они его игрушки. Он их выбросил и забыл. А Сатана своих детей не забывает.

- Все дети уже перемешались, - ухмыльнулся я.

Мне было интересно, но пока, я ещё не принимал всерьёз.

- Нет, - сказала Танита. – Плоть можно перемешивать сколько угодно. Но, каждый рождённый ребёнок всегда либо от Бога, либо от Сатаны. По другому не бывает.

- Как их можно отличить? – спросил я.

- Их можно отличить уже при рождении, - сказала Танита. – И когда-то детей Сатаны уничтожали тысячами. Глиняные игрушки не понимают, что смерти нет. Но сейчас специалисты уже перевелись. Если человек пытается переделать этот мир, мир Сатаны, под себя, - то он от Бога. Такой всегда гадит, он воняет. А если человек старается приспособиться к этому миру, к своему наследству, - он от Сатаны. Он любит этот мир. Ему не надо ничего просить, этот мир и так принадлежит ему. Ему не надо платить, он живёт в доме своего отца. А пришелец от Бога платит, платит и платит. Но, ему никогда не будет хорошо здесь. Он может накопить богатства, всё пойдёт прахом. Ему никогда не будет хорошо здесь. Он сам – прах. Он всегда будет в тюрьме, потому что весь этот прекрасный мир для него – тюрьма. Он слепой, он красоты не видит. Он всегда будет голодным, сколько бы ни сожрал. Он всегда будет рабом и никакие деньги его от ошейника не избавят. Потому, что таким сделал его, его Бог, - из глины.

- А из чего Сатана сделал своих? – с любопытством спросил я.

- Самым естественным образом, из своей спермы и яйцеклетки Айло, - усмехнулась Танита. – Это его мир, он его сделал и ему не надо прибегать к фокусам, чтобы делать детей. Сатана, это мужчина, с хуем и с яйцами. Поэтому, он может творить. Он творец. А Бог импотентен, он напартачил с глиной и ушёл. И что-то давно его не было видно, а?

Танита расхохоталась.

- Можно подумать, мы часто видим Сатану, - заметил я.

- Ты можешь увидеть его, просто посмотрев в зеркало, - серьёзно сказала Танита. – У Сатаны столько лиц, сколько у него детей. А их легион. Ты один из них, можешь не сомневаться. Только ты весь вымазан глиной. Умойся, узнай себя, ты творец. Твори.

- Подожди, я хочу знать конкретно, есть такое существо, Сатана, или его нет? – спросил я.

- А что для тебя будет значить мой ответ? – резко сказала Танита. -Ты сам-то есть, или тебя нет? Когда ты валяешься пьяным и себя не помнишь, - ты где? Я могу сделать так, что тебя час не будет в этом мире, десять часов, сутки. А потом ты вернёшься и не будешь помнить этого разговора. Ты где был? Что есть, а чего нет, это очень тонкая вещь, как отражение в зеркале. Ты можешь взять в руку своё отражение в зеркале? Оно есть, и его нет одновременно. Так происходит с каждой вещью в этом мире, в мире Сатаны. Этот мир, - мир возможностей. Здесь есть свобода, здесь нет ограничений. Но, дурак не видит свободы, он сделан из глины, в которую ушли все его предки, пройдя по жизни без пользы и удовольствия. Он не может творить, он только гадит. А для сына Сатаны, весь мир – это глина. Твори. Хочешь, я помогу тебе? Я могу сделать так, что ты станешь женщиной на час, на десять часов, на всю жизнь. И это будет для тебя совершенно реально. Ты даже сможешь родить ребёнка. Хочешь?

- Нет!!! – Я не на шутку перепугался.

Танита расхохоталась.

-Кто такая Айло? – поспешно спросил я.

- Айло, это первая женщина, мать всех наследников этого мира, - сказала Танита. – Она настолько же реальна, насколько реальна твоя прабабушка, которая есть и которой нет одновременно. Не спрашивай меня, откуда она взялась. Откуда взялось всё? Ты знаешь это? И перестань доставать меня своими вопросами о реальности. Реальность, - это то, что ты способен взять. Вот тебе ответ, на всю сотню баксов, что ты принёс.

Голова 14,

которая возвышается поверх незавершённых петель

моей жизни и вкупе с предыдущими, формирует пя-

тёрку Творения, блистающий пентакль Земли.

Теперь о большой любви замолвлю я слово, о здоровом групповом коитусе. Эта важнейшая тема была как-то упущена в предыдущем повествовании, и сейчас настало время уделить ей должное внимание.

Я испытывал неизбывное чувство благодарности, пронизанное острым эротизмом, по отношению к трём моим малолетним подружкам, которые помогли мне выбраться из подвала. Они наверняка поняли, кто взорвал бензоколонку, тем не менее, это их понимание не принесло мне никакого негатива. Они умели держать языки за зубами и обладали двумя качествами, компульсивно притягательными для взрослого мужчины – юностью и доступностью. Достать их было несложно и я пригласил их к себе домой на бокал шампанского и скромную оргию в семейном кругу.