Борис Мир - Данэя (СИ)

Опасения подтвердились. Сразу же. Они находились далеко от расчетной точки выхода из переноса, с отклонением от нее, равным, как и времени, почти трем сигма. Был сильно смещен, на 174 градуса, курс экспресса относительно направления к Солнцу.

Видимо что-то произошло с пространством от возбуждений гипераппарата до переноса. Приборы, с помощью которых компьютер вел корректировку, были не в состоянии это замечать. Теперь при обычном разгоне экспресса до Солнечной системы можно будет добраться лишь через десять с лишним лет.

Но, включив контрольные показатели, обнаружил, что положение на самом деле ещё хуже. Гораздо хуже: произошел совершенно непредвиденный, катастрофически огромный расход энергии на перенос. Кроме того, передачу в гиперпространство Они тоже вели, не считаясь с расходом энергии. Позабыв обо всем, боясь только упустить возможность выхода на Контакт. Слишком великая цель и слишком великое событие, чтобы в этот момент не позабыть обо всем на свете.

Что же делать теперь? В первую очередь, развернуть корабль и, погасив скорость, разогнать его в сторону Солнца. Это – в любом случае.

Он вызвал их в рубку. Дети бросились смотреть маршрутную голограмму.

– Отец, мы движемся в обратную сторону? – сразу спросил Сын.

– Да. Нужно разворачивать корабль. Ложитесь в кресла. – Он включил рулевые двигатели.

Встав сразу же после окончания разворота, Сын подошел к Нему.

– Отец, как точно прошел перенос?

– Не очень.

– Сколько?

– 2,87 сигма.

Сын присвистнул:

– Сколько же теперь лететь до Земли?

– Пока не волнуйся: что-нибудь придумаем.

– Конечно! – после такой немыслимой удачи, как выход на Контакт, Сын был полон уверенности и оптимизма.

– А почему мы должны тормозить? – спросила Дочь, когда он включил обратную тягу корабля.

– Наш курс сместило почти на 180 градусов, – нужно остановить его и разогнаться в обратную сторону, – вместо Него ответил Сын.

– Но можно же по кривой: например, по полуокружности. Без торможения.

– На это уйдет времени и энергии в 1,57 раза больше. Ясно? В пи пополам раз. Элементарно! Смотри. – Сын схватил световой карандаш и начал рисовать схему.

Мама воспользовалась тем, что Дети заняты разговором:

– Дела не совсем в порядке?

Он кивнул.

– Потом. Я хочу обсчитать кое-что. Ужинайте без меня.

– Тогда Дети поймут, что что-то не так.

– Ты права.

После ужина Он сразу же вернулся в рубку и сел за компьютер. Быстро сделал первые расчеты. Скверное положение: сразу столько неблагоприятных факторов при диком дефиците энергии.

Торможение съест не слишком много её: и после рождения Малыша Он не увеличивал ускорение. Но – новый разгон: лететь на той же скорости, что теперь – уже невозможно. Не говоря просто о самой длительности полета, это опять энергия – необходима для того, чтобы обеспечить Их существование: энергия для регенерации воздуха и воды, отопления, работы многочисленных приборов. Чтобы уложиться, нужно максимально разогнать Экспресс – снова энергия, которой нет. А затем торможение при подлете к Солнечной Системе.

На корабле немало такого, без чего можно обойтись, что можно превратить в энергию как “топливо” для аннигилятора. Начал просматривать инвентарный перечень, отбирая, чем можно пожертвовать. В список включил даже крейсер и все катера, кроме одного – на самый крайний случай. Подсчитал общую массу, умножил на квадрат скорости света и КПД аннигилятора. Сравнил с нужным количеством энергии.

Не хватает. Здорово не хватает! Снова начал просматривать инвентарный перечень. Включил в список всё, что было возможно: лишние компьютеры; блоки памяти с записями, которые имелись на Земле, с учебными программами для Детей; переборки жилого блока, оркестрион; всех животных и фураж; одежду сверх сугубо необходимого минимума – и даже часть продовольствия. Но и этого недостаточно. Что же ещё?

Работу прервало появление Мамы с Малышом. Она приложила его к груди, начала кормить, поэтому Он не стал Ей ничего говорить. Молчал, глядя, как сосет Малыш – продолжал думать.

Мама вопросительно посмотрела на Него. Он отрицательно покачал головой:

– Потом. Когда покормишь. Разговор длинный. Дети легли?

– Да. Спят уже.

Она унесла Малыша и вернулась к Нему.

– Что?

Он показал цифры энергоресурса, общие результаты обсчета, и, видя, как Она сразу же побледнела смертельно, тут же стал говорить, как думает выйти из положения.

– И сколько ещё недостает? – Они несколько раз проверили инвентарный список, но удалось ещё наскрести не много.

Думали и искали, снова перебирали варианты, считали. Но выход найти не могли. Что, ну что ещё можно сунуть в аннигилятор?

Элементы гипераппарата? Составлявшие основную массу Экспресса, – теперь они были лишь мертвой инерционной массой, требующей львиной доли энергии, которая должна быть сейчас затрачена на разгон. Даже если решиться пожертвовать этим чудом, стоившим столько трудов и лишений и давшим такое могущество над Пространством – они абсолютно недоступны для Них: сделаны из сверхпрочных материалов, их невозможно разрезать.

Выход, казалось, был найден, когда Они вроде совсем зашли в тупик.

– Мама, А если...?!

– Что? Ну, ну!

– Если исключить торможение при подходе?

– Проскочить Солнечную систему? И потом?

– Да нет же! Нас ведь ждут; они непрерывно следят за Большим космосом: наш сигнал будет наверняка принят – мы сможем сообщить, чтобы нас встретили с “топливом” для торможения.

– Им придется выйти в Большой космос.

– Не слишком далеко. На крейсерах возможно. Смельчаки найдутся. А теперь смотри. – Он изъял из баланса энергию на торможение при подходе, – теперь её общая потребность стала меньше почти вдвое.

И всё же не хватало – ещё не хватало, хоть и не сравнимо с тем, что раньше. Но сколько Они больше не бились, дефицит оставался.

И опять пришла догадка, мелькнула мысль – но она была такой страшной, что Он тут же попытался отогнать её. Но не успел – потому что Мама сама произнесла то, что Он пытался скрыть от себя:

– Анабиоз!

– Нет!

– Да! Другого выхода нет. Ты же знаешь. Давай считать.

Она и Дети будут находиться в анабиозе, Он останется один на бессменной вахте. Снизится расход продовольствия, что давало дополнительно ощутимую массу, которая пойдет в аннигилятор, снизятся и затраты энергии на жизнеобеспечение: расход её в анабиокамерах невелик.

Но сразу и так не сошлось. Если только Он осуществит разгон с максимальным ускорением, которое способен перенести...

Сходится! Почти на пределе – с ничтожнейшим запасом на непредвиденное.

Они устали невероятно.

Итак, выход один – анабиоз! Само это слово внушало страх. Когда оно произносилось, вслух или мысленно, вставало перед Ним лицо одного из немногочисленных близких Его друзей, талантливейшего астрофизика, надеявшегося с помощью анабиоза дождаться ушедшего в Дальний космос киборга, не теряя напрасно годы своей жизни, чтобы их хватило на завершение начатой им интереснейшей работы. И не проснулся – не вышел из анабиоза, когда вернулся киборг, подтвердивший все его предположения. Работу пытались завершить его ученики, ни один из которых не был ему равен.