Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

* Человеческие жертвоприношения, хотя и в незначительных масштабах, продолжали осуществляться и в античную эпоху, даже в период расцвета афинской демократии (вплоть до 480 г.), а в Риме были отменены официально лишь в 179 г. до н. э.

56

Две группы памятников этих фаз не имеют аналогов на Крите. Это так называемые «сковородки» и мраморные идолы, в изобилии находимые в могилах. «Сковородками» условно называют плоские глиняные (реже каменные) сосуды с пищей, однако без каких-либо следов огня, которые бы оправдывали это название. Высказывалось предположение, что это тарелки для приношений покойникам. По своему декору, покрывающему всю поверхность загадочных предметов, они напоминают этрусские зеркала, также укладывавшиеся в могилы. В этой связи возникла гипотеза, что в «сковородки» наливалась вода, превращая их в зеркала. Как бы то ни было, перед нами предметы сакрального назначения. На раде «сковородок» на орнамент наложен силуэт корабля, что позволяет вспомнить частые изображения в этрусском искусстве сцен отправления в царство мертвых морем в сопровождении демонов смерти.

Кикладский идол (так называемый «Арфист»)

Не менее загадочны мраморные фигуры и фигурки, поражающие изысканной четкостью и законченностью силуэта, безупречностью линий. Мастера III—первой четверти II тысячелетия не просто воспроизводили человеческое тело, но и улавливали ритм движения. Например, музыкант настолько сливается с инструментом, что вместе они составляют как бы колеблющуюся фигуру, передающую дух музыки. Удивительным образом эта манера изображения, чуждая как минойской, так и микенской культурам, созвучна теории и практике современного искусства, словно бы кикладские художники заглянули в далекое будущее и приблизились к тайнам искусства, открытым в XX веке Модильяни и Пикассо. Каков был замысел художников, создававших эти фигуры, неизвестно. Были ли это игрушки, изображение богов плодородия, своеобразная замена покойникам мужей или жен, двойники погребенных?

57

Среднекикладский период.В этот период (2300—1550) наиболее значительными центрами продолжают оставаться Айя Ирини на Кеосе, Филакопи на Паросе и возникает поселение Акротири на Фере, для нас представляющее уникальный комплекс, поскольку полностью сохранилось под пеплом проснувшегося вулкана. Эти поселения, естественно, меньших размеров, чем на Крите или материке того же времени, но тем не менее это не укрепленные сельские поселения, а «первогорода» со сложенными из камня домами, стены которых к концу среднекикладского периода покрываются росписью. Если для более раннего периода фортификация была исключением, то теперь все города укрепляются мощными оборонительными стенами (впрочем, к концу периода исчезающими). Так, Филакопи обнесено укреплениями шестиметровой толщины, состоящими из двух параллельных стен, укрепленных пересекающими их стенами с заполненными каменными осколками пустотами и проложенными потайными ходами. Тогда же появляются снабженные полукруглыми башнями укрепления в Айа Ирине на Кеосе (в Акротири археологи до окраины города еще не дошли).

Позднекикладский период.Это время (1550—1100) было ознаменовано утратой островами архипелага большей части своей оригинальной культуры, видимо, в результате его колонизации критянами, нашедшей отражение в мифах о Миносе.

Минойское влияние прекрасно прослеживается и в архитектуре с ее чисто критской концепцией залов с опорными колоннами, и в общности мотивов, и в технике стенных росписей, и в находимой в Филакопи, Айа Ирини и Акротири керамике (хотя в каждом из этих поселений сохраняются и оригинальные ее типы, свидетельствующие об определенной художественной самостоятельности). Пред1 ставляется, что Киклады интегрировались в империю Крита в культурном, а, возможно, также и в политическом плане. На последнее косвенно указывает исчезновение в Филакопи и Айя Ирини защитных стен и факт разрушения Филакопи ок. 1600 г. с очень быстрой последующей отстройкой. После возрождения города заметно усиливается влияние Крита, особенно отчетливо проявляющееся в керамике, в которой преобладающими становятся сосуды морского стиля, частью импортированные с Крита, частью произведенные на месте.

Наиболее ясное представление о «первогородах» кикладского мира дает Акротири, раскопки которого позволяют составить ясное представление об экономической жизни, культуре, быте и в какой-то мере попытаться реконструировать общественную организацию и политическое устройство островитян.

58

В Акротири не найдено архивов, подобных кносским, хотя письменность его жителям была известна (несколько небольших надписей на линейном письме А там обнаружено). Но поскольку это письмо не дешифровано, будь даже такой архив найден, это бы немного прибавило к попыткам реконструировать экономику и уклад жизни островитян.

Судя по археологическим данным, главным в хозяйственной деятельности были земледелие, скотоводство, рыболовство, ремесла, мореплавание. В заполнявших подвалы домов больших сосудах обнаружены зерна ячменя, фасоль и горох. Из масличных растений культивировали сезам (кунжут) и оливу. Некоторые сосуды были приспособлены для хранения и перевозки оливкового масла. Виноградные косточки свидетельствуют о выращивании здесь этой культуры.

Кости свиней повествуют о развитии животноводства (от более ценных пород не осталось следов — они были увезены горожанами до извержения вулкана, когда обитание на острове стало невозможным из-за повышенной вулканической активности и жители бежали оттуда, что явствует из отсутствия и человеческих скелетов). Скорее всего, островитяне разводили овец и крупный рогатый скот. Для окраски шерстяных тканей использовались шафран и пурпур. О рыболовстве можно судить по фрескам и рыбным костям, сохранившимся в руинах домов.

Развитие торговли, в том числе заморской, документировано находками в Акротири предметов из материковой Греции, Крита, Египта, Сирии, Палестины, Западного Средиземноморья, большим количеством свинцовых гирь разного веса, а также фресками с изображением кораблей на фоне то пальм, предполагающих посещение Египта, то двойных рогов, указывающих на берега Крита. Торговля обеспечивала маленьким островам процветание, возмещая отсутствие возможностей для иной хозяйственной деятельности, открывавшейся перед обитателями материка и крупных островов.

Как и другие обитатели Эгеиды, жители Феры были прекрасными мореходами, освоившими весельные, а затем и парусные суда.